— А зачем тратить время, если ты знаешь, что они подставные, а их алиби — туфта?
— Потому что я не могу играть по их правилам. Я должна представить прокурору, а потом и судье с присяжными, что я расследовала, проверила и отбросила лишнее. Что я собрала все доказательства. Может, этот Дэррин Васински с ума свихнулся и вдруг решил закрутить бешеный роман с убитой. Вдруг он решил сымитировать чей-то почерк и убил, потому что она отказалась бежать с ним в Мозамбик или она пригрозила рассказать его жене, что у них был грязный секс в Мозамбике, когда он якобы ездил в Альбукерке по делам?
— Но ты всему этому не веришь ни единой секунды.
— Ни единой наносекунды, но это надо проверить, подтвердить, вычеркнуть из списка. Когда я вычеркну подставного из списка, чтобы там не было поля для маневра, останется голая схема. И мне придется только установить достаточное основание для обвинения и косвенные улики для ордера на обыск. И тогда я приведу их на скамью подсудимых.
Ах, как же Ева хотела привести их на скамью подсудимых! Как же ей хотелось увидеть на скамье подсудимых этих самодовольных ухмыляющихся ублюдков!
— Эти ублюдки думают, что они такие умные, такие ловкие, мало того, они думают, что закон их не достанет, потому что они — богатые и важные господа, а я должна играть по правилам. Но именно правила в конечном счете их повяжут и задушат. Компьютер, ответ на адрес на экране. Без текста.
Минутку, пожалуйста… Адрес был удален. Желаете воспользоваться другим адресом того же лица?
— Нет. Отменить задание. Итак, первый этап: адрес, который он открыл, чтобы ее заманить, уже закрыт. Могу пари держать, стерли его удаленным доступом. Что ж, мы можем с этим работать.
— Можем. — Рорка, конечно, до чертиков раздражали ее строгие правила и сроки, но он готов был признать, что, только не срезая углов, а тщательно обводя их, она добивается результатов. — Прекрасно. Любой спец из ОЭС засечет тебе местонахождение компьютера, с которого был создан, а потом удален этот адрес. Но они-то наверняка тоже это учли.
— Значит, использовали комп другого подставного лица или пошли в интернет-кафе с фальшивым удостоверением. Все равно оставили след. Пока что они идут впереди, но оставляют крошки печенья, и по этим крошкам я их найду.
Рорк невольно улыбнулся и провел рукой по ее волосам.
— В сказке были хлебные крошки.
— А я предпочитаю печенье. И крошек у меня столько, что я из них слеплю целое чертово печенье. Но насчет ОЭС ты прав. Я их сюда вызову, пусть покопаются.
— Пока ты будешь их вызывать, я найду тебе, где создан аккаунт.
Ева заколебалась.
— Разрешение у нас есть. Валяй. И все-таки я вызову ОЭС. Пусть займутся делом, а я вернусь в Управление, только по пути в морг загляну. Прямо сезонная распродажа — два по цене одного.
— Ну и шуточки у тебя! — покачал головой Рорк.
— Юмор черный, — согласилась Ева, — зато помогает с ума не сойти. Если найдешь, где этот комп, — и смотри, работай честно, без этих твоих косяков! — я получу разрешение обследовать всю квартиру убитой. Мало ли что мы еще найдем.
Она ничего не нашла в квартире Адриенны, что могло бы ей пригодиться, но, покопавшись в файлах, убедилась, что и Дадли, и Мориарти пользовались ее услугами в прошлом. С разрешения Бониты Уоллес Ева воспользовалась телефоном в квартире убитой, чтобы уведомить ближайших родственников.
Когда она закончила разговор, Рорк, склонившись над ней, поцеловал ее в макушку.
— Их эта новость убила. Но и тебе было больно.
— Я не могу сейчас об этом думать. — Она не могла позволить себе переживать. Только не сейчас. — Он использовал удаленный доступ. Скорее всего, одноразовый телефон. Оба раза. И открыл, и закрыл.
— Один и тот же аппарат оба раза, — подтвердил Рорк. — С него же и письма посылал. Из разных мест. Места я тебе засек.
— Мне надо все это собрать воедино. Ты мне время сэкономил, так что по башке я тебя не тресну.
— Моя башка тебе благодарна и в то же время удивительным образом разочарована.
— Я не знаю, когда вернусь домой, — предупредила Ева.
— И я не знаю, когда вернусь домой. Я раскидал кое-какие дела, которые надо было раскидать, поэтому я еду с тобой в Управление и посмотрю, чем смогу помочь Фини.
— Я бы тебе сказала, что Фини сам справится, но у меня на руках девять мертвецов… Не откажусь ни от какой помощи. Нет смысла просить тебя не покупать моим копам гору жратвы?
Рорк жизнерадостно улыбнулся ей в ответ:
— Ни малейшего, если я проголодаюсь.
Когда они спустились на улицу, он обхватил ее лицо ладонями.
— Нет смысла говорить тебе, что надо поспать хоть часок — хотя бы на полу у тебя в кабинете?
— Только не сегодня. — Подал голос ее коммуникатор. — Погоди. Даллас.
— Скажи, что ты меня любишь, — потребовала Пибоди.
— Не могу. Мой муж стоит рядом. Вдруг он что-нибудь заподозрит?
— Он поймет, — уверенно заявила Пибоди, — когда вы оба услышите, что я нашла. Угадай, чья мамочка крутила огненно-страстный роман с покойным французским шефом, когда он еще не был покойным. Примерно лет двадцать пять назад.
— Делафлот трахал мамашу Дадли?
— Так говорят, причем по-французски. В то время в Европе этот роман наделал много шума. Убитый был моложе, а она была все еще замужем за папашей Дадли. Она его бросила — папашу Дадли — и стала открыто жить с Делафлотом. Продолжался роман всего ничего — около полугода, но брак с Дадли распался, и, если верить сплетням, скандал причинил много неприятностей семейству Дадли.
— Пибоди, я к тебе очень привязана. Большего не заслужила.
— У-у-у… А я-то думала, ты меня любишь…
— Найди мне связь между Адриенной Джонас и Мориарти. Я уже знаю, что он не один раз был ее клиентом. Найди мне что-нибудь, тогда и поговорим о любви. Как дела с мокасинами?
— Я с головой зарылась во внебрачные романы, мир моды и светских развлечений, скандалы со знаменитостями. Я проверю.
— Я еду в морг. Когда закончу, вернусь в Управление. Отполируй мне это дело, Пибоди.
— По-моему, оно уже начинает блестеть. Честное слово, мне так кажется.
Ева отключила связь.
— Мне пора.
— Что там насчет обуви? — спросил Рорк, пока она садилась в машину.
— Подонок был в тех же мокасинах, что мы срисовали с камеры наблюдения, когда я допрашивала его этим утром. Крошки печенья.
Рорк проводил ее взглядом и решил непременно купить печенье перед встречей с ней в Центральном полицейском управлении.
Пибоди перезвонила, когда Ева шла по длинному белому коридору морга.
