Карма была стервой.
Однако, это не то, что там происходило. Я хотела побежать туда, предупредить их всех о том, что должно было произойти, что я чувствовала под кожей.
Аудитория и половина Совета хором вскрикнули, когда Телли заставили стать на колени. Он поднял голову, но его отсутствующие глаза не могли сфокусироваться ни на чем.
— Этот человек строил козни против решений Совета и против моей приемной дочери, — голос Люциана стал жестче, и улыбка ушла с его губ. — И у меня есть доказательство этому.
— Какое у нас есть доказательство? — заговорила Даун, её глаза метались между Люцианом и безмолвным Главным Министром.
Дыхание сета танцевало у меня на шее. Я пыталась отступить, но он притянул меня обратно. Моё терпение, мои нервы — всё было слишком натянуто.
— Во время ноябрьских заседаний Совета, мою приемную дочь преследовали. Её попросили дать показания о несчастливых событиях в Галтинбурге. Однако, у Главного Министра Телли были низкие мотивы.
Никто из Совета не выглядел слишком обеспокоенным.
Люциан повернулся к Телли. Настоящая улыбка — удовлетворенная — появилась на лице Люциана.
— Моя приемная дочь стала жертвой нескольких нападений. Некоторые из вас, — он взглянул через плечо на Совет. — возможно не найдут причин для беспокойства. Но она не просто полукровка, она — следующий Аполлион.
— Каких нападений? — спросил престарелый министр. Трость, которую он сжимал в руке была такая же морщинистая, как его лицо.
— Её поместили под ужасное внушение и оставили умирать в холоде. Когда это не сработало, он попытался убедить Совет Двенадцати отправить её в услужение и опоить эликсиром, — анонсировал Люциан. — Когда Совет не нашел причин для этого, чистокровному внушили дать ей Зелье.
— О боги, — пробормотала я, чувствуя, как начинают гореть щеки.
— Александрия не была осведомлена об этом, — продолжил Люциан, сейчас обращаясь к женской части Совета. — предполагается, что это было устроено с целью обнаружить её... в компрометирующем положении с чистокровным.
— Сукин сын, — прошептала я. Этот ублюдок использовал запрещенный прием.
— Не очень мило, — побормотал Сет.
Я проигнорировала его.
Даун выглядела бледной, наблюдая за Люцианом.
— И это не всё, — Люциан повернулся обратно к аудитории. — Когда все попытки провалились, Главный Министр Телли приказал чистокровному Охраннику убить её после нападения демонов. Если бы не Айден Св. Дельфи, который использовал внушение на двух чистокровных, Главный Министр Телли преуспел бы.
Моё сердце стукнулось о ребра и рот открылся. Я очень хорошо понимала, что только что сделал Люциан. Он вытащил кота из мешка, сделав вид, что Айден был вроде как героем, на самом деле зная, что это значило для Айдена.
Министр смотрел на Айдена с открытым отвращением.
— Это измена против нашей расы и с ней нужно разобраться незамедлительно. Стража!
Нет. Нет. Нет.
Несколько людей повернулись туда, где, как я знала, стоял Айден. Охранники кинулись вперед, как если бы Айден был теперь величайшей угрозой. Они окружили Айдена за секунду, готовые в любую секунду воспользоваться обнаженными кинжалами.
Айден стоял на удивление неподвижно. На его лице не было и проблеска эмоций, когда Охранники приблизились к нему.
Я ни за что не позволила бы этому случиться. Я рванулась вперед, но Сет остановил меня.
— Не надо, Алекс.
— Как ты мог? Они за это казнят Айдена, — чистая паника была на вкус как металл у мня в гортани. — Он настроил против него всё общество этими словами, Сет.
Сет ничего не сказал.
— Подождите, — разнесся голос Люциана, останавливая всех. — Этот чистокровный на текущий момент не повод для беспокойства. Попытки Главного Министра несколько раз провалились, но он не прекратил их. Он встретился с ней. оставив Нью-Йоркский Ковенант в беспорядке, чтобы продолжать угрожать ей услужением.
— Что произошло с Охранником, который предположительно напал на неё? — спросила Министр, которая говорила в начале.
— С ним разобрались, — ответил Люциан, переводя тему, пока никто не задал новых вопросов. — Главный Министр Телли пошел против воли Совета, и все еще пытался заставить её пойти в услужение. На неё даже напали здесь, Охранник-полукровка ударил её ножом по приказу Министра Телли.
— А доказательства? — спросил старый Министр. — Где доказательства?
Люциан повернулся обратно к Телли.
— Доказательства в его собственных словах. Не правда ли, Главный Министр?
Телли поднял голову.
— Это правда. Я пошел против большинства голосов и приказал убить Александрию Андрос.
Донеслось несколько сдавленных вскриков. Я знала, что они не сочувствовали мне, а скорее поразились тому, что Телли так легко во всем признался. Они не знали того, что я, что мозг Телли скорее всего был иссушен мощным внушением.
Среди Минисров возник спор на несколько минут. Некоторые хотели, чтобы Телли немедленно сняли с должности. Это были те, кто ранее улыбался. Другие, кто, как я думала, не знали, что собирался сделать Люциан, не думали, что действия Телли по отношению ко мне были преступлением. Очень немного законов защищали полукровок.
— Снятия с должности не будет, — голос Люциана заглушил дебаты. — С Главным Министро Телли разберутся сегодня же.
— Что? — одновременно потребовали несколько Министров.
— В мое внимание попало то, что Главный Министр Телли состоит в Ордене Таната и несколько других членов Ордена в пути для того, чтобы освободить его, — повисла еще одна пауза. Люциан умел шокировать публику. — Нет времени ни для чего другого. Безопасность Александрии важнее всего.
И сейчас я поняла нервозность Сета и всех Охранников этим утром. Орден мог разрушить планы Люциана. Он первым собирался нанести удар. А моя безопасность? Это не имело к ней отношения. Люциан волновался о том, что я сделаю что-то не то, прежде, чем выйти на помост, потому что у Сета не было полного контроля надо мной... пока что.
— Этого не должно было еще случиться, да? — пошептала я.
Сет ничего не сказал.
У меня пересохло во рту.
— Вы все хотели подождать моего Пробуждения, но вы делаете это из-за Ордена.
Что могло быть хуже для Люциана, если Орден прибыл бы до моего Пробуждения и в итоге убил одного из нас? Все его планы пошли бы прахом.
Люциан сделал движение рукой в том направлении, где стояли мы.
— Пришло время перемен. Перемены начинаются сейчас.
— Это мы, — сказал Сет, и его рука напряглась вокруг моей. — И милостивые боги, веди себя хорошо, пожалуйста.
