– Так ты че сюда приперлась, говори. Что за дворник такой, я не знаю. Да я тут живу! Я эту хату снимаю! Говоришь, машина наша тебя заморачивает? А я говорю, на хрен она нам нужна, эта машина. Мы с Полинкой завтра три таких купим. Так за каким чертом ты к нам прилипла?
Снотворное на Дашу подействовало совсем не так, как на обычных людей.
– Даша, ты же помнишь, я не хотела заходить. Ты сказала, что у вас день рождения…
– Я тебе сказала? Так ты на меня бочку катишь? – Дашкин голос звучал хрипло и страшно, глаза побелели, ноздри раздувались. Дина чувствовала смертельную усталость и отчаяние. Они были отрезаны от мира посреди этой глухой ночи, наедине с убийцей.
– А спорим, ты мне все сейчас расскажешь? Спорим на часы с бриллиантами? Я только сначала сама тебе кое-что расскажу. Как я фраера одного сделала.
Дина прикрыла глаза и откинулась на спинку кресла.
– Дай мне поспать минут пятнадцать. И сама отдохни. Мы целую ночь так сидим.
– Ты что, поспать сюда притащилась? «И сама отдохни»! Нашла себе лохиню. Да у меня в рюкзаке столько баксов, сколько ты за всю свою жизнь не видела. Мне все нипочем, могу всю ментовку купить. А ты случайно ментов с собой не привела? Если привела, буду по кусочку отрезать от тебя и твоей собаке в пасть запихивать.
Дашка вдруг вскочила, метнулась к рюкзаку и стала медленно приближаться к Дине с ножом в руке.
– Нет! – вдруг отчаянно закричала Женя. – Не трогай ее. Не подходи к нам! Я убью себя! Я на помощь позову!
Дашка изумленно оглянулась.
– Ты за нее? Ты за нее против меня? Опять? Ты забыла, как… – По лицу Дашки пробежала судорога, она оглянулась в недоумении, как после глубокого сна.
– Че за хрень? Ты не Полинка. Вы подставить меня хотите. Ах вы, суки поганые. Вы не выйдете отсюда.
«Дарья Майорова! – вдруг раздался за окном голос, который показался всем громовым. – Вы окружены. Немедленно выпустите заложниц и сдайте оружие. Только в этом случае мы гарантируем вам жизнь».
– Во как! – присвистнула Дашка. – Они уже тут. Менты вонючие.
Через секунду она уже держала пистолет у виска Жени.
– Пошли на кухню, – скомандовала она Дине. – Там мобила твоя.
Дина пошла на кухню, рядом, прижавшись к ее ноге, осторожно, как по минному полю, брел Чарли, а Дашка тащила Женю, не сводя с Дины взгляда.
– Так, бери телефон, включай и звони кому хочешь в этом доме. Пусть идут к ментам и говорят твой телефон. Я скажу свои условия.
Дина позвонила.
– Сережа, ты здесь?
– Да.
– Она хочет, чтоб ей позвонили по моему телефону. У нее условия.
– Сейчас.
Дашка издевалась, куражилась, изобретала варианты не меньше часа. То она хотела десять миллионов долларов, то самолет, то поезд. Павел Иванович выступал со встречными предложениями, но когда всем начинало казаться, что дело сдвинулось, Дашка заявляла:
– Да пошли вы все! Подавитесь своими баксами, самолетами. Ментам верят только лохи. Щас начну выдавать трупы. Начну с собаки.
Дина изо всех сил сжала спинку тяжелого стула. Если эта мразь хотя бы посмотрит на Чарли, она сумеет обрушить стул на ее сумасшедшую голову. А дальше… Дальше пусть будет что угодно. Эту ситуацию больше выносить невозможно.
