— Не понимаю, о чем ты говоришь, — обронила Кэтрин.
— Кто-то сообщил Томми о моем прикрытии. Однажды я, как обычно, пришел на склад, но там никого не оказалось. Склад был пуст. На следующий день было третье июля. Я вышел из дома, чтобы попрощаться с Эллен, которая на моей машине собиралась ехать в летнюю школу. Когда она тронулась с места, машина взорвалась.
Кэтрин вздрогнула.
— Какой ужас, — прошептала она. Джек кивнул, гася сигарету в пепельнице. — А этого Томми Саймона арестовали?
— У него было алиби. Полиция не могла ничего сделать.
— То есть он вышел сухим из воды?
— Не совсем. — Взор Джека встретился со сверкающими глазами Кэтрин. — Я ушел со службы, выследил его и спровоцировал драку. Томми наставил на меня пистолет, а я из него же и убил его. Это назвали самообороной, а на самом деле это было убийством.
— Нет, не было, — возразила Кэтрин.
— Возможно, и нет — с формальной стороны дела, но меня терзала мысль о том, что я совершил убийство. У меня была одна цель — убить Томми Саймона, и я сделал это. Однако это не помогло мне. Ничто не помогало. Эллен умерла, и моя жизнь оказалась разбитой.
— Какая трагедия, Джек… Но ты не должен винить себя.
— Не должен?! — вскричал Джек. — Да если бы не я, она была бы жива!
Поднявшись с подушек, Кэтрин подтянула колени к груди и заглянула Джеку прямо в глаза.
— С Эллен произошел несчастный случай, от которого никто не застрахован. Как от крушения самолета или от автокатастрофы. Любящие люди часто истязают себя вопросами, спрашивая: «Ну почему я не остановил ее? Почему я отпустил ее одну в тот вечер?» Только вся беда в том, что от судьбы не уйдешь.
— Хорошая теория, — кивнул Джек. — Но дела это не меняет. Если бы я послушал Эллен, она бы не погибла. — Его глаза стали наполняться горячей влагой. — Черт! — выругался он, проводя рукой по лбу. — Зачем я вообще завел об этом разговор!
Наклонившись вперед, Кэтрин обвила руками его шею, и Джек тотчас привлек ее к себе, запустил пальцы в ее мягкие волосы, повернул лицом к себе. Он целовал ее, сгорая от желания, и от его ласк Кэтрин тоже загоралась как порох.
Когда руки Кэтрин скользнули под его рубашку, Джек прервал долгий поцелуй, сорвал рубашку через голову и отшвырнул ее в сторону. Снова заключив девушку в объятия, он бросил ее на кровать. Едва его язык проник ей в рот, как Джек поставил колено между ног Кэтрин и лег на нее сверху; жар его возбужденной плоти опалял Кэтрин сквозь ткань джинсов и халата, кровь закипела у нее в жилах.
Девушка застонала. Джек оторвался от ее губ и проложил дорожку из поцелуев по ее стройной шее, плечам, опускаясь все ниже и ниже, к розовым нежным соскам.
Время остановилось. Все чувства Кэтрин были обострены до предела. Она не первый раз была с мужчиной, но таких дивных ощущений ей еще не доводилось испытывать. Руки Джека были сильными и нежными, его ласки доводили ее до исступления. Кэтрин чувствовала себя античной богиней, оживленной силой страсти. Пути назад не было, как не было и причины не отдать то, что она так жаждала отдать.
Джек стал ласкать губами ее самое сокровенное место, и Кэтрин запустила пальцы ему в волосы. Потом он подтянулся выше, чтобы поцеловать ее в губы, и она принялась гладить его спину. А едва он стянул с себя джинсы, Кэтрин уже изнемогала от такого сильного желания, какое она испытала лишь однажды в жизни — когда во сне ей привиделся именно он. Обхватив его бедра ногами, Кэтрин подалась вперед.
— Черт! — выругался Джек. Едва он вошел в ее горячее лоно, им овладело невероятное блаженство. Он осторожно задвигался, однако терпеть было невмоготу, и через мгновение они оба взмыли к сияющим вершинам экстаза.
…Когда спустя некоторое время Джек вернулся на землю, его рука все еще покоилась на ее бедрах, а его губы прижимались к ее шее. Вздохнув, он тихо позвал:
— Кэтрин!
Ее веки на миг приподнялись.
— Теперь я понимаю, отчего все поднимают вокруг секса столько шуму. У меня был только один мужчина, но он ни в какое сравнение не идет с тобой.
Джек бережно отвел влажную светлую прядь с ее щеки и стал изучать каждую черточку ее лица. Вдруг Кэтрин открыла глаза.
— О Господи, — пробормотала она, торопливо выбираясь из-под него.
— Что случилось? — проворчал Кейзи.
Кэтрин, схватив свой белый халат, бросилась в ванную, захлопнула за собой дверь и почти в ту же секунду включила воду. Удивленно приподняв брови, Джек закурил сигарету.
Он ждал, что она вернется, когда шум воды стихнет, но вскоре услышал, что она хлопочет в кухне. Джек натянул джинсы, прошел через пустую ванную и увидел, что девушка яростно взбивает яйца, стоя у плиты. Подойдя к ней сзади, он осторожно положил руки ей на плечи. Кэтрин даже подскочила от неожиданности.
— Надеюсь, ты любишь омлет, — улыбнулась она. — Я вспомнила, что не ела с утра.
— Остановись на секундочку, — попросил Джек.
Кэтрин замерла на месте, и Джек медленно повернул ее к себе.
— Что такое, Кэтрин? Что случилось? — Прикусив губу, она потупила голову. — Скажи мне, — настаивал Джек.
— Я еще ни разу в жизни не испытывала такого… Это было…
— Потрясающе? — подсказал ей Джек. — Согласен с тобой. Это было замечательно.
— Но надеюсь, мы сможем притворяться, что между нами ничего не было.
У Джека засосало под ложечкой.
— Притворяться? Зачем? — удивился он.
— Я еще не познакомилась с сестрой, — ответила Кэтрин, — а уже успела предать ее.
Обхватив лицо Кэтрин ладонями, Джек заставил ее посмотреть себе в глаза.
— Прошу тебя, Кэтрин. Да, между мной и Ники существует какая-то связь, но это нельзя назвать любовью.
— Может, ты к этому так и относишься, Джек, но я-то знаю, что чувствует Ники. Я давно это знала, и все же я… — Высвободившись, она отошла в другой конец кухни. — Давай условимся не вспоминать о том, что было между нами. Неизвестно еще, как будут развиваться события, когда мы встретимся с Ники на Гавайях.
— Вряд ли я смогу все забыть, — сказал Джек ей в спину.
Девушка сложила на груди руки.
— Что ты хочешь сказать этим, Джек? Что готов поступиться своей жизнью одинокого волка и поселиться со мной?
Джека бросило в жар от страха. Чем сильнее он любил ее, тем больше это пугало его. Вдруг однажды с Кэтрин что-нибудь случится? Вдруг в этом будет его вина?
— После гибели Эллен я поклялся, что никогда больше не полюблю, — мрачно вымолвил он. — Целых шесть лет одиночества я был верен клятве и еще не готов нарушить ее.
На мгновение лицо Кэтрин исказилось от боли, но потом, нежно улыбнувшись, она подошла к Джеку и коснулась его щеки.
