Махони присвистнул. Он знал и любит работы Джонса.
— Помню, я читал об этом в газетах. Это очень печально. А что остальная семья?
— Никого нет. Она осталась одна. Махони подумал, могло ли это быть одной из причин того,
что она потеряла память. Такая травма…
— А что насчет оврага Митчел?
— Ничего пока. Она до сих пор не знает, кто пытался убить ее. Или за что. Это сводит ее с ума. Она очень расстроена, но дети помогают ей. Я решил позвонить вам и все рассказать. Би говорила, вы ее друг.
— Да уж. Мы большие подружки. У Би оказалось вообще не так уж много друзей, когда все это случилось. И теперь, кажется, они не ломятся к ней. Какого черта, ведь она дочь знаменитого художника! Кто-нибудь обязательно должен был ею интересоваться.
— Би сказала, что просто порвала со всеми со дня похорон. Она вернулась сюда, на их ферму в Провансе. Ей нужно было побыть одной. Мне кажется, люди поняли это и не досаждали ейу А потом она решила поехать в Штаты, в их дом в Беркшире, но больше ничего не помнит.
— Ясно. Скажите мне ее полное имя. Ник. Я поработаю над этим.
— Ее звали Мари-Лаура Леконте Джонс. Родилась в 1968 году. Дом семьи был в Олд Милле, Фавершем, Массачусетс. Лето они проводили на ферме Ле Сери-зьер, около Бонно в Провансе.
Махони кивнул.
— Спасибо, что вы поддерживаете ее. Ник. Держитесь рядом: ей еще нужна будет ваша помощь.
Он включил компьютер и пробежал глазами полный список имен всех женщин, летевших из разных стран в Сан-Франциско в ту неделю, когда на Би было совершено нападение. Он быстро просмотрел имена. Ничего нет. Он вновь пробежал глазами длинный список. И нашел его. Это имя было пропущено режимом поиска. «Компьютеры тоже ошибаются, как и люди», -чертыхаясь, подумал он.
«М. Л. А. Джонс. Рейс 511 из Гонолулу. Отправление 18.00, прибытие 23.00».
Гавайи! Опять. Он присвистнул от удивления. Интересно, может ли молния дважды ударить в одно место? Набирая номер отделения полиции в Гонолулу, Махони не переставал размышлять, что могла едва отошедшая от ужаса Мария-Лаура делать на Гавайях. Он объяснил себе, что, наверное, устроила себе отдых. Но это нужно было выяснить, и он попросил коллег в Гонолулу узнать, когда она прилетела, в каком отеле останавливалась, и все, что еще можно узнать. Потом он набросил пиджак, доложил об уходе и поехал домой встречать Фил.
Она ждала около дома. Ни тени макияжа не было на ее лице, а под глазами-глубокие синие круги от усталости.
— Ужасно выглядишь, -приветствовал ее Махони.
— Примерно так же я себя чувствую. Фил бросилась к нему, и он обнял ее.
— Эй, док, что происходит?-мягко спросил он. — Я знаю, что хорош собою, но мы ведь оба понимаем, что мне не справиться с мистером Гавайи.
Ее руки крепче обняли его за шею.
— Не упоминай его имя, -глухо сказала она, спрятав лицо у него на груди.
— Что, так скверно?
— Так скверно.
— Не хочу занудствовать, мол, «я же тебе говорил». Я уже сказал тебе мое мнение.
— Я знаю. И советовал не встречаться с ним. Мне нужно было последовать твоему совету, -сказала она, поднимаясь вслед за ним в его квартиру.
— Ты должна была следовать прежде всего своему чутью. Ты насторожилась: что-то тебя предупреждало об опасности. А ты просто не хотела признавать этого.
Фил упала на стул.
— Я признала это, -сказала она, покаянно глядя на него.-Как могла я, не кто-нибудь, а я, быть такой глупой?
Махони нахмурился:
— Все просто. Ты верила тому, в чем убеждал тебя Брэд Кейн. Так они обычно и делают.
— Он не просто не в себе. Он страдает тяжелым умственным расстройством.
— Что, правда?-Махони прошел на кухню и начал готовить кофе.-Тебе, может, будет интересно, я тут выяснил кое-что насчет Брэда Кейна. Не могу сказать, что был очень удивлен, выяснив, что на него есть материалы.-Фил с тревогой посмотрела на него.-О, ничего особенного, -сказал он, -просто изуродовал мальчика битым стеклом в колледже и пугал проститутку ножом. Ничего действительно серьезного. Пока.
— Он так довел меня, Махони, -сказала она.
— Что случилось?-Он налил кофе в маленькие чашечки и поставил на поднос вместе с бокалом жженого сахара.
— Он называл меня Ребекка. Махони быстро посмотрел на нее.
— Как мать?-улыбнулся он.
— Это вовсе не смешно, -сказала она.
— Ты чертовски права, это не смешно. Это ужасно, дружок.
— Он пугал меня. Рассказывал мне о своей жизни и метался как… разъяренное животное. Он рассказал все о своем ужасном дедушке, и Джеке, и Ребекке. Ох, Махони, -жалобно сказала она, -мне кажется, он кого-то убил.
Махони подал ей чашечку с кофе.
— Сахар?-вежливо осведомился он. Фил положила ложечку, не глядя в чашку.
— 0'кэй, -сказал он.-Сначала выпей кофе. Потом все мне расскажешь. С самого начала.
Фил сделала, как он сказал, и на этот раз Махони слушал молча.
— Как ты думаешь, он убил этого парня. Обезьяну?-спросил он. Она кивнула:
— А что тут еще думать?
— И ты думаешь, что он и тебя собирается убить?
— Я не знаю, -сказал она печально.-Он мечется между безумием и нежностью. Я испугалась. Знаешь, это ощущение зла, как ты мне говорил. Я не могла поверить в это. Я смотрела на него, такого милого, удачливого, и… ох, я не знаю. Он тот человек, у которого есть все. А потом я вспомнила, как ты говорил мне, что убийцы и мучители детей выглядят обычными людьми, скрывают свои грехи за благопристойной внешностью и дорогой одеждой.
— Как психиатр я поняла, что навредила ему. Мне стало все понятно насчет Ребекки. И то, что Джек был ужасным отцом, человеком без каких-либо моральных устоев. Я чувствовала жалость к Брэду. А потом поняла, что слишком поздно. Он окончательно ушел в свой выдуманный мир. Он, может изображать приличного человека. И никто не догадается. И тогда я испугалась, потому что все поняла.
— Ты думаешь, он путает тебя в своем сознании с Ребеккой?
— Да, -тихо согласилась она.-Он мечется между любовью и ненавистью к ней. Но я знаю-ненависть победила.
— Так, проблема нам ясна, -сказал Махони.-Где сейчас Мистер Гавайи?
— После той сумасшедшей ночи, -сказала она, — после того, как он все это рассказал, -могу поклясться, он никогда этого не делал раньше, -он спокойно заявил, что должен ехать на ранчо. Он полетел туда и должен был скоро вернуться. Что бы ни случилось-ранчо прежде всего!-Она содрогнулась.-Слава Богу, он вспомнил о встрече, иначе… я не знаю, что он мог сделать.
— Итак, он все еще на Гавайях?
— Да.
Махони ухмыльнулся.
— Жаль. Я думал, уговорю тебя остаться здесь переночевать. Для безопасности, конечно, нросто на случай, если он вдруг появится.
Фил засмеялась:
