нашла подходящую пару для усыновления этого ребенка, но заверила меня, что с этим проблем не будет.
Оставалось родить малыша, передать его семейной паре и все. Свобода! Придется снова искать работу, но до этого у меня еще есть время.
Возвращаясь с прогулки домой, увидела, что на встречу мне шел Кеша!
Кеша? Что он здесь делает? Неужели Марк объявился?
Черт! Он же не знает, что я беременна. Что делать? Может, спрятаться?
В моем положении уже и не побегаешь особо, и, конечно же, он меня заметил.
– А я как раз от вас, Лайма сказала, что ты скоро приде… Что это? – указал он на мой живот.
– Э… живот, – ну а что он у меня спрашивает?
– Ты беременна?! – казалось, его бы меньше удивило цунами в Москве, нежели тот факт, что я беременна.
– Ну, как видишь, – меня развеселило выражение его лица.
– Это Макса или Марка?
– Что? Ты совсем, что ли! С Марком у меня ничего не было! – его слова так задели, что я и не поняла, как подтвердила, что беременна от Макса. Черт!
Он еще пребывал в шоке от известия.
– Слушай, Кеша. Я сразу хочу тебе кое-что сказать, я понимаю, Макс твой друг и все такое, – он как-то неоднозначно кивнул мне в ответ, – в общем, о моей беременности ему ты говорить не будешь. И вообще, никому.
– Это как это? Ты ему не сообщишь?
– Нет.
– Я понимаю, ты обижена, Ника. Он поступил с тобой некрасиво. Но ребенок… Он не виноват. Он же спросит тебя об отце, и что ты ему ответишь?
– Он у меня ничего не спросит.
– Как это? Ты зря так думаешь, Ника. Любой ребенок хочет видеть своего отца.
– Может, не будем это обсуждать здесь? Как-то на улице не хотелось бы.
В итоге мы сели в его машину. Никуда ехать я не захотела. А тут нам как раз не помешают.
– Что ты имела в виду, говоря, что ребенок не будет искать отца?
– Я отдам его на усыновление, – я решила не скрывать свое решение от Кеши.
– Что? – проорал он изумленно.
– Ты что так кричишь! Да, я так хочу, и это не обсуждается. Поэтому даже не пытайся.
– Ника, я, конечно, понимаю, ты обижена на него, но все же…
– Кеша…
– Просто послушай…
– Нет, это ты послушай! Вот ты – его друг. Вот скажи, сколько раз он спросил у тебя обо мне? – а в душе что-то ёкнуло. Возможно, Макс искал меня и просил об этом Кешу. Возможно ли такое, чтобы Кеша приехал именно из-за этого.
Его ответ не оставил мне шансов:
– Нет, – твердо произнес он, опуская голову, как будто он в этом виноват, – не спрашивал.
Чтобы продолжить разговор, мне надо было прийти в себя после очередного разочарования. Я отвернулась к окну, еле сдерживая слезы.
Минут через пять все же взяла себя в руки и продолжила:
– Вот ты и ответил на главный вопрос. Я ему не нужна. А мне не нужен этот ребенок. Поэтому все по-честному.
– И ты не будешь искать ребенка, скажем, лет через пять-десять?
– Я уверена, что не буду. Можешь не пытаться меня разубедить. И Максу не говори. Если ему не нужна я, то ребенок от меня – и подавно!
Я с такой уверенностью в голосе это сказала, а вот моя рука, с силой сжатая в кулачок, начала кровить. Но физической боли я не чувствовала. В душе было больнее. Намного больнее. Ведь говоря эти слова, я пыталась задушить свою наивную надежду на счастливое будущее с Максом. А она, умирая, рвала мое сердце на части.
– Если ты все же решишь ему рассказать – я уеду и затеряюсь, и вы меня не найдете. Сразу говорю, у меня это получится.
– Ника, послушай…
– Кеша, если ты будешь и дальше настаивать, я перестану с тобой общаться.
– Черт, Ника! Но это же неправильно…
Я резко открыла дверь машины и начала выходить из нее.
– Стой! Все, все! Я молчу. Обещаю, Максу не скажу. А ты… Просто пообещай мне хотя бы еще раз подумать о том, чтобы оставить ребенка. Я буду тебе помогать. Не справлюсь я – пришлю помощников.
– Никого не надо, Кеша. Помогать мне не придется. Я буду одна. Без ребенка. Пока.
– Ника! – он тоже вышел из машины. – Пожалуйста. Позвони мне, если тебе понадобится хоть какая-нибудь помощь. Любая.
Я кивнула, говорить больше сил не было.
Быстро закрыла дверь и пошла в направлении своего подъезда. Меня трясло. Все что я спрятала глубоко в душе – чувства к Максу, обида на него же – вновь вышли на свободу и причиняли нестерпимую, неподъемную боль. Зайдя в квартиру, сразу отправилась в свою комнату и закрылась. Рухнула на кровать спиной и разревелась.
Лайма стучала. Билась в дверь. Но я не могла встать и открыть ей. Я ничего не хотела. Перестать бы чувствовать что либо вообще! Но что надо для этого сделать, я не понимала.
Моя истерика не заканчивалась, а все больше набирала обороты. Я проклинала себя, свою наивность, свою доверчивость, что была такой глупой дурой, что поверила ему. Его обвиняла в том, что оказался таким козлом! Что встретился на моем пути. Обманул! Предал! Да еще и ребенка мне заделал.
Так как лежала я на спине, подушкой пыталась приглушить свои стоны отчаянья. Лайма с той стороны двери успокаивала меня как могла, но я за своими всхлипами и плачем не разбирала ее слов. Ровно до того момента, когда ощутила боль в районе живота.
– Ааййй!.. Ааааа!!! – не смогла я сдержать стон боли.
Как будто изнутри ножом прошлись, нет, не резали, а сильно надавили и резко полоснули. И так несколько раз. Мысли о моей несчастной судьбе сразу отошли на второй план, уступая место физической боли.
Я попыталась встать с кровати, согнувшись пополам дошла до двери и, открыв ее, еле прошептала:
– Лайма, кажется, я рожаю.
– Что?! – трехэтажный мат – Сейчас. Ложись, быстро! – схватив меня за руку, она направилась в сторону кровати. Я как могла, так и шла за ней.
И вдруг почувствовала, как с внутренней стороны бедра стала мокро и тепло.
– Черт, по ходу, я действительно рожаю!
– Ложись! Я сейчас вызову «скорую»!
– Никакой «скорой», Лайма! Ты забыла? Акушерки, звони им, – меня немного отпустило от схваток, и я смогла понятно все объяснить.
– Да, совсем забыла. Ты это… пока не рожай… сейчас они приедут и тогда, хорошо?!
Я хмыкнула на ее заявление. Как будто это от меня зависит!
Прилегла бочком на кровать и понемногу взвывала от боли, когда начинались схватки.
Лайма забежала в комнату с огромными глазищами:
– В общем, я позвонила. Они сказали, что выезжают. Но, черт! Яндекс.Пробки показывают девять баллов! Ника! Повремени, пожалуйста, а? Я все для тебя сделаю.
– Лайма, ты не по адресу. Вон, ему говори, – и указала на живот.
– Ох ты ж…
Дальше я не слышала, рези внизу живота снова отвлекли
