Я посмотрела на своего нового спутника. Он углубился в журнал кроссвордов, который пристроил на подносе. Поудобнее устроившись в кресле, он разгладил страницу, выпрямил плечи и, словно школьник, коснулся языком кончика карандаша. Мой сосед выглядел лет на тридцать, он был хорошо одет, природа наделила его запоминающимся профилем. Хотя последние девять часов мне очень хотелось побыть в одиночестве, тем не менее, я не без интереса наблюдала за сидевшим рядом пассажиром. Когда он неожиданно посмотрел на меня, я вздрогнула и отвела взгляд.
— Надеюсь, я вам не помешал своим внезапным вторжением. Лучшие места остались позади, через два ряда. Я сидел там. — Он взмахнул рукой над своей головой. — Слева от меня расположился старый храпун, а справа вертелся непоседливый ребенок и, словно по расписанию, издавал протяжные вопли. Вот вы сейчас его слышите. Я все время поглядывал в эту сторону, надеясь, что освободится местечко. Держу пари, что лишь около десяти процентов пассажиров прибывают в аэропорт, сидя в тех же креслах, которые они занимали в начале полета. Монахиня проявила милосердие, освободив это место, иначе я заткнул бы носком рот храпуну или свернул шею этому пострелу, а может, сделал бы и то, и другое!
Он пристально посмотрел на меня, затем отвел взгляд и сказал:
— Да… хорошо. Во всяком случае, это очень трудная логическая задача…
Я улыбнулась, видя, что он снова взялся за журнал с кроссвордами, и отвернулась к окну. Занимавшаяся заря напомнила о другом рассвете, за которым я наблюдала. Тогда мне было восемнадцать, и я сидела у эркера гостиной, выходившего на покрытую росой лужайку. Сестры, которая была на год моложе меня, не оказалось дома. Адель в тот вечер ушла на свидание и еще не вернулась. Родители с младшим братом, уехавшие на выходные в Сан-Диего, должны были вернуться еще несколько часов назад. Я сидела в одиночестве, смотрела на утреннюю зарю и никак не могла понять, куда все подевались.
Затем раздался неожиданный стук в дверь. Я открыла — передо мной стояли двое полицейских.
— Вы решили хоть что-то?
Я вздрогнула.
— Эти кроссворды. Вам удалось решить хотя бы один?
— Ах, нет. У меня не хватает терпения.
— Я понял. — Он рассмеялся и покачал головой. — Мне это тоже не по зубам.
Кем бы ни был этот новый разговорчивый спутник, он вел себя с подкупающей естественностью. Я снова взглянула на него и обратила внимание на улыбчивые серые глаза. Он был одет в деловой костюм и излучал уверенность и раскованность. Как это не похоже на меня, отчаянно подумала я — непричесанные волосы, небрежный макияж, помятое платье…
— Джон Тредвелл, — неожиданно представился он, протягивая руку.
Я робко произнесла:
— Лидия Харрис.
— Как к вам обращаться — мисс или миссис?
— Зовите меня госпожой.
— Я так и думал. Вы госпожа господина или сама себе госпожа?
Я рассмеялась и покачала головой, признавая свое поражение. Видно, этот Джон Тредвелл даже устрицу вытянет из скорлупы.
— Я сама себе госпожа. Зовите меня просто «мисс».
— Отлично. Эмансипированные женщины пугают меня, но немного раскованности не помешает. Можно, я буду называть вас Лидия и спрошу, чем вы занимаетесь в этой жизни.
— Конечно. Я медсестра.
— И у вас отпуск?
— Не совсем. Я еду в Рим, чтобы разобраться в одном сугубо личном деле. — Я вспомнила о фигурке шакала, лежавшей в сумочке, которую я непроизвольно прижала ногами. — Это можно назвать и семейным делом. А чем вы занимаетесь, мистер Тредвелл?
— Я биржевой маклер.
— Собираетесь провести отпуск в Риме?
— У меня деловая поездка, но при этом я, конечно же, не отказываю себе в удовольствиях. Я и раньше бывал в Риме, так что этот город мне неплохо знаком. Остановлюсь в гостинице «Эксельсиор». А вы где будете жить?
Чуть поколебавшись, я сказала:
— В «Резиденс Палас Отель».
— Ах, да. Эта гостиница находится на холме Париолли. Очень красивое место. Это жилой район. Вам его порекомендовал агент бюро путешествий?
— Нет. Там остановилась моя сестра и… — Я осеклась.
— Извините, не хотел быть назойливым. Послушайте, если у вас выдастся свободный денек, дайте мне знать, и я с радостью покажу вам Рим. За пятьдесят лир мы на автобусе объедем весь город.
Я невнятно что-то буркнула в ответ. У меня были несколько другие планы. Правда, довольно призрачные.
Самолет постепенно снижался, и, взглянув на часы, я убедилась, что скоро мы будем на месте, в аэропорту «Леонардо да Винчи». Джон Тредвелл снова завел светский разговор, рассказывая что-то об Испанской лестнице[2], но я его не слушала, лишь делала вид.
Выйдя из самолета, мы прошли таможенный досмотр, а потом он предложил поехать вместе на такси. Я обрадовалась предложению — мысль остаться одной в незнакомом городе, немного пугала меня.
За двадцать с лишним миль пути от аэропорта, расположенного у устья реки Тибр, мы с Джоном Тредвеллом почти не разговаривали. Оба смотрели в окна такси и, пока оно мчалось по автостраде, любовались мелькавшими красивыми пейзажами. Водитель оказался болтливым маленьким человечком, который обгонял другие машины, не обращая внимания на сигналы, и рассказывал о том, как хорошо готовит его сестра. Мы молча слушали его болтовню.
Джон сказал, что моя гостиница находится в хорошем районе, и добавил:
— Автобусы там ходят регулярно. А если вам захочется прогуляться, то до стен рукой подать.
— Что находится за этими стенами?
— Рим, конечно. Вот мы и приехали.
Попетляв по извилистым узким улочкам, машина свернула на Виа Арчимеде и остановилась перед гостиницей «Резиденс Палас». С улицы гостиница выглядела простовато и ничем не отличалась от соседних жилых домов.
По счетчику мы должны были заплатить водителю почти шесть тысяч лир — я быстро подсчитала, что это около десяти долларов, и хотела передать Тредвеллу причитавшуюся с меня сумму. Но он не взял деньги.
— Вы рассчитаетесь, когда я сегодня или завтра буду вам показывать город. Вам с сестрой. Договорились?
— Хорошо, мистер Тредвелл.
— Зовите меня Джоном. — Он высунулся из окна такси и широко улыбнулся. — Нам, американцам, следует держаться вместе. Договорились?
— Договорились. Благодарю вас.
Я проводила такси взглядом и повернулась лицом к гостинице.
У входа не наблюдалось признаков жизни. Никто не входил и не выходил через двойные застекленные двери, сердитый швейцар не сдерживал нетерпеливых туристов, такси не создавали пробку у тротуаров. «Резиденс Палас Отель» совсем не походил на бурлящие столичные гостиницы и напоминал тихую обитель, которая вполне могла подойти мне. Но никак не моей сестре.
