Лиза выглянула в окно. Она и не заметила, как они домчались до городка, где располагался дом Морозова. Она увидела четыре перегородивших дорогу бронетранспортера, больше десятка милицейских и военных машин, и массу, на первый взгляд, беспорядочно снующих людей в форме: армейской, милицейской, в камуфляже разных цветов и оттенков, а также, несколько человек в гражданском с портативными рациями в руках. Машина Сенчукова остановилась, миновав кордон из бронетранспортеров. Сенчуков, Морозов и Лиза вышли из машины. К ним подбежали несколько человек, судя по полковничьим погонам, милицейское и военное начальство.
— Что там? — коротко спросил Сенчуков.
— Ворота снесены КамАЗом. Машина брошена и стоит в притирку к крыльцу. — Доложил коренастый полковник милиции. — В помещении для охраны обнаружены два охранника. Один убит наповал при взрыве гранаты, у второго контузия и множественные осколочные ранения. В тяжелом состоянии доставлен в госпиталь. Вероятно, именно он позвонил на 02. В доме пока все тихо, ни криков, ни стрельбы. Пытались вызвать чеченцев на речевой контакт. Они не идут, требуют губернатора. Мы им объяснили, что губернатору нужно время, не меньше часа, чтобы добраться из краевого центра.
— Они выдвинули какие-то новые условия? — спросил Сенчуков.
— Нет, пока! Сказали, что пока не появится губернатор, они на связь не выйдут.
Лиза отошла в сторону и молча наблюдала за домом. В одном из окон почти незаметно для глаза шевельнулась штора.
— Один из боевиков на втором этаже, в окне, которое выходит на лестничную площадку, — сказала она, особо ни к кому не обращаясь. — Вероятно, еще парочка боевиков просматривает подходы с противоположной стороны.
— Рисковые ребята! — заметил один из военных. — Четверо против такой махины! — Он кивнул в сторону бойцов спецназа, окруживших цепью дом. Их было около пятидесяти человек, как на глазок прикинула Лиза. Не меньше сотни крепких ребят в камуфляже, касках и черных масках сосредоточились возле бронетранспортеров и в сосновом лесу вне поля зрения боевиков.
— У них прекрасный щит из четырех заложников, — сказал полковник, который только что докладывал Сенчукову о положении дел. — Штурмовать ни в коем случае нельзя! И они это прекрасно понимают.
— К сожалению, к дому невозможно подойти незаметно. Разве что со стороны теплицы. Она примыкает к глухой стене. — Сказала Лиза.
— Да, — согласился полковник, — по ней можно взобраться, но проникнуть в дом внезапно не получится. Мы не знаем, в какой комнате находятся заложники, и охраняют ли их. Чеченцы в любой момент смогут их уничтожить.
Лиза отошла еще на пару шагов от силовиков. Она не хотела, чтобы мужчины, и в первую очередь Виталий, заметили, как ей плохо сейчас. Как никогда в жизни! Злой рок, который на время дал ей передышку, все-таки настиг ее. И то, что ей позволили на время почувствовать себя счастливой, оказалось намного страшнее тех полных опасности испытаний, которые ей пришлось пережить до этого. Никогда у нее так не болело сердце, и не страдала душа. Лиза представляла, что твориться сейчас с Катей. Девочка наверняка вне себя от ужаса, а Саша? Что будет с Сашей? С ее ненаглядным маленьким сынишкой, ее маленьким счастьем и единственной радостью в этом мире.
Она старалась не думать о Морозове. Ясно, что после сегодняшних событий им уже никогда не восстановить прежние отношения. Он не простит себе, что приютил в доме женщину, которая стала причиной такой беды.
Лиза сделала еще несколько шагов в сторону, чтобы лучше разглядеть теплицу. Действительно, это был единственный объект, через который можно незаметно подойти к дому. Чеченцы вряд ли приняли его во внимание, потому что она не примыкала непосредственно к дому. Прямо перед входом в теплицу возвышалась отвесная кирпичная стена, с небольшим выступом на уровне второго этажа, в кирпич шириной не больше. Она подняла взгляд выше, и тотчас поняла, что сделает это…
— Лиза! — услышала она голос Морозова. — Не отходи! — Он подковылял к ней, тяжело опираясь на детский костыль. Лицо его было бледным, но он не выглядел растерянным, что было очень важно для нее. Значит, он способен принимать смелые решения. Лиза понимала, что никто ей не поможет, если Виталий не согласиться пойти на риск.
— Что ты здесь разглядываешь? — спросил он строго. — Иди в машину, не надо, чтобы эти сволочи заметили тебя!
— Ты видишь эту трубу? — спросила она, едва заметно кивнув в сторону дома. — Она от камина?
— Да, — ответил он, с удивлением проследив за ее взглядом. — От камина? И что с того?
— Гляди! — быстро сказала Лиза: — Если проникнуть в теплицу, я не имею в виду спецназ, нужно попробовать одному человеку, затем взобраться по стене, спуститься по дымоходу… Видишь, через камин можно проникнуть в гостиную… Сам понимаешь, они вряд ли контролируют все комнаты. Ребята и женщины наверняка на втором этаже…
— Ты что, сдурела? — почти прошипел Виталий. Лицо его пошло красными пятнами, он, кажется, понял, что она имела в виду. — Ты в своем уме? Тут тыща мужиков маракуют, что и как! А она — раз! И в дамки! Брось! Не твоего ума это дело!
— Моего! — Она посмотрела ему в глаза. — Моего и никого другого! Ты меня не знаешь! Я стреляю с двух рук, владею ножом не хуже любого бойца спецназа. Их там всего четыре! Плюс фактор внезапности!
— Прекрати! — глаза Морозова гневно сверкнули. — Я не допущу, чтобы ты встревала в эту заваруху!
— Я встряну! — Лиза разозлилась не на шутку. — Не ради тебя, не ради себя, а ради Саши и Кати!
Морозов попытался взять ее за руку, что-то сказать, но она оттолкнула его:
— Оставь меня! Здесь решаю только я! В свое время я и не в таких переделках бывала. К тому же, посмотри, кто, кроме меня протиснется в эту трубу? Эти молодцы с полной боевой выкладкой? Учти, пока вы придумаете что-нибудь более достойное, а я уверена, что не придумаете, пройдет довольно много времени. Вы намерены торговаться, когда приедет губернатор, но тоже недолго протяните время. Боевики люди взрывные, их поступки непредсказуемы. Боюсь, что наши проиграют! Сенчуков да пара-другая полковников лишаться погон, и все! А что будет с детьми? Я думаю только о них, и мне плевать на все остальное!
— Хорошо! Иди! — Виталий смотрел на нее покрасневшими то ли от сдерживаемых слез, то ли от пережитых волнений глазами. — Иди, но я не уверен, что они согласятся.
— Согласятся, — усмехнулась Лиза, — что им еще остается делать? — Она положила ладони на плечи Морозова. — Ругай меня последними словами, чтобы получилось. Желательно матом, говорят, это отпугивает несчастье. — И крепко поцеловала его в холодные губы. — Держись! Все будет хорошо!
