— Согласна.
— Вот это правильно.
Некоторое время они ехали молча, потом Мэдисон печально заметила:
— Все-таки Лос-Аяджелес — очень жестокий город.
— А вы сами откуда? — удивился Фредди.
— Я из Нью-Йорка.
— Можно подумать, что у вас не так, — едко заметил Фредди.
— Не знаю… — Мэдисон покачала головой. — Я пробыла здесь всего три дня, и пожалуйста: сначала убили Салли Тернер, потом нашли на берегу какую-то блондинку, а теперь ваши известия — ранили вашего партнера.
Фредди пожал плечами:
— Что же вы удивляетесь? Полистайте газеты. Подобные вещи случаются не только в Лос-Анджелесе.
— А Макс… Он был дома, когда это случилось?
— Нет. Полиция нашла его на подземной автомобильной стоянке — очевидно, кому-то слишком понравился его золотой «Ролекс». — Фредди вздохнул. — Сколько раз я ему говорил, что он носит на запястье свою собственную смерть? Семнадцать тысяч долларов — не шутка. Такие деньги могут соблазнить и святого.
«А вы сами не боитесь разъезжать в автомобиле, который стоит двести пятьдесят тысяч долларов?» — хотела спросить Мэдисон, но благоразумно промолчала. Вместо этого она спросила:
— А вам удастся сделать так, чтобы эта история не попала в газеты?
— Вряд ли. Я могу только оттянуть этот момент.
— Вы сказали, что ваша жена дежурит у его постели. Почему?
— Диана очень тяжело восприняла это известие. Я и не подозревал, что Макс ей так дорог.
«Гм-м, — подумала Мэдисон. — Если это и оговорка, то не случайная. Спасибо старине Фрейду — в свое время он хорошо потрудился, разложив все по полочкам».
— Вам придется извинить меня, — продолжал тем временем Фредди. — Сегодня я не особенно хорошо соображаю. Вчера вечером, когда я уехал из больницы, я отправился на побережье. Там у нас есть небольшой домик, в котором никто не живет. Это единственное место, где мне удается расслабиться. Я люблю одиночество, Мэдисон.
— Я тоже.
— Что ж, когда вам придется туго — позвоните, и я дам вам ключи.
— Ловлю вас на слове, — с улыбкой промолвила Мэдисон. — К тому же мне нравится бывать на берегу.
При этом она невольно подумала о том, что колосс шоу-бизнеса оказался совсем не таким, каким она себе его представляла. По крайней мере, в эти минуты Фредди казался ей очень одиноким и уязвимым.
Еще несколько минут они ехали молча, потом Мэдисон сказала:
— Знаете, мистер Леон, мне очень не хотелось быть вам в тягость, так что если я не вовремя — скажите мне об этом откровенно. Я не тороплюсь; мы могли бы встретиться с вами в другой раз, когда вам будет удобнее.
— Вы мне нравитесь, Мэдисон, — ответил Фредди, никак не отреагировав на ее более чем великодушное предложение. — Я понял это, когда вы только вошли в мой кабинет. Такие вещи я говорю не часто и очень немногим людям, так что…
— Мне очень приятно слышать это, мистер Леон.
— У вас интересное имя, Мэдисон…
— Мои родители познакомились на Мэдисон-авеню. Моя будущая мама отправилась по магазинам, а папа… Видимо, тоже, но с другой целью.
— Ваши родители все еще живы?
— Какой мрачный вопрос! — рассмеялась Мэдисон. — Да, они живы, только теперь они живут не в Нью-Йорке. Год назад они переехали в Коннектикут.
— Очень разумный шаг, — похвалил Фредди. — Со временем я сам собираюсь поступить подобным образом. Куплю себе старую ферму где-нибудь во Франции и уеду туда.
— И бросите свой бизнес? Но ведь…
— Не задумываясь, дорогая Мэдисон, — сказал Фредди, поворачивая на Мелроуз-авеню.
— А куда мы едем? — снова спросила Мэдисон, поглядев в окошко.
— В мое укромное место. Правда, о нем знают все туристы, но зато там меня не осаждают актеры, продюсеры и другие агенты, которым от меня что-нибудь нужно. Кроме того, там подают лучшие в городе плюшки…
— Что же это за место? — удивилась Мэдисон.
— Это Фермерский рынок в Фэрфаксе. Достопримечательность нашего города, место известное и неповторимое.
Брови Мэдисон сами собой поползли вверх.
— Фермерский рынок? — переспросила она.
— Вам там понравится, — уверил ее Фредди.
— Вы думаете?
— Да, Мэдисон, да.
Она ничего не ответила и только поудобнее устроилась на мягком сиденье. Интервью с Фредди Леоном оказалось гораздо интереснее, чем она ожидала.
Диана неподвижно сидела в изголовье больничной койки Макса. Он все еще был без сознания, но врачи уже сказали ей, что опасность миновала и что Макс наверняка выкарабкается. И Диана надеялась и молилась, чтобы это действительно оказалось так, потому что про себя она уже твердо решила: если Макс выживет, она скажет Фредди, что уходит от него.
Было, правда, одно обстоятельство, которое не давало Диане покоя. Когда она завтракала с Максом, он рассказал ей о своей помолвке, а она, как последняя дура, проболталась об этом мужу. И вот вчера, прежде чем уехать из госпиталя, Фредди строго-настрого наказал ей связаться с невестой Макса и сообщить невеселые новости.
Но Диана до сих пор этого не сделала. Во-первых, ей просто не хотелось разговаривать с этой неизвестной девицей. Во-вторых, она считала, что в этом нет никакой необходимости. В-третьих, Диана была почти счастлива от того, что она может сидеть с Максом и заботиться о нем. Мысль о том, что ей придется уступить место в изголовье его кровати какой-то незнакомой женщине, приводила Диану в бешенство.
И все же приказ Фредди следовало исполнить. Единственное, что удалось сделать Диане, — это отложить звонок секретарше Макса до завтра. То есть уже до сегодня…
Тяжело вздохнув, Диана подумала, что звонить все-таки придется, иначе Фредди устроит ей грандиозный скандал. Он терпеть не мог, когда, кто-то не исполнял его указаний. Все должно было быть по его — и точка! Эта его черта порой доводила Диану до белого каления, но выбора у нее не было.
С тяжелым сердцем она позвонила секретарше Макса Мег. Судя по голосу, секретарша чуть не плакала.
— Можно мне приехать к нему? — спросила Мег, громко шмыгая носом.
— Пока нет, дорогая, — ответила Диана. — Пока нет.
Но ему уже лучше.
— У нас все ужасно беспокоятся, — сказала Мег. — Мистер Леон созвал сегодня общее собрание и сделал сообщение. О, миссис Леон, это такой кошмар, такой кошмар! Что мы будем теперь делать?
— Послушайте, Мег, — поспешно сказала Диана, испугавшись, что у секретарши начнется истерика. — Мне срочно нужен телефон одной знакомой Ма… мистера Стила.
Слово «невеста» она так и не сумела выговорить — оно застряло у нее в горле, словно рыбья кость.
— Конечно, миссис Леон, конечно. А кто именно вам нужен?
— Ее зовут Кристин. Фамилию я не знаю.
