— Элли!
Соседские дети подошли к забору.
— Там никого нет, — сказал светловолосый мальчик.
— Ты сегодня видел Элли?
— Нет, сэр. Ее и вчера не было. Обычно, когда мы встречаемся, она угощает нас печеньем. Мама говорила, что не стоит этого делать, но она сказала, что ничего не может с собой поделать. А печенье у нее вкусное.
Дэн улыбнулся. Как это похоже на Элли! Затем помрачнел, поблагодарил ребят и направился к машине.
Зазвонил телефон. Приглушив звук телевизора, Майя поискала трубку под журналами, салфетками и прочим барахлом, не отрывая глаз от экрана, где танцевали фокстрот Джинджер и Фред. Он во фраке и белом галстуке, она в светлом платье с отделкой. Шел фильм «Роберта».
Наконец телефон нашелся.
— Ну, кто там еще? Я в обмороке после стоматолога.
— Майя, это Дэн Кэссиди. — Она удивленно улыбнулась:
— Так-так, виноградарь, который сбил Элли со стези добродетели. Надеюсь, она с тобой и желает извиниться, что лишила меня бульона и шампанского. Тоже мне подруга! Покинула в час испытаний.
— Майя, никто не видел Элли уже два дня. Я думал, она у тебя.
Майя выключила телевизор. У нее засосало под ложечкой.
— Ты шутишь.
— Если бы!
— Но мы не виделись с позапрошлого вечера. Я оставила ее в кафе. Где же она?
— Я тоже очень хочу это знать. — Дэн вспомнил, что Майя настрадалась от зубной боли, и устыдился. Хватит с нее собственных проблем. — Не переживай, у Элли все будет в порядке, я уверен.
— Позвони мне, — пролепетала Майя. — Обязательно.
— Позвоню.
Майя положила трубку и уставилась на темный экран телевизора. Они с Элли были как сестры-близнецы. Она знала, о чем думает Элли, иногда даже прежде нее. Элли в беде.
Детектив Майк Фаррелл из управления полиции Санта-Моники, скучный, методичный и по натуре, и по конфессии человек, верил: на каждый вопрос есть логичный ответ, если ты достаточно умен, чтобы его найти. У Фаррелла были редкие темные волосы, восковая бледность лица намекала на большое количество съеденных всухомятку жареных пирожков и долгие ночные бдения. А еще у него был южный выговор.
— В Калифорнии люди исчезают каждый день, — уведомил он Дэна, бесцельно вертя в коротких пальцах шариковую ручку.
Дэн кивнул.
— Но не у каждого пару недель назад зверски убили бабушку.
Шариковая ручка зависла над листом бумаги.
— Вы с ней встречаетесь?
— Редко. Элли работает в своем кафе шесть дней в неделю.
— Значит, вы видитесь на седьмой. В тот день, который Господь определил людям для отдыха.
Дэн с трудом сдержался, чтобы не нахамить.
— Мы встречаемся по понедельникам. — Фаррелл записал информацию.
— Есть у нее еще кто-нибудь?
— Нет.
Фаррелл улыбнулся:
— Все так говорят.
— Вы человек или истукан? — Дэн напрягся. — Я пришел заявить, что исчезла женщина, у которой недавно убили единственную родственницу. Это не рядовой случай.
Фаррелл отъехал на стуле чуть назад, твердо посмотрел на заявителя и медленно произнес:
— А вы когда-нибудь думали, что гибель близких в совокупности с тяжелым трудом и ответственностью работодателя является непосильной ношей для некоторых? Может быть, ваша женщина просто сломалась и решила покинуть бренный мир? Такое случается.
— Элли не из тех, кто пасует перед препятствиями, — возразил Дэн. — Она мужественная женщина. Нашла силы взять себя в руки и вернуться к работе.
Фаррелл удовлетворенно кивнул:
— Тогда, без сомнения, следует заняться ее розыском.
Детектив Фаррелл, Дэн и полицейские остановились у дома Элли. Все вылезли из машины. Фаррелл и Дэн направились к дому. Позвонили в дверь. Результат прежний.
У Фаррелла в кармане лежал ордер на обыск. Детектив махнул полицейскому, тот открыл дверь. На первом этаже они разделились: Фаррелл с полицейским остались в гостиной, Дэн побежал наверх.
В спальне было чисто прибрано. Постель заправлена, а старый розовый халат валялся на кресле у окна. В ванной комнате в плетеной корзине для белья лежала футболка, заменяющая Элли ночную рубашку. Полотенца на вешалке были сухие, зубная щетка и мыло тоже. В раковине ни капли воды. Все указывало на то, что Элли не была дома по крайней мере сутки.
На двери кафе «У Элли» висела табличка «Закрыто», рядом стоял автомобиль с горящим проблесковым маячком. В кафе за столом сидели Чан, Терри, Джейк и Малыш, напротив Фаррелл, на фоне двух полицейских. В центре стола на скатерти в зеленую клетку горела настольная лампа. Чуть подальше, в тени, опершись спиной о стену, — Дэн со скрещенными на груди руками. Воплощенное внимание. Впрочем, информации немного.
Чан повторил еще раз:
— Я видел ее в пятницу вечером. Здесь. Тогда было много работы, посетители задержались допоздна. В одиннадцать я приготовил последние блюда и вскоре ушел.
— Я закончил на полчаса позже, — сказал Терри. — Потом поужинал на кухне. Ушел после полуночи, когда мы проводили последнюю пару.
— В эту пятницу я здесь не работал, — сказал Джейк. — Потому что прихожу только от случая к случаю, когда нужно помочь.
Малыш, нервозно ероша белокурую гриву и думая о припрятанной в кармане сигарете с марихуаной, сказал:
— В общем, я закончил мыть посуду и ушел. Почти одновременно с Майей.
— С какой Майей? — Фаррелл вопросительно посмотрел на Дэна.
— Это подруга Элли, она работает официанткой.
— У Майи разболелся зуб, — объяснил Терри. — Обычно она остается, чтобы помочь Элли прибраться.
— Верно, — вспомнил Малыш. — Я слышал, Элли говорила ей, чтобы она шла домой, а потом звякнул дверной колокольчик. Видимо, когда она ушла. Слинял и я.
Фаррелл зафиксировал на нем вкрадчивый взгляд.
— Значит, ты был последним, кто видел Элли в тот вечер?
Малыш тяжело сглотнул и густо покраснел.
— Надо же, я об этом и не подумал. Не знаю… Может быть, потом кто-нибудь еще заходил…
— Куда же ты направился, после того как покинул кафе?
— В «Викторс». Это клуб на Эббот-Кинни.
— Тебя там знают?
— Конечно, я хожу туда все время. — Малыш вспотел.
— Следовательно, кто-то знает, в какое именно время ты там объявился?
— Конечно, конечно… — Малышу очень хотелось на это надеяться.
В дверь замолотили кулаками. Фаррелл развернулся и пристально посмотрел на женщину за стеклом.
— Это Майя. — Терри отпер дверь.
Майя вихрем ворвалась в зал. Лицо отекшее, глаза без макияжа, красные от слез. Волосы растрепанные. Черное трико, ботинки и коричневый свитер на размер больше, чем нужно.