Дашка резко оглянулась и уставилась на Дину бешеным взглядом. Она как будто прочитала мысли! И Дина сказала тихо, почти сочувственно:
– Ты что, не поняла? Если с кем-то из нас что-то случится, ты не выйдешь отсюда живой. Тебе нужно согласиться на какой-то вариант.
– Это ж чего ради? Чтоб на зоне попариться?
– Ради того, чтобы твоя настоящая Полинка не узнала, что тебя пристрелили, как взбесившуюся преступницу.
– Ты знаешь Полинку?
– Я слышала о ней. Очень красивая девочка. И очень больная. Ей на днях очередную операцию будут делать. Она надела на счастье твой кулон.
Дашка вздрогнула. Дико взглянула на занавешенное окно.
– Звони этим крысам. У меня условие.
Когда Дина передала ей телефон, она завопила:
– Пусть привезут Полинку! Я хочу видеть сестру. Потом сдамся.
– Об этом не может быть и речи, – глухо сказал Юрий Майоров. – Сейчас ночь. Мой больной ребенок и моя несчастная жена спят. Завтра мы поедем в больницу уточнять срок операции. Да и не в этом дело, Сергей. Мы знать ничего не хотим об этой твари. Она нас уничтожила. Делайте с ней что хотите. Договаривайтесь или нет, мы к ней отношения больше не имеем. Неужели не ясно? Мне очень жаль, что кто-то может пострадать. Но у вас вся милиция, оружие. Обойдитесь без одного больного ребенка, который уже так страшно пострадал. Нет, не обсуждается. Полинку из этого дома возьмут только через мой труп… Клара, почему ты встала? Это Сергей из Москвы. У него дело, но мы уже все решили… Не нужно, Клара.
Но она взяла у него трубку.
– Сергей, объясните теперь все мне, пожалуйста. Две девушки? Нет, она больше никого не убьет. Присылайте машину.
Женя плакала. У нее были мокрыми волосы, лицо, руки, шея, потемнела от слез шелковая набивная ткань пальто. Время от времени она виновато смотрела на Дину и тихо говорила:
– Это ужас какой-то. Я не могу остановиться.
– Ничего. – Дина незаметно коснулась ее руки. – Это напряжение так выходит. Ничего. Осталось меньше.
– Я уже ни на что не надеюсь, – прошептала Женя.
Они обе посмотрели на Дашку. Она сидела у стола и что-то вырезала на нем ножом. Когда Дина встала, она резко повернулась к ней.
– Говоришь, она носит мой кулон?
– Конечно.
– Она правда красивая?
– Да, очень. Даша, разреши мне вскипятить чаю Жене и дать воды собаке.
– Валяй. Только без глупостей. Я стреляю без предупреждения. Сначала руки прострелю, потом – ноги.
– Может, хватит меня пугать? – Дина в упор посмотрела на Дашу. Прозрачные зеленоватые глаза встретились с исступленными, немигающими, темно-серыми.
Дашка отвела взгляд первой. Опять ступор, как с Кларой. Да пошли они все. Дашкину голову вдруг тисками сжала сильная боль. Она с трудом поднялась и проговорила, еле ворочая языком:
– Все со мной. В ванну. Мне надо умыться. Чтоб я вас все время видела.
Женя и Дина стояли в двери ванной и смотрели, как Дашка поливает себя холодной водой. Вода лилась на голову, на одежду, на пол. Потом она встряхнулась как собака и все вернулись на кухню.
– Где твой чай? – спросила она у Дины. – Ты собиралась кипятить. Мне тоже дай.
Дина нашла пакет с остатками засохшей заварки, поставила чайник на плиту и незаметно сдвинула одеяло на окне. В следующую минуту, когда Даша опять увлеклась резьбой по столу, Дина нащупала сквозь одеяло шпингалет, который давно уже держался на честном слове, и потянула его к себе. Окно приоткрылось. Чарли тут же поднял ушки и нос и понюхал струю свежего воздуха. Дина заварила чай, поставила на пол миску с водой и сказала:
