– Я уехал из дома и не вернулся, – сказал он.
– Денвер не шахтерский городишко. И она вас обожает. Она вернется домой, как птица из полета.
– Я бы хотел, чтобы она осталась здесь, – сказал он грустно.
– Для вас же лучше, если она уедет и захочет вернуться. А иначе она может решительно взбунтоваться, – предупредила его Джесси. Именно этого она и боялась с собственной дочерью.
– Я не знаю. А как у вас дела с вашими?
– Они меня ненавидят, – сказала она, пытаясь говорить равнодушно. – Нет, Джимми не ненавидит меня. Но для двух других я – враг номер один. Это нелегко выносить.
– Лили тоже на меня зла, – сказал он со вздохом. – А я не могу без нее. В ней вся моя жизнь. – Джесси это уже было известно.
– Не только в ней. У вас есть еще «Лилипарк», которым вы занимаетесь. У вас есть друзья, работа, и Лили вы не потеряете. Она слишком любит вас, чтобы уехать надолго. Вы – ее герой, – уверяла его Джесси.
– Только не в настоящий момент, – сказал он с кривой усмешкой.
– Почему бы вам сначала не узнать, куда ее приняли, и тогда уже решить, как вы к этому отнесетесь? Постарайтесь только без предубеждения. – Он кивнул, и она поняла, что сделала для Лили все что могла. Но Билл всегда трудно поддавался убеждениям, и в особенности, когда речь шла о его опасениях за свою дочь.
В этот вечер Джесси ужинала у Кэрол в ее новой квартире. Давно уже они так хорошо не проводили время вдвоем. Джесси снова завела речь о Джо, но Кэрол оставалась тверда в своей решимости не вступать больше никогда в близкие отношения с мужчинами, хотя ее отношение и смягчилось немножко.
– Ты не понимаешь, что значит так измениться. Я чувствую себя изуродованной, – сказала она спокойно, имея в виду свою мастэктомию. – Я больше не чувствую себя женщиной. – Джесси понимала, что в этом и было все дело.
– Если он тебя любит, для него это не будет иметь значения.
– Я не хочу снова переносить ради мужчины ряд мучительных операций.
– А тебе и не нужно. Есть всякие другие способы – сексуальные ночные рубашки, протез в лифчике. Ты же не собираешься сниматься для обложки «Плейбоя». Взгляни на Лили, как она приспособилась по-новому относиться к прежним обстоятельствам. Не позволяй травме разрушить твою жизнь. Лили подала нам всем замечательный пример. Должно найтись более легкое решение, чем восстановительная хирургия, если человек тебе нравится, а я начинаю думать, что это именно так.
– Может быть, и так, – согласилась неуверенно Кэрол, – но я не хочу снова страдать. Довольно уж я обожглась на Дилане.
– Это всегда риск. Даже если ты находишь прекрасного человека, он может умереть. – При этих словах обе они вспомнили Тима, и взор Джесси затуманился.
– А как ты? – спросила ее Кэрол. Тима не было в живых уже год и два месяца, и Джесси не нужен был никто другой. Все, что ей было нужно, это помириться с дочерью. В настоящий момент это была ее главная озабоченность.
– Еще слишком рано, – просто ответила она. – Тима заменить нелегко, он был лучшим из лучших.
– Тут сложно сделать выбор. Или человек дрянь, и ты опасаешься, что другой будет таким же, или он лучший из лучших, и никому с ним не сравниться. – Джесси засмеялась.
– Типа так.
– А Билл? Он хороший человек, и я не помню, чтобы видела его когда-нибудь с женщиной.
– Она ему не нужна. У него есть Лили. И мы с ним друзья. Такая ситуация меня устраивает, а теперь он еще и мой босс. Все это для меня слишком сложно.
Кэрол согласилась. Джесси явно не испытывала никакого интереса ни к Билллу, ни к какому-то еще мужчине. Она по-прежнему спала в пижаме Тима и не убирала его одежду. Она начала привыкать к мысли, что наступит время все менять, когда они переедут. Придет пора расставаться с прошлым, по крайней мере с его вещами.
До отъезда Джесси больше не виделась с Лили, но она послала ей сообщение, что поговорила с ее отцом, хотя не могла гарантировать результаты.
Через три недели она получила от Лили восторженное письмо. Ее принимают и в Принстон, и в Нью-Йоркский университет. У нее теперь есть выбор между двумя престижными университетами, и оба они на Восточном побережье. «Отец в трансе», – сообщала она Джесси.
– А ты куда хочешь поступать? – спросила ее Джесси.
– В Принстон, однозначно.
– А что, если бы тебе проехаться туда с отцом, чтобы осмотреться на месте? Может быть, он передумает. – Это было единственное, что Джесси могла ей предложить в настоящий момент.
– Он ездил туда со мной до моего несчастного случая. Тогда ему там понравилось. А теперь ему ничего не нравится. А у них там даже на кампусе предусмотрены удобства для людей с ограниченными возможностями. Я проверяла. И что теперь делать?
– Я не знаю. Поговори с ним и постарайся доказать ему, как много это для тебя значит.
Лили говорила и с Кэрол, и та посоветовала дать отцу еще время. Но у Лили было всего две недели на то, чтобы согласиться или отказаться, а Билл ни с места. Лили не хотела принять предложение без его согласия. Ведь ему же придется платить за ее обучение, в конце концов. А что, если он так и не согласится?
А потом Тедди сообщил ей, что его приняли в ДУ. Он известил об этом своих родителей, и они были шокированы тем, что он вообще решился поступать в университет. Но они явно испытали облегчение от того, что он не просился домой и не просил их приехать к нему, поэтому дали свое разрешение. Он сказал, что впоследствии будет готовиться на магистра. У него были грандиозные мечты. Крейг вместе с Филом и Лили воспитали в нем это.
Вечером Лили пригласила его на ужин, чтобы отпраздновать это событие, и пожаловалась ему на отца.
– Вот теперь ты поступаешь в университет, – грустно сказала она, – а я, похоже, что нет.
– Он уступит, – предсказал Тедди. – А если нет, ты можешь поступить со мной в ДУ.
– Вот этого-то он и хочет. Он хочет, чтобы я навсегда осталась ребенком. – У нее был несчастный вид при этих словах. Она отвезла Тедди обратно в Крейг.
– Ты спросил у родителей разрешения перебраться в «Лилипарк»?
– Это тема для моего следующего звонка. За один раз я обсуждаю с ними что-то одно. Они считают меня овощем, который они здесь оставили, и что я не могу существовать самостоятельно. Они были шокированы, когда я сказал, что хочу поступать в университет. Они принимают меня за Стивена Хокинга, только без его мозгов. – Лили было больно это слышать, но казалось, что это действительно так и было. Они представления не имели о том, какой он, на что способен, о чем мечтает, и казалось, им это было безразлично. Лили находила их трусливыми эгоистами. Тедди заслуживал намного лучшего.
– Если бы они знали, что ты играешь в регби! – сказала она, смеясь. – Овощи в регби не играют. То-то бы остались в дураках!
