– Да, дорогая, конечно, Зоя. – Венеция села в широкое мягкое кресло и огляделась: – А где мистер Труэкс?
– Мой муж остался наверху, в номере, – спокойно соврала Зоя. – Он решил нам не мешать.
– Понятно. Я рада, что он понимает, что разговор между пациентом и психотерапевтом должен быть конфиденциальным.
– Венеция, давайте расставим точки над i с самого начала. Я больше не являюсь вашей пациенткой. На мой взгляд, я ею никогда и не была, в «Кэндл-Лейк-Мэнор» я была не пациенткой, а заключенной.
– Дорогая, это совершенно неправильная точка зрения.
– Да, но она моя. Венеция, я согласилась встретиться с вами только потому, что вы сказали, будто нам очень важно поговорить. Так начинайте, говорите, я вас слушаю.
Венеция вздохнула:
– Я вижу, в вас еще очень много враждебности.
– О, вы еще и половины всего не знаете!
– Наверное, этого следовало ожидать, учитывая обстоятельства. Уверяю вас, у меня по отношению к вам самые добрые намерения. Я пришла, чтобы вам помочь.
Итан зажал в зубах миниатюрный карманный фонарик и направил узкий луч в выдвижной ящик, где Венеция хранила рабочие папки. Каждая папка была аккуратно подписана. Это Итана не удивило. Побывав в спальне и кухне маленького аккуратненького домика, он уже понял, что доктор Венеция Макалистер отличается педантичностью.
В своем домашнем кабинете Макалистер хранила в основном документы, относящиеся к ее работе в качестве внештатного консультанта правоохранительных органов. Клиентам она представлялась как специалист по судебной психологии, но из ее записей Итан понял, что Зоя была права: Макалистер чересчур увлекалась нетрадиционными методами.
Ее отчеты примерно о полудюжине расследований убийств содержали много личных наблюдений, немало совершенно диких умозаключений и очень мало точных фактов. Складывалось впечатление, что «добрый доктор» очень хотела бы верить в свои собственные экстрасенсорные способности.
«…ощущения, которые я испытала на месте преступления, возможно, имеют примесь сексуальных. Похоже, у жертвы был сексуальный контакт с убийцей…»
«…я почувствовала, что жертва знала убийцу. Отчетливая аура, указывающая на личную связь…»
– Все это просто чушь собачья, доктор Макалистер. – Итан закрыл папку и убрал ее обратно в ящик. – Самая настоящая чушь.
Он уже собирался закрыть ящик, не заглядывая в другие дела, как вдруг луч фонарика выхватил из темноты наклейку на одной из папок: «Клиленд».
– Сара, то есть Зоя, я понимаю, что для вас это очень болезненная тема. Но я чувствую, что если вы всерьез не займетесь этой стороной своей личности, то не сможете двигаться вперед.
Зоя холодно улыбнулась:
– Венеция, я и так уже двигаюсь вперед. Я, например, распрощалась с «Кэндл-Лейк-Мэнор».
– Постарайтесь меня понять. Я думаю, вы обладаете определенными интуитивными способностями, которые позволяют вам воспринимать информацию, недоступную для других людей.
– Неужели? Вы действительно так думаете?
– Дорогая, именно я способна понять вас, как никто другой. – Венеция понизила голос до доверительного шепота: – Дело в том, что я сама обладаю похожими способностями.
– Правда? Тогда, возможно, вы еще более сумасшедшая, чем я. Здорово, правда?
– Вы когда-нибудь вспоминаете те два случая, когда я привозила вас на место преступления?
– Да, они мне часто вспоминаются. – Зоя размяла пальцы на правой руке. – В кошмарных снах.
– Если вы видите кошмары, то только потому, что пытаетесь отрицать реальные особенности своей натуры. И до тех пор, пока вы отказываетесь заняться этой проблемой, вы будете переживать внутренний конфликт. Я это знаю, потому что сама очень долго пыталась отрицать свои способности. Как вы думаете, почему меня вообще заинтересовала психология как наука?
– Потому что вам нравится мучить таких, как я?
Венеция нахмурилась:
– Не говорите глупостей. Я избрала эту область потому, что мне очень хотелось найти логическое, научное объяснение ощущениям, которые я иногда испытывала в определенных местах, где было совершено насилие.
– Так вы действительно верите, что у вас есть какие-то психические способности?
Венеция покачала головой:
– Мне не нравится термин «психические», он несет в себе отчетливый негативный оттенок. Я предпочитаю говорить об интуиции. Да, я действительно считаю, что у некоторых людей она развита сильнее, чем у других. Вы и я принадлежим к немногочисленной группе индивидуумов с очень сильно развитой интуицией.
«…чтобы преодолеть реакцию, сходную с фобией, доза была увеличена вдвое, однако испытуемая отказалась входить в комнату, где было совершено преступление. Она начала визжать и не умолкала до тех пор, пока се не увезли с места преступления.
Я подозреваю, что истерика была отчасти инсценирована испытуемой для манипулирования ситуацией, чтобы получить возможность не входить в комнату. Но даже если это так, резкое сопротивление показывает, какими сильными могут быть ее способности. Иначе чем еще можно объяснить ее нежелание двигаться вперед?»
Пока Итан листал остальные записи, в нем закипал гнев.
Он мог только удивляться, как Зоя сумела не только выжить в этой жуткой клинике, но и выйти оттуда в здравом уме. Он уже засомневался, что идея оставить Зою наедине с Венецией была такой удачной, как ему казалось раньше. Он вынул из папки с фамилией Зои все записи и положил в ящик пустую папку. «Когда доктор Макалистер обнаружит, что ее записи украдены, пусть применит свою хваленую интуицию и раскроет преступление».
Итан вытащил изо рта фонарик и направил луч света на часы. Пятнадцать минут одиннадцатого. Зоя провела с Венецией Макалистер уже больше часа, В доме Макалистер он не узнал ничего для себя полезного, пора было возвращаться. Итан вышел из дома тем же путем, каким вошел – через кухонную дверь, – и через небольшую рощицу направился к тому месту, где поставил машину.
Сев за руль, Итан бросил на переднее сиденье записи, которые прихватил в доме Макалистер. Некоторое время он посидел в машине с выключенным двигателем, обдумывая разные варианты. Венеция Макалистер прочно связана с «Кэндл-Лейк-Мэнор», поэтому Итан рассчитывал найти в ее коттедже что-нибудь интересное, что касалось бы Леона Грейди, однако его надежды не оправдались.
Итан перебрал в уме сотрудников «Кэндл-Лейк-Мэнор», которых он сегодня видел, вспомнил о корпоративных кредитных карточках и задумался, кто мог иметь к ним доступ. Порывшись в карманах, Итан вытащил записную книжку, нашел нужный адрес и сделал пометку на карте Кэндл-Лейк, которая хранилась у него в машине. Подумав, Итан пришел к выводу, что вряд ли он в этот вечер сможет добиться чего-нибудь путного. В это время суток в доме, вероятнее всего, кто-нибудь есть, хотя наверняка этого сказать нельзя. В конце концов Итан все же решил, что не помешает заехать туда по дороге в гостиницу.
