– Не знаю. Очевидно.
– Около трех миллиардов в год.
– Миллиардов?! Господи, Рорк, сколько же у тебя денег?
Он весело рассмеялся.
– Побольше трех миллиардов, хотя эта сумма – не мой личный доход. Ведь нужно постоянно подкармливать компанию.
– Ладно, забудь. Это только заставляет меня нервничать. – Ева махнула рукой. – О'кей, ты зарабатываешь три миллиарда в год на производстве имплантантов. Разработав этот метод, Френд заслужил славу, рекламу в прессе, фонды и все прочее. Он получил свой кусок пирога…
Она умолкла, задумавшись. Рорк с интересом наблюдал за ней, потягивая вино.
– Потом какой-то человек или группа людей придумали новый метод с использованием поврежденных органов. Они нашли или почти нашли способ восстанавливать и вживлять их. Но где брать материал? Собственность клиник использовать невозможно – она тщательно зарегистрирована. Доноры и брокеры стали бы возражать, если бы органы использовались в целях, не указанных в договорах. Пресса подняла бы скандал, а государства могло бы наложить строгие ограничения на подобную деятельность. – Ева покачала головой. – Значит, нужно убивать людей ради продолжения экспериментов?.. Нет, такого просто не может быть. Притянуто за уши.
– Отчего же? – возразил Рорк. – Вспомни историю. Имеющие власть всегда использовали в своих целях тех, кто ее не имел. Причем, как правило, уверяли, что делают это для их же пользы. Возможно, ты имеешь дело с группой образованных высококвалифицированных интеллектуалов, которые решили, что знают, как облагодетельствовать человечество. По-моему, ничего нет опаснее этого.
– А Бауэрс?
– В благородной войне с болезнями всегда возможны незначительные издержки. Ради высокого жизненного уровня для многих вполне допустимо уничтожение единиц. Это очень распространенная философия.
– Если так, – медленно произнесла Ева, – то ответ в лаборатории. Мне нужно как-то проникнуть в Центр Дрейка.
– Возможно, мне удастся добыть все сведения отсюда.
– Надо попробовать. – Ева снова села. – Давай посмотрим данные о Янге.
– Типичный маменькин сынок, – заметил Рорк, изучая информацию. – Похож на твоего Макнаба, только без его шарма, пристрастия к женщинам и франтоватости.
– В электронном отделе все такие… – Ева взглянула на экран. – Тридцать шесть лет, живет с матерью.
– Классический пример! Преуспевал во всех науках. В средней школе был председателем компьютерного клуба. Руководил электронным кружком и издавал бюллетень новостей в Принстонском колледже, который окончил в нежном возрасте четырнадцати лет.
– Прямо гений какой-то!
– Похоже. Кстати, среди моих служащих много людей такого типа. Они бесценны – готовы трудиться, не покладая рук, во имя новых открытий. Думаю, Мира определила бы его, как социально заторможенного, высокоинтеллектуального интроверта с сексуальными фобиями, достаточно высокомерного, но с наследственной предрасположенностью выполнять указания начальников, даже если он считает их ниже себя.
– Особенно, если начальники – женщины. Он живет с матерью и работает под руководством Во. В Центре Дрейка пробыл восемь лет, возглавляя лабораторию по исследованию органов. Но Янг – не хирург, – задумчиво добавила Ева. – Лабораторная крыса.
– По-видимому, он плохо контактирует с людьми. Ему комфортнее среди аппаратов и образцов.
– Давай посмотрим, где он находился во время всех убийств.
– Для этого я должен посмотреть его графики. Дай мне минуту. – Рорк начал работать и нахмурился. – Янг больше заботится о компьютерной охране, чем доктор Во. Нужно пройти несколько слоев. – Он выдвинул клавиатуру и стал действовать вручную. – Интересно… Столько прикрытий для рабочего графика! – Рорк нахмурился, глядя на то, что казалось Еве набором бессмысленных символов. – Умный мальчик. Использовал самоотключающееся устройство.
– И ты не можешь с ним справиться?
– Попробую, но это сложно.
Ева склонила голову набок.
– Ну, если ты позволишь какому-то маменькиному сынку обойти тебя, мне придется искать другого партнера!
Рорк, прищурившись, откинулся на спинку вращающегося кресла. Еве казалось, что он выглядит необычайно сексуально, сидя за пультом голым до пояса.
– Перестань дышать мне в затылок и приготовь кофе. Мне понадобится время.
Фыркнув, Ева направилась к кофеварке. Рорк, расправив плечи, продолжил войну с клавиатурой.
Ева выпила две чашки, а кофе Рорка оставался нетронутым и успел остыть. Ругательства, которые он бормотал себе под нос, становились все более изощренными и, как не преминула заметить Ева, более ирландскими.
– Чертов педик, как же он это проделал? – Рорк использовал новую комбинацию клавиш. – Ах ты, паршивый ублюдок, снова ловушка! Ну ничего, сейчас я с тобой справлюсь… Черт! – Он откинулся назад, рыча на монитор.
Ева открыла рот, но тут же закрыла его и взяла очередную чашку кофе. Не так уж часто ей приходилось видеть Рорка, вышедшим из себя. Подойдя к телефону, она позвонила Луизе. Трубку долго не брали, наконец раздалось невнятное:
– Доктор Диматто.
– Это Даллас. У меня есть для вас работа.
– Вы знаете, сколько сейчас времени?
– Нет. Мне нужно проверить содержание файлов основных систем вашей клиники – главным образом зарегистрированные переговоры с медцентрами из списка. Вы слушаете?
– Я ненавижу вас, Даллас!
– Отлично. Диктую: Центр Дрейка, клиника Нордика в Чикаго…
Голос Луизы стал более четким:
– У меня был двойной рабочий день – я делала объезд в фургоне. А завтра я работаю в утреннюю смену. Так что не сердитесь, если я пошлю вас к черту.
– Не кладите трубку. Мне срочно нужны эти данные.
– Насколько мне известно, вас отстранили от расследования. Одно дело – сотрудничать с копом и совсем другое – передавать конфиденциальные данные гражданскому лицу.
Слова «гражданское лицо» резанули Еву куда больнее, чем она ожидала.
– Убитые не воскресли оттого, что у меня отобрали значок?
– Если новый следователь обратится ко мне за помощью, я буду сотрудничать с ним – но только в рамках закона. Если же я сделаю то, что вы хотите, и меня поймают, то я могу потерять работу.
Ева сжала кулаки, стараясь не поддаваться чувству разочарования.
– Ваша клиника все равно никуда не годится, – сказала она. – Сколько нужно денег, чтобы поднять ее на уровень двадцать первого века?
– Минимум полмиллиона, и мы раздобудем их, когда сможем покончить с ограничениями моего трастового фонда. Поэтому повторяю: убирайтесь к черту.
– Подождите одну минуту, ладно? – Ева отключила звук и повернулась к мужу. – Рорк! – В ответ раздалось раздраженное ворчание, но она не обратила на это внимания. – Мне нужно полмиллиона на подкуп.
