Ознакомительная версия.
— Я никогда не смогла бы оказаться настолько беспечной! — возмутилась Лиз, несколько оправившись от шока.
— Люди склонны забывать о мелочах. Нельзя предусмотреть все случайности.
— Только не я. Никогда.
— Неужели тебе ни разу не доводилось терять голову до такой степени, что не можешь вспомнить ни о чем, когда кажется, что в этот раз все точно будет в порядке?
— Никогда.
Джо улыбнулся.
— И тебе никогда не казалось, что ты, возможно, спишь не с тем парнем?
Она снова удивленно моргнула, но на сей раз смеяться не стала.
— Думаю, нас немного занесло.
— С самого первого дня нашей встречи, — пробормотал Джо. Он не мог бы сказать наверняка, услышала ли Лиз эти слова. Щеки девушки и без того покраснели, и она выглядела несколько сбитой с толку.
— Мы говорили о моих шансах отыскать здесь Джоша.
— Ни о каких шансах и речи не было, но, я полагаю, они составляют где-то один миллион к одному. Не в твою пользу. Ты знакома с фразой «залечь на дно»? Джошу она хорошо известна. Братец регулярно ударялся в бега с тех пор, как ему исполнилось три года, и, как ты понимаешь, меня с ним не было ни разу, так что ты с тем же успехом можешь отправляться дальше.
— Ты его не видел?
— С того самого дня, как был ранен.
— И ты с ним не разговаривал?
Джо покачал головой.
— И не писал письма по электронной почте? Вообще никаких контактов?
Мужчина красноречиво посмотрел ей в глаза и ничего не сказал. Если девушка примет его молчание за отрицание, если он сумел ввести ее в заблуждение — что ж, относительно заповеди «Не лги» Джо сам разберется с Богом. И уж ни в коем случае подобные формальности не были обязательны в этом деле с бывшей подружкой Джоша, которая хотела вернуть былые права. Кроме того, один-единственный конверт без адреса в почтовом ящике вряд ли можно назвать перепиской.
— Видишь тех двоих парней? — Джо указал на столик возле выхода. — Это детектив Томми Мариччи и лейтенант А.Дж. Деккер из полицейского отделения Коппер-Лейк. Если бы Джош показался здесь, это были бы первые люди, которые узнали бы от меня о его приезде. И мой братец тоже прекрасно осведомлен об этом. С меня достаточно извинений, сочувствия и этой чепухи о семейных узах. Джош должен окончательно отчаяться, чтобы прийти ко мне, потому что я ни за что на свете больше не стану рисковать ради него собственной шкурой. — Он отодвинул стул. — Ты зря теряешь время здесь.
— Что ж, я буду терять свое время, верно?
С этим было трудно поспорить, поэтому Джо даже не стал пытаться, а просто взял ее чашку и ложку и направился к прилавку.
Настал ее час, подумала Лиз, поднимаясь на ноги. Хотя она приехала сюда по очень важному делу, девушка понимала, что для успешного исполнения задуманного большую часть времени ей придется проводить впустую. Наблюдая за тем, как Джо болтает с двумя офицерами полиции, которых он ей показывал, девушка вышла из кафе. Утренний воздух был прохладным, влажным и приправленным предвкушением скорой жары. Можно было обойти площадь по периметру и получше рассмотреть городок. Можно было познакомиться с «соседями» этого милого кафе (точнее, с их владельцами) и расспросить их о Джо. Большинство, как она обнаружила, готовы довольно много рассказать незнакомому человеку о других. Обычно никакого злого умысла в этом не было: люди просто забывали о том, что теперь нельзя больше доверять незнакомцам.
Сколько времени прошло с тех пор, как она была настолько же наивной? Лиз получила прекрасное воспитание. Она любила своих родителей и братьев, которые были привязаны к ней ничуть не меньше. Но разговоры за семейным столом всегда вращались вокруг закона и порядка, преступлений и наказания. В свое время Лиз была уверена, что у всех девочек папы носили униформу, пистолеты и жетоны в качестве рабочей одежды, что все детишки могли совершенно спокойно одолжить у папы наручники, чтобы немного позадирать нос и приковать самую противную девчонку к столу учителя.
«У тебя ненормальная семья», — сказала ей лучшая подруга в третьем классе.
Потребовалось немало времени, чтобы осознать: они на самом деле другие. Дедушка и отец были маршалами США, два дяди работали в ФБР, мама — бывшая судья… Да, вряд ли их можно было назвать самой обычной семьей. Дедушка ушел на пенсию, отец готовился последовать за ним, но теперь уже ее братья, переняв семейные традиции, работали в самых разных силовых структурах США — в Управлении по борьбе с наркотиками, Военно-морской полиции, Бюро по контролю за оборотом алкоголя, табака, огнестрельного оружия и взрывчатых веществ, а она сама — в Генеральной прокуратуре США.
Лиз неспешно добралась до конца квартала, пройдя мимо нескольких опрятных магазинчиков, в том числе цветочного, из-за приоткрытых дверей которого доносился райский аромат. Затем миновала «Элли Дели» (запахи, источаемые этим заведением, были ничуть не менее соблазнительными). Казалось, холодный кофе она выпила сто лет назад, так что Лиз предпочла подняться по ступенькам старомодного крылечка и шагнуть внутрь.
Это кафе выглядело просто очаровательно: казалось, все здесь было старинным, кроме краски и отреставрированной обивки на мебели. Несмотря на то что большинство столиков в кафетерии были заняты, утренняя суматоха сосредоточилась вокруг прилавка для заказов еды навынос — витрины, покрытой ребристым стеклом. Она выглядела так, словно и сто лет назад была заполнена деликатесами, которые мгновенно разбирались.
— Предпочтете покушать здесь или закажете с собой? — спросила официантка, направлявшаяся на кухню с подносом, заставленным пустой посудой.
— Лучше сяду за столик. — Прямо в средоточие местных сплетен, если вы не имеете ничего против.
Вместо того чтобы подвести девушку к дюжине пожилых мужчин, сидевших вместе за сытным деревенским завтраком, официантка направилась в более спокойную часть зала. Широкий холл вел в небольшую ресторанную зону, чуть поменьше фойе. Здесь были заняты всего два столика: один — красивой чернокожей женщиной с коляской и мужчиной (судя по одинаковым браслетам, ее мужем), а за вторым сидел тот самый человек, который, после Джо, больше всего интересовал Лиз.
Внимание Наталии Портер привлекло что-то за окном, где двое щенков, привязанных за поводки к забору, с энтузиазмом возились в грязи. Рыжий уже успел выкопать достаточно большую яму, чтобы зарыться в нее с головой, и высовывался оттуда только для того, чтобы рычать на золотистого, который периодически пытался разделить интересную игру с товарищем. Тогда тот возвращался к собственной ямке, поворачиваясь так, чтобы комья грязи летели прямиком в рыжего.
Ознакомительная версия.
