В момент взрыва мое сердце разбилось. Мозг застыл, как и всё вокруг. Не знаю каким образом, но через несколько секунд я оказался рядом с ней.
Помню, как кричал Ной, как искал Элли Карл, но я не видел ничего, кроме нее, ее закрытых глаз, крови, струящейся с затылка. Она была без сознания.
Мысленно я ее похоронил.
— Что сказал Коул?
От страха потерять ее меня парализовало. Именно в этот момент я перестал управлять своим телом. Все движения стали автоматическими. По правде говоря, я не осознавал, что делал. Не помнил, как вел машину, как сумел уложить ее на заднее сиденье, как добрался до штаб-квартиры.
Содрогаясь от самых жутких страхов, я не мог думать ни о чем, кроме нее. Помню, что позвонил Коулу и что-то орал ему. Помню лица своих людей, такие же бледные, как мое.
Но лучше всего я запомнил панику, охватившую меня, и то, как отчаянно колотилось сердце.
Мой ангел.
Сохранять спокойствие не получалось. Я не мог сидеть и ждать в своем долбаном кабинете, — вдруг она умирает там, в подвале? Однако Коул не пускал меня, и я со всей дури шарахнул по письменному столу, чтобы дать выход гневу.
Два раза.
Я представил, что она умерла. Желудок стянуло узлом, и только поэтому я не проблевался от паники. Меня трясло от собственного бессилия, оно приводило меня в ярость. Но мне не удавалось выплеснуть эмоции. Сейчас я мог только молчать.
— Он способен переговорить с сенатором?
Сенатор.
— Сомневаюсь…
— Пусть заходит, — заявил я. — И без новостей об Элле не возвращайтесь.
Впервые за несколько часов я заговорил. Нужно было переключиться на что-то, занять чем-то голову.
За спиной раздались шаги, дверь закрылась. Он был здесь.
— Мистер Браун, — начал я, не поворачиваясь. — Я почти польщен тем, что член правительства пришел ко мне в кабинет.
— Кто убил моего сына?
Тон его был холодным и нетерпеливым. Но это только обострило мое безумное желание помариновать его подольше.
Все ли с ней хорошо?
— Вам бы лучше присесть, я не намерен так быстро делиться информацией, — честно ответил я.
— Что вы хотите в обмен?
Я растянул губы в улыбке — мне в голову пришла одна мысль, продиктованная жаждой власти.
Элла.
Она должна очнуться. Блин, когда уже мне об этом сообщат?
— А во сколько вы оцените мою информацию?
— У вас уже все есть, Скотт, — снова заговорил сенатор у меня за спиной. — Прикрытие, деньги, власть. Мне нечего предложить вам.
— Отнюдь.
Мой ангел… ты спишь уже несколько часов.
— Чего вы ждете от меня?
Коул сейчас с ней? Почему она не приходит в себя?
— Я не делюсь информацией даром, у всего есть цена.
— И какова ваша, мистер Скотт? — еще нетерпеливее спросил он.
Это не тот ответ, которого я жду, говнюк. Старайся лучше.
Я мучился вопросом, стабильны ли показатели моего ангела, бдит ли Коул. Я мучился вопросом, почему она не желает просыпаться.
Элли пришла в себя три часа назад, не меньше.
Это было невыносимо.
— Нет, вопрос в другом: готовы ли вы заплатить эту цену? Имя убийцы вашего сына прямо вертится на кончике языка…
— Не играйте со мной в эти игры…
— Иначе что? — спросил я, поворачиваясь к нему. — Вам же будет хуже, не мне. Вы и так потеряли сына, будет ужасно всю жизнь задаваться вечным вопросом, верно?
Я медленно отошел от окна и двинулся к своему кожаному креслу. Сел лицом к человеку, который нуждался во мне, не подозревая, что я нуждаюсь в нем куда больше.
Будут ли у нее осложнения?
Сенатор недобро вглядывался в мое непроницаемое лицо:
— Вы тоже потеряли близкого человека.
Мои мысли обратились к тому, кого я уважал всей душой.
Папа.
— Это открытая информация, и вы первый тогда порадовались новости. Вы полагали, что я окажусь сговорчивее, чем мой отец, если мне не изменяет память.
