Ознакомительная версия.
– Где вы были с 21-го на 22-е число ночью?
– Я? Вы меня подозреваете, – усмехнулся Усик.
– Не тяните время, я могу повторить вопрос.
– Где я был 21-го? Хм, – он подошел к брюнетке, отхлебнул из ее бокала и обнял за талию. – Стелла, малыш, мы с тобой были у тебя, верно?
Убрав руку, она задумчиво посмотрела ему в глаза. Он с тревогой ждал ее ответа.
– Правда? – наигранно сказала она. – Откуда мне знать, где ты был в ту ночь.
– Ну, вспомни, – он притянул ее к себе.
Мне показалось, что он с трудом справляется с эмоциями.
– Ну, как же, сначала я приготовил тебе ужин, потом мы посмотрели фильм про того забавного парня, который родился старичком. Помнишь? Про Бенджамина Баттона. Потом приняли вместе ванну, долго занимались любовью. Ты кончила пять раз, и мы легли спать.
Мы с Донских переглянулись.
– Ах, это было тогда? – Она поставила бокал на стол. – Ну, да, незабываемо. Точно.
Усик сделал победный жест рукой в нашу сторону:
– Вот, видите, я был с ней. А что там произошло с Машей?
Донских явно не устраивало такое алиби:
– Кто-то еще вас видел? Кто может подтвердить ваши слова.
– Мм, думаю, нет.
– Тогда думаю, девушка, вы должны понимать, что за дачу ложных показаний вы можете пойти под суд как соучастница. Вас посадят. Вы еще можете отказаться от показаний.
Спокойно посмотрев на своего приятеля, она перевела взгляд на Донских:
– Я не умею врать.
– Отлично, не говорите, что я вас не предупреждал.
Сергей добавил скорости и стремительно понесся в сторону центра. Он вымещал свою злость на моторе автомобиля, выжимая из него последние силы. Минут пять мы ехали в полной тишине. Мне было гадко.
У меня был жизненный принцип рассчитывать на саму себя, а этот мужчина хотел, чтобы я ему доверилась и пустила всё на самотёк. Как могла я бездействовать и просто ждать в такой ситуации? Чего ждать?
И все равно было стыдно.
Я повернулась и украдкой посмотрела на Донских. Его сильные руки сжимали руль, глаза были устремлены на дорогу. Он был в диком гневе. Это выражалось в его позе, в том, как жадно он вдыхал воздух и нервно цедил через нос.
Нестерпимо захотелось попробовать его губы на вкус.
– Закинь меня на Островского.
– Ты – сумасшедшая. – Он прикусил нижнюю губу. – Я не видел еще более сумасшедшего человека, чем ты. Как знал, что не нужно с тобой связываться. Тебе бы хорошего ремня!
– Давай оставим между нами только деловые отношения. Ты можешь и дальше мне ничего не рассказывать, я не буду обижаться. Подумай о своей карьере прежде, чем сядешь и поедешь ко мне в следующий раз.
– У меня к тебе еще куча вопросов. Ты мне многого недоговариваешь. Откуда ты знаешь про этого мелкого мошенника с рынка? Может, ты просто подчищаешь концы. Почему я должен тебе верить после таких выходок, как сегодняшняя? – Он в ярости ударил по рулю.
– Сама на него вышла. Неужели ты думаешь, что я смогу спокойно сидеть дома, когда брат в больнице на волоске от смерти? Да еще и подозревается в убийстве? Я Арсения знаю. Уже скоро тридцать лет, как знаю. Если бы была хоть малейшая вероятность того, что он может быть виновен, я бы тебе об этом сказала!
– Хорошо, я тебе верю. Предположим, в своих умозаключениях я могу опираться на то, что он невиновен. И в расследовании исходить из этого. Но есть еще факты. А факты – вещь упрямая. У нее нашли кольцо твоего брата с гравировкой и его водительские права. На его одежде обнаружены частички ее крови. Это очень серьезно. Большего я не могу тебе сказать, тебе придется верить мне на слово. И доверять.
Новые подробности заставили меня задуматься.
– Останови здесь.
Когда машина остановилась, я открыла дверцу и вылезла, не оборачиваясь, но Сергей окрикнул меня:
– Я заеду вечером.
Медленно повернувшись, я прикрыла дверь и устало посмотрела на него через полуприкрытое окно:
– Чтобы записать показания?!
Он выругался. Машина сорвалась с места и исчезла за поворотом.
На двери кабинета значилось: «Частное сыскное агентство».
Я нерешительно вошла. Небольшая комнатка вся утопала в зелени. Цветы на подоконниках сменялись большими напольными кадками, кактусами на полках, а завершал ансамбль китайский фонтанчик. Играла легкая непринужденная музыка. За стойкой меня встретила милая девушка лет двадцати:
– Чем могу помочь?
– Я к Тимофееву.
– Придется подождать минутку, – она указала на диванчик в углу. Зазвонил телефон, девушка сняла трубку и принялась мило болтать.
