— Не волнуйся об этом. — Я посмотрела на свои руки, сжатые на столе в два кулака.
Мгновение мы молчали, а затем его прохладный палец оказался под моим подбородком, поднимая лицо. Теперь на его лице было более мягкое выражение.
— Мне жаль. Действительно.
— Я знаю. Я знаю, что это не одно и то же. Я не должна была так реагировать. Это всего лишь… Хорошо, я уже думала о Джейкобе до того, как ты пришел — я колебалась. Его золотисто-медовые глаза, казалось, темнели каждый раз, когда я упоминала имя Джейкоба. Когда я снова продолжила, мой голос звучал почти умоляюще: — Чарли говорит, что Джейкобу тяжело. Ему сейчас больно, и… это моя вина.
— Ты не сделала ничего плохого, Белла.
Я глубоко вздохнула. — Мне нужно сделать это лучше. Я должна ему это. И, так или иначе, это одно из условий Чарли…
Пока я говорила, его лицо снова стало каменным, как у статуи.
— Ты же знаешь, что это не обсуждается, ты не можешь быть одной, беззащитной среди оборотней, Белла. А если кто-нибудь из нас ступит на их землю, это нарушит договор. Ты хочешь, чтобы мы начали войну?
— Конечно, нет!
— Тогда, действительно, не вижу никакого смысла и дальше обсуждать этот вопрос. — Он опустил руку и оглянулся по сторонам, подыскивая новую тему для разговора. Его глаза задержались на чем-то позади меня, и он улыбнулся, хотя его взгляд все еще был осторожным.
— Я рад, что Чарли решил освободить тебя, ты остро нуждаешься в посещении книжного магазина. Я не могу поверить, что ты опять читаешь Грозовой Перевал. Разве ты еще не выучила его наизусть?
— Не все обладают фотографической памятью, — кратко сказала я.
— Фотографическая память или нет, не могу понять, почему тебе это нравится. Характеры персонажей ужасны, это люди, разрушающие друг другу жизни. Я не знаю, чем бы закончилось все у Хитклиффа с Кэти, если бы они оказались в ситуации Ромео и Джульетты или Элизабет Беннет и мистера Дарси. Это не история любви, а история ненависти.
— У тебя серьезные проблемы с классикой, — резко сказала я.
— Возможно, это потому, что меня не впечатляет старина, — улыбнулся он, очевидно удовлетворенный тем, что отвлек меня. — А если честно, почему ты читаешь это снова и снова? — Его глаза светились неподдельным интересом, он снова пытался разобраться в замысловатой работе моего разума. Он наклонился через стол, чтобы взять мое лицо в свои руки. — Что в этом притягивает тебя?
Его искреннее любопытство разоружило меня. — Я не уверена, — сказала я, пытаясь мыслить связно, в то время как его взгляд ненамеренно рассеивал мои мысли. — Я думаю, это что-то, вроде неизбежности. Ничто не сможет их разделить — ни ее эгоизм, ни его зло, ни даже смерть в конце…
Его лицо стало задумчивым, поскольку он обдумывал мои слова. Через мгновение на его лице заиграла дразнящая улыбка. — Я все же думаю, что эта история была бы лучше, имей каждый из них хоть одно искупающее качество.
— Я думаю, что, возможно, это и есть здесь главное, — не согласилась я. — Их любовь — это единственное искупающее качество.
— Я надеюсь, ты достаточно осмотрительна, чтобы не влюбиться в кого-то, столь же… злобного.
— Для меня уже немного поздновато волноваться о том, в кого я влюбилась, — заметила я. — Но даже без предупреждений, кажется, я неплохо справилась.
Он спокойно рассмеялся.
— Я рад, что ты так думаешь.
— Что ж, надеюсь, ты достаточно благоразумен, чтобы держаться подальше от кого-то столь же эгоистичного. В действительности, Катрин, а не Хитклифф — источник всех неприятностей.
— Я буду настороже, — пообещал он.
Я вздохнула. Он был настолько хорош в умении отвлечь внимание.
Я положила свою руку на его, чтобы удержать ее у своего лица. — Мне нужно увидеть Джейкоба.
Его глаза были закрыты. — Нет.
— Это правда не опасно, — сказала я, снова умоляя. — Я целыми днями была в Ла Пуш со всей их компанией, и ничего никогда не случалось.
Но я допустила промах; мой голос под конец дрогнул, поскольку я поняла, что произносимые мной слова частично были ложью. То, что никогда ничего не случалось, было неправдой. Краткая вспышка воспоминаний — огромный серый волк прижался к земле, обнажив на меня свои кинжалоподобные зубы, и паника, охватившая меня тогда, заставила мои ладони покрыться потом.
Эдвард услышал, что мое сердце забилось быстрее, и кивнул, будто я вслух призналась во лжи. — Оборотни непостоянны. Иногда, люди рядом с ними получают травмы. Иногда, они погибают.
Я хотела отрицать это, но другая картинка заставила уже почти вырвавшееся наружу опровержение застрять в моем горле. В моей голове всплыл образ некогда красивого лица Эмили Янг, теперь обезображенного тремя темными шрамами, рассекающими угол ее правого глаза, и навсегда оставившими ее рот искривленным в кривой угрюмой усмешке.
Мрачно торжествуя, он ждал, пока я обрету дар речи.
— Ты их не знаешь, — прошептала я.
— Я знаю их лучше, чем ты думаешь. В последний раз я был здесь.
— В последний раз?
— Впервые, наши с волками пути пересеклись примерно семьдесят лет назад… Мы только что обосновались рядом Хокьюэймом. Это было до того, как Элис и Джаспер присоединились к нам. Мы превосходили их численно, но это не помешало бы разразиться схватке, если бы не Карлайл. Он сумел убедить Эфраима Блэка, что сосуществование возможно, и, в конечном счете, мы заключили перемирие.
Имя прадеда Джейкоба поразило меня.
— Мы думали, что после смерти Эфраима линия оборотней оборвалась, — пробормотал Эдвард; казалось, он теперь разговаривал сам с собой. — Что причуда генетики, позволявшая превращения, была утрачена…Он замолчал и обвиняюще уставился на меня. — Кажется, твои неудачи, с каждым днем становятся все серьезнее. Понимаешь ли ты, что твое врожденное «везение» по части притягивания смертельно опасных вещей достаточно сильно, чтоб возродить к жизни стаю исчезнувших псов-мутантов? Имей мы возможность разлить твое невезение по бутылкам, у нас в руках оказалось бы оружие массового поражения.
Я проигнорировала его колкость, так как все мое внимание было привлечено его словами — неужели он серьезно? — Но они возродились не по моей вине. Разве ты не знаешь?
— Знаю что?
— Мое невезение здесь вовсе ни при чем. Оборотни возродились, потому что вернулись вампиры.
Эдвард уставился на меня, его тело неожиданно стало неподвижным.
— Джейкоб сказал мне, что своим нахождением здесь ваша семья, запустила этот механизм. Я думала, вы уже должны были об этом знать…
Его глаза сузились. — Они так считают?
