Ознакомительная версия.
Олег вспомнил смешную пузатую фигурку, задушевный голос. Убийца? Невероятно! И как он мог оказаться за рулем Нининой машины? Нет, здесь что-то не так. Хорошо бы встретиться с Николаем, спросить, входил ли букинист в число знакомых Нины. Но тот не пожелает с ним говорить и будет прав.
Дверь открылась так неожиданно, что он едва не подскочил на табурете. Тамара, заплаканная и несчастная, склонилась над ним и крепко обняла. Торопливо целуя его висок и шею, она зашептала, что нужно немедленно, немедленно пойти к следователю, который ведет дело ее свекрови. Ее ласки так резко расходились с трезвыми, деловитыми речами, что Олег даже улыбнулся, хотя ему было не до смеха.
— Прямо сейчас? — спросил он. — Ночь на дворе.
— Завтра же, с утра! Теперь мы должны все рассказать. Все вообще!
— И ты больше не будешь…
— Нет. — Она зажала ему рот горячей соленой ладонью. — Больше ни слова против не скажу. Ты прав, нельзя так слепо верить в чью-то непогрешимость. Ты прав, молчи!
* * *
На этот раз их принял сам следователь. Он уже был знаком с Тамарой, Олега же видел впервые. Но, судя по всему, слышал о нем.
Тамара сразу взяла инициативу в свои руки. К утру она успокоилась настолько, что теперь производила впечатление какой-то древней воительницы, готовой идти по своему тернистому пути до конца. Она говорила четко, связно, совершенно бестрепетно. И умудрилась изложить долгую историю карт за какие-то двадцать минут.
Вид у следователя был ошалелый и вместе с тем серьезный. И он стал еще серьезнее, когда на стол легли сами виновники происшествия — пятнадцать пергаментных листов. Они выглядели так внушительно, что не последовало ни единого возражения или вопроса. Некоторое время следователь благоговейно рассматривал карты. Потом попросил повторить рассказ о визите к глухому Кирюше. Особенно его заинтересовал адрес загадочной избушки.
— Проверим, чья она, — пообещал он. — А пока вот что. Телефон отключать не стоит, а вот если позвонит этот ваш букинист — ничего определенного ему не говорите.
— А вдруг он будет настаивать, торговаться?
— Дайте понять, что сомневаетесь, но наотрез не отказывайте. Пусть думает, что вы с ним торгуетесь. Кстати, когда обыскивали вашу квартиру, дверь взламывали?
Олег признался, что замки были просто открыты. Сейчас они исправно действуют — никаких следов взлома.
— Тогда на время перемените место жительства, — посоветовал следователь. — И оставьте мне ваш мобильный телефон, я на днях позвоню. Одним словом, без моего звонка ничего не предпринимайте. И еще — где это ваше хранилище?
Записав все адреса и телефоны, он признался, что никак не ожидал от этого дела подобного оборота. И снова взглянул на карты. Было видно, что он колеблется. Тамара поняла:
— Вы хотите оставить их у себя?
— Да, здесь будет надежнее… Только под каким соусом их оформлять? — засомневался он. — Как вещдок? Имущество-то государственное…
Они провели в коридорах и кабинетах еще около часа, снова и снова давали разнообразные показания, подписывали бумаги. И когда оказались на улице — уже без своего проклятого драгоценного груза, — оба с облегчением вздохнули.
— Куда ты думаешь переехать? — спросила Тамара. Она задала этот вопрос будто вскользь, но Олег понял ее волнение. Ему вспомнились ее слова: «Едва влюбившись, я сразу думаю о том, как меня бросят…»
— Лучше всего — к моей маме, — сказал он. — Она будет очень тебе рада. В общем, я ничего не боюсь, могу остаться и дома, но вот ты… Я ведь теперь не один.
Тамара ничего не сказала. Но даже ее молчание было красноречиво и благодарно. Уже усаживаясь в машину, она неожиданно объявила, что тоже не боится Семена Федоровича. Он для этого слишком нелеп и суетлив. А уж Кирюша! Ей скорее страшно за него самого — как бы не рассыпался от дряхлости.
— Но ты же понимаешь, что убивал кто-то другой! — возразил Олег. — Думаю, это кто-то посильнее старого букиниста или Кирюши.
Тамара замялась. А потом с нервным смешком призналась, что знакомство с матерью Олега пугает ее намного больше, чем встреча с возможным убийцей.
— Ничего себе, комплимент для мамы! — возмутился он. — Чего ты вообще боишься?
— Ну, например, как ты собираешься меня представить?
; — Как невесту, — хладнокровно ответил Олег. — Сестра начнет ехидничать, но зато мама будет сдувать с тебя пылинки!
Тамара неуверенно улыбнулась.
* * *
И все-таки к маме они не поехали. Тамара сочла собственную квартиру намного более удобным местом, хотя и не слишком безопасным. Ясно было одно — за время отсутствия хозяйки в ней никто не побывал. Все вещи оказались на своих местах. И Тамара заметила, что вовсе этому не удивляется.
— Теперь они знают, что карты у тебя, тебя и будут выслеживать. Хорошо, что мы поехали прямо сюда! За твоей квартирой наверняка следят и, возможно, еще раз ее обыщут.
Олега этот переезд совсем не вдохновлял, но приходилось смиряться. Он даже не захватил денег и теперь жил за счет Тамары, а той, судя по ее довольному виду, все это очень нравилось.
Весь день телефон звонил не умолкая. Ученики интересовались, когда будут возобновлены занятия, а учительница вела с ними дипломатичные переговоры, уверяя, что небольшой перерыв не наносит ущерба учебе. Позвонил Валерий и с упорством маньяка потребовал, чтобы жена назначила ему встречу. Тамара отказала с таким легкомысленным смехом, что Олег рассердился:
— Еще решит, что ты кокетничаешь!
— Плевать! Главное, что мне весело. Знаешь, ведь Лика в самом деле ушла.
— И ты этому очень рада?
На миг призадумавшись, Тамара ответила, что скорее рада, чем нет. А в особенности рада тому, что эта Лика стала ей глубоко безразлична. Вот если бы это случилось еще месяц назад…
Олег ни на час не отключал свой мобильный телефон и постоянно ждал звонка от Семена Федоровича. Однако тот отмалчивался. Зато утром следующего дня позвонил следователь и попросил их явиться еще раз.
Его инструкции отличались предельной лаконичностью. Если букинист все-таки решится позвонить, нужно согласиться на встречу и продажу карт. Для виду можно поторговаться, но самое главное — не слишком повышать цену, иначе тот может отступиться. Сообщать какие-либо новости следователь решительно отказался. При беседе присутствовал другой милицейский чин, не проронивший ни слова. Потом Тамара призналась, что видела его впервые.
— Им все-таки стоило кое-что нам объяснить, — пожаловалась она, когда после инструктажа они возвращались домой. — Получается, что нас просто подставляют и даже непонятно зачем!
Но Олег был доволен. Ему надоело действовать по собственной инициативе. Про себя он думал, что, когда тобой руководят, это не всегда неприятно. И во всяком случае, куда менее ответственно.
Ознакомительная версия.