— Ваша семья предупредила об особенностях вашего характера, — произнес сенатор. — Поэтому нет, я не радовался тому, что вы взойдете на трон. Я знал, что рано или поздно этим кончится.
— То есть, мистер Браун?
Я поставил локти на стол и скрестил пальцы у рта. Беседа принимала интересный оборот.
— Что рано или поздно вы решите меня отыметь.
Я приподнял бровь:
— Ваши слова ранят мой целомудренный слух.
Почему никто не сообщает, как она? А вдруг что-то не так?
— Ваша наглость вызывает у меня желание покинуть этот кабинет.
— И все же вы остаетесь здесь, — усмехнулся я. — Неприятное чувство, верно? Не получить того, что хочешь, и знать, что вот оно, только руку протяни.
— Что вам нужно, в конце-то концов?!
— Дайте мне то, чего я хочу, и вы получите информацию, которую безуспешно разыскиваете уже несколько недель.
— Сначала скажите, что вам нужно.
С моих губ слетел смешок. Вот уж нет, это было бы слишком легко.
— Видите ли… в моем мире постоянно возникают конфликты. Все развивается очень быстро… Могу вам сказать, что, когда вы вошли в этот кабинет, были заказаны три руководителя сетей… и двоих заказал я лично.
— Зачем вы мне это сообщаете, Скотт? — с подозрением спросил он.
Я не спеша извлек энную сигарету и спокойно прикурил ее под злобным взглядом господина хренатора.
Проверил ли Коул, что у нее нет других ран?
— Потому что прямо сейчас… трое моих людей ждут отмашки, чтобы убить того, кого вы ищете, — ответил я, выдувая дым. — Как вы уже знаете, я потерял близкого человека… и с наслаждением прикончил того, кто его у меня отнял.
Его взгляд внезапно переменился.
Похоже, я попал в точку.
— И я могу в один миг лишить вас этого наслаждения. Его жизнь в моих руках, но могла бы оказаться в ваших.
— То, о чем вы меня попросите, будет иметь последствия для правительства?
Я улыбнулся шире. Прогресс налицо.
— Только с вашей помощью.
— А будет ли это иметь последствия для американцев?
— О, в очень малой степени…
— Буду ли я жалеть о своем выборе, если скажу вам «нет»?
— Вы уже пожалели о том, что зашли в мой кабинет, так что разницы не заметите.
Ну давай… Скажи уже, и покончим с этим! Я должен пойти посмотреть, как она…
Я пристально разглядывал сенатора. Он не мог сказать «нет». И не собирался.
Рядом со мной дожидалось своего часа полное досье на человека, которого он искал. Оказалось, это тот же, кто стоял во главе сети по торговле живым товаром и хотел похитить моего ангела. Они убили сына сенатора, чтобы повесить на меня это убийство. Но найти чьи-то следы — раз плюнуть, если все ваши контакты перед вами в долгу.
Я найду не только способ защитить моего ангела… но и занять место Шона, не опасаясь последствий и шумихи. Жажда власти росла с сумасшедшей быстротой. Я был почти у цели, в одном шаге от настоящей власти…
— Я сделаю все, чего вы от меня ждете.
По спине пробежала дрожь, и я ухмыльнулся. Именно этих слов я и ждал.
— Мне нужна ваша подпись… Вернее ваши подписи, — начал я, внутренне празднуя победу. — Очень скоро я встану во главе «Компании Скотт Холдинг»… и для нашего общего блага требую, чтобы вы заставили прессу заткнуться на тему деятельности моей сети и похоронили весь компромат на нас.
Его рот приоткрылся, он побелел как полотно.
— Вы… Вы решили…
— У меня недостаточно контактов в вашем мире, а у вас недостаточно в моем. Так что это взаимовыгодный ход. Наш скромный договорнячок раскроется, если газетчики начнут копать…
Я знал, что при таком раскладе могу потерять больше, чем он. Но это была дорога в один конец, он произнес слова, которые я зафиксировал.
— Это невозмож…
— Я избавлю вас от деталей, но правила нашей семьи позволяют мне при определенных обстоятельствах получить в управление «КСХ», — уже серьезнее пояснил я. — И я в скором времени его получу.
Я достал из ящика договор, который в очередной раз свяжет меня с правительством, и положил его на стол рядом с ручкой. Бледный сенатор пробежал глазами весь документ, который я сам перечитывал много раз.
