— Эта новость уже устарела. Вчера об этом писали в «Синсейшен».
— «Синсейшен» — просто дешевая скандальная газета, — резко оборвала Элла. — Никто не обращает никакого внимание на нее. — Она ткнула пальцем в заголовок. — Но это «Таймс».
Ник откинулся назад:
— Тогда это, наверное, правда. Конечно, вливание моих денег — это хороший выход для «Частин Инкорпорейтед».
Оррин нахмурился. Его выражение лица не скрывало сдержанную надежду в глазах.
— Ты серьезно?
— Да.
Элла кивнула, очевидно, удовлетворенная:
— Я говорила тебе, что он выполнит долг перед семьей, Оррин.
— Нам нужно поговорить, — пробормотал Оррин. — Нужно многое сделать. Это все меняет.
— Я скажу своему секретарю запланировать завтрак в «Клубе Основателей» на завтра, — сказал Ник.
Оррин моргнул:
— Ты хочешь позавтракать со мной в «Клубе Основателей»?
— Мне сообщили, что я все еще постоянный член клуба, — сказал Ник. — Очевидно, руководство решило закрыть глаза на ту небольшую драку в ночь бала. Я так понимаю, что Итоны и мисс Гардинер хотели избежать шумихи.
— Очень мило с их стороны при данных обстоятельствах, — сказала Элла.
Ник был удивлен:
— Очень умно с их стороны, вы хотите сказать. Со своей стороны я любезно решил не предъявлять иск Итонам. Еще что-нибудь, дядя Оррин? Тетя Элла? Я сейчас несколько занят.
Элла, нахмурившись, посмотрела на бумаги на столе.
— Статья в «Таймс» сообщает, что ты собираешься продать казино.
— Правильно. Я начинаю новую карьеру.
— Какую карьеру? — быстро споросил Стэнли.
— Я собираюсь стать бизнес-консультантом. — Ник переплел пальцы. — Моя невеста подсказала мне, что коль у меня есть способности делать деньги, то другие могли бы платить мне за то, что я показал бы им, как это делать.
Вильгельмина задумчиво следила за ним.
— Что вы можете сказать об экспедиции, которую финансируете вместе с Университетом Нью-Сиэтла и нью-сиэтлским Художественным Музеем?
Ник посмотрел на нее:
— Четвертая Экспедиция Частина отбывает через три месяца. Цель состоит в том, чтобы определить местонахождение большой коллекции инопланетных экспонатов, которые мой отец обнаружил тридцать пять лет назад.
Брови Стэнли взлетали вверх и вниз несколько раз.
— Мой племянник, Лео, говорит, что он присоединится к группе.
— Его обучение на курсе синергистического исторического анализа и его сильный психометрический талант окажется неоценимым в изучении реликвий. — Ник намеренно сделал паузу. — И его имя на монографиях и книгах, которые будут написаны после возвращения экспедиции, будет способствовать его будущей карьере в университете.
Оррин сжал руки за своей широкой спиной и начал вышагать перед столом.
— Ты разбрасываешься деньгами, Ник. Инвестиции в «Частин Инкорпорейтед», финансирование экспедиции, и теперь ты говоришь, что начинаешь новый бизнес.
Ник вежливо улыбнулся:
— Дядя Оррин, у меня достаточно много денег, чтобы позволить себе немного посорить ими. Не волнуйся, я не обанкрочусь из-за этих проектов. Продажа казино принесет несколько миллионов.
Вильгельмина глубоко вздохнула.
— Очень верно. Очень верно. — Она перевела жесткий взгляд на Оррина и Эллу. — Мы планируем большую свадьбу Ника и Циннии. Как вы понимаете, это будет событие сезона. Я жду на ней встречи с вами обоими.
Оррин выглядел озадаченным.
— Хорошо, я полагаю…, то есть, я не… — Он прервался и посмотрел на жену, ища поддержки.
— Мы не пропустили бы это событие ни за что на свете, — твердо сказала Элла. Она переглянулась с Вильгельминой. — Мы можем предполагать, что свадьба согласована агентством?
— Моя невеста всегда настаивала, что выйдет замуж только за пару, подобранную первоклассным агентством, — вкрадчиво сказал Ник прежде, чем Вильгельмина смогла ответить.
— Понятно, — пробормотала Элла.
Ник в свою очередь пристально обвел взглядом каждого. Они все знали, что присутствие законной ветви семьи Частин на его свадьбе означает принятие бастарда в оба клана.
— Я рад, что ни у кого нет с этим проблем, — сказал он наконец. — Если у вас больше нет вопросов, то мне нужно сделать кое-какие дела.
— Мы уже уходим, — быстро сказал Стэнли. Он взял Вильгельмину за руку и потащил ее к двери. — Бизнес-консультант, а? Это кажется интересным, не так ли, дорогая?
— Это означает определенный престиж, — согласилась Вильгельмина. — Он будет иметь дело с очень влиятельными людьми города.
Оррин фыркнул:
— Деловой консультант? Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Ник.
— Я всегда знаю, что делаю, дядя Оррин. Я никогда не работаю без плана. Между прочим, я хочу увидеть твой пятилетний план относительно будущего расширения «Частин Инкорпорейтед» прежде, чем я сделаю вливание наличных.
Оррин побагровел:
— Уже отдаешь приказы, как я погляжу. Меня не волнует, сколько денег ты вложишь в компанию. Я — генеральный директор «Частин Инкорпорейтед», и не позволю тебе забыть об этом.
— Не волнуйся, — сказал Ник. — Это твоя работа, дядя Оррин. Я только хочу видеть твое улыбающееся лицо и лица всех остальных дорогих родственников на моей свадьбе.
— Теперь послушай меня. Ты не можешь просто предъявлять требования, — раздраженно сказал Оррин.
Элла взяла Оррина за руку:
— Мы все будем на свадьбе, — сказала она на повышенных тонах, когда тащила его к двери.
Ник смотрел, как они уходят. Когда они ушли, он услышал мягкий звук секретного механизма панели. Он повернулся и увидел, что Цинния стоит, прислонившись к двери и скрестив руки. Он почувствовал знакомый прилив счастья.
— Ты слышала? — спросил он.
— Все. — Она тряхнула головой и улыбнулась. — Ты удивительный, ты знаешь это? Я начинаю думать, что твой план может сработать. Через пять лет с этого момента никто и не вспомнит, что ты когда-то управлял казино, и у тебя не было законной семьи. Все будут знать только то, что ты являешься богатым бизнес-консультантом, который финансировал Четвертую Экспедицию Частина.
Он усмехнулся:
— И кто говорил мне, что респектабельность купить невозможно?
Горячий и возбуждающий аромат страсти витал в полумраке спальни. Ник глубоко вздохнул, войдя в приглашающие тепло плоти Циннии. Она с силой обхватила его шею руками. Ее ноги сжались.
— Ник. — Она поцеловала его в шею, а потом нежно прикусила его голое плечо.
— Я люблю тебя, — сказал он. — Я так сильно люблю тебя. — Эти слова, когда-то казавшиеся непостижимыми для таланта-схематика, теперь стали главными в его речи. Он хотел сказать ей еще многое, но это могло подождать. Как и всегда при таком уровне напряжения между ними он утрачивал способность и к логическому мышлению, и даже к членораздельной речи. Его хватало лишь на то, чтобы это чувствовать.