Присев, я продолжила разглядывать убранство приемной. Веселенькая атмосферка. Ужасно захотелось спать. Все это журчание и трепетание расслабляло, заставляя забыть о реальности. Я откинула голову на спинку дивана.
Вскоре с улицы в помещение вошел высокий мужчина в удлиненной спортивной куртке и белоснежных фирменных кроссовках. Словно только что с пробежки. Я оглядела его с головы до ног. Сам того не желая, он производил на окружающих особое впечатление.
Молодой, крепкого телосложения, светловолосый, с ямочкой на подбородке. Он был коротко острижен, зеленые глаза с длинными ресницами широко распахнуты. Всё в его походке говорило о недюжинной силе и притаившейся необузданности. Он двигался уверенно, но бесшумно, ступая легким пружинистым шагом боксера.
От вида этого мужчины по мне пробежал ток.
– Простите, а вы не… – промямлила я, вскочив ему вслед, но он не обернулся. Пришлось сесть обратно.
Я смотрела, как он раздевается и убирает одежду в шкаф. Каждое его движение почему-то действовало на меня магнетически.
Не будь я скептиком, решила бы, что это любовь с первого взгляда. Ну, когда смотришь на человека и тебе хочется его сожрать.
Нет. Когда смотришь на человека и понимаешь, что если не переспишь с ним, то просто взорвешься.
Нет. Когда смотришь на человека и не хочешь его отпускать.
Нет. Нет. Нет.
Мысли начинали путаться.
Он кивнул девушке за стойкой, затем повернулся и приветственно поклонился мне, одарив сдержанной полу-улыбкой, затем скрылся за дверью с табличкой «Тимофеев». Его глаза показались мне невероятно грустными, взгляд глубоким, полным скрытых эмоций.
Я тотчас покраснела как рак. По крайней мере, мне так казалось. Жар поднимался снизу вверх и готов был взорвать мою голову.
Через минуту из той самой двери вышел кудрявый худой парнишка лет восемнадцати и направился ко мне. Его каштановые волосы были всклокочены и торчали в разные стороны. Вязаный свитерок цвета топленого молока явно был ему великоват и собирался в складочку на талии. В руках он нес почирканный блокнот размером с хорошую книгу.
– Тимофеев? – с надеждой спросила я, спрыгнув с дивана.
– Нет, – рассмеялся он. – А вы Александра?
– Да.
– Ваш отец звонил сегодня, предупредил о вашем приходе. Алексей Львович ждет вас. А меня зовут Артем. Я буду стенографировать ваш разговор. Вы не против?
– Нет. Но мне, как бы это лучше сказать… Мне нужна просто консультация.
– Алексей Львович обязательно поможет, он у нас мега-мозг. Главное, садитесь, смотрите прямо на него и старайтесь говорить, четко проговаривая слова.
Он указал рукой на кабинет.
Я шагнула в сторону двери. Она была приоткрыта. На кожаном кресле за столом, просматривая какие-то бумаги, сидел тот самый светловолосый незнакомец. Спина его была прямой как струна, взгляд внимателен и сосредоточен. Тончайшая футболка из легкого хлопка обтягивала его мускулы, дополняя голубые джинсы из грубого денима. Всё это странным образом отлично вписывалось в деловой классический стиль оформления кабинета.
Я обернулась к парнишке:
– Простите, не поняла, а зачем проговаривать? Он что, иностранец?
Парень ужасно смутился:
– Вас не предупредили? Простите, моя вина. Алексей Львович… Он просто глухой и будет читать по вашим губам.
Он протянул мне руку, поздоровался и сел обратно в кресло. Обычный парень. Я могла бы сказать, что он выглядит лет на двадцать восемь – тридцать. Лицо. Но его глаза, не нахожу слов, чтобы описать их. Он молчал. А они без слов рассказывали о его силе и слабости, надежде и отчаянии, о боли и несгибаемом характере. Такие усталые, но светящиеся изнутри. И свет этот, казалось, озарял всё вокруг летящими искрами.
Вы бы не заметили, что с ним что-то не так. Вполне обычный голос, просто слегка ниже обычного, как при заложенности носа. Когда он произнес первое «Здравствуйте», мне стало ужасно не по себе. Меня словно вжали в стул чем-то тяжелым и начали душить, медленно вытягивая кислород из легких.
Мы сидели друг против друга. Стараясь оставаться непринужденной, я рассказывала все подробности, какие мне известны. Он, не отрываясь, следил за моими губами.
Кучерявый Артем устроился справа и молниеносно записывал в блокнот каждое слово. Рядом на его столе лежал ноутбук, но ему, похоже, было привычнее пользоваться карандашом. Или так предпочитал его шеф. Вообще странно. Картинка никак не складывалась в моей голове: частные сыщики следят, подслушивают, вынюхивают. Для такой работы как минимум нужен слух. Здесь всё было устроено по-другому.
Ознакомительная версия.
