Пока он не верил.
– Этот священник-убийца. Как он узнал, что вы наблюдаете за ним? Он вас видел? – спросил Рубен.
– Не знаю. Я не могу этого объяснить, но клянусь, он смотрел на меня.
Монтойя не отступался.
– Как он мог вас видеть? Ведь вас там не было, верно? Вы находились в доме своей бабушки... это был смутный сон.
– Был дым, но я видела сквозь него. Мне казалось, что я смотрю через стекло или прозрачный пластик, окно, может быть... – Сокрушенно вздохнув, она поставила недопитый стакан кофе на стол, затем убрала непослушные волосы с глаз. – Я понимаю, что вы не хотите верить мне, и было бы проще, если бы я исчезла, но я знаю, что это случилось. – Она устремила взгляд на Бенца. – Я готова поклясться жизнью.
Бенц опустил взгляд на лежащий перед ним блокнот. Из внешнего офиса до него доносились звонки телефонов, гул голосов и щелчки клавиатуры, и ему казалось, что он попусту тратит время. Но все же он решил ее выслушать.
– Хорошо. Продолжайте. Вы сказали, что священник снял с себя одежду. Что произошло потом? Куда он направился?
– Он ушел. Вышел через дверь ванной.
– Вы не последовали за ним?
– Не думаю, что это возможно. Так не получается.
– А как получается?
– Я бы и сама хотела это знать. Я обычно вижу отдельные фрагменты, которые с трудом удается связать воедино. На этот раз все было гораздо полнее, но... но затем... я проснулась.
Удобно, подумал Бенц, но воздержался от комментариев. Наконец заговорив, он старался удержаться от скептицизма в голосе.
– Вы помните что-нибудь еще? Вы не заметили что-нибудь особенное, что могло бы помочь нам отыскать дом или квартиру, где это произошло?
– В здании был пожар, – раздраженно ответила она. – Наверное, это несколько облегчит поиск.
Он не попался на удочку.
– Вы уверены, что это произошло в Новом Орлеане?
– Играло радио. Я узнала одну из программ. Значит, это было поблизости, я думаю и... не могу этого объяснить, но чувствовалось, что он в городе или неподалеку... о боже. – Она вздохнула и покачала головой. – Вы мне все еще не верите, да?
– Я просто пытаюсь разобраться в том, что вы говорите, чтобы добраться до фактов. – Хотела она этого или нет, но она раздражала его, выводила из себя. Сначала она была совершенно уверена в том, что она видела, а потом признает, что похожа на ненормальную. Готова расплакаться и через секунду злится как черт. У него имелось с дюжину вопросов, но он больше не хотел ее волновать. И если она лжет, то можно положиться на старое изречение: «Дай ей волю, и она сама себя загубит».
– Итак, – мягко произнес Бенц, – вам известно лишь следующее: кого-то убили, почти обезглавив, сделал это священник, которого вы не сможете опознать, в здании, которое вы не в состоянии описать, но вы почему-то уверены, что это произошло здесь. В Новом Орлеане.
Она опустила взгляд на свои руки.
– Да. Я... я не могу вам сказать, где именно. Но я точно знаю, что это случилось сегодня утром.
– Потому что именно тогда вам что-то снилось.
Ее щеки вспыхнули.
– Нет... я допускаю, что видения могут происходить одновременно с самим действием, но я в этом не уверена. Однако, детектив, как я уже говорила, в той проклятой ванной было радио, и ведущая программы «Полуночные признания» доктор Сэм говорила о важном дне в истории, дне, когда был убит президент Кеннеди. Это сегодня – двадцать второе.
– Конечно, – сказал Монтойя.
– Значит, это важно?
– Не знаю!
– Послушайте, – сказала она, направив палец прямо на него, глаза ее метали молнии. – Я уже была здесь. Я разговаривала с детективом Бринкманом, и каждый раз он отшивал меня, но когда я прочитала о вас двоих, я подумала, может быть, вы другие. Что вы мне поможете. Что каким-то образом вы найдете способ не допустить повторения того, что случилось этой ночью.
– Если что-то случилось.
– Случилось, детектив. Клянусь могилой своей бабушки. – Лицо у нее раскраснелось, и челюсти сжались, выражая непоколебимую убежденность.
– За исключением того, что вам, возможно, просто приснился дурной сон.
– Ни черта подобного. Я знаю разницу.
– Вы хотите еще что-нибудь нам рассказать? – спросил Бенц, и она протяжно вздохнула.
– Нет. Сейчас я ничего не могу вспомнить.
Пора с этим заканчивать. Он с трудом заставил себя улыбнуться.
– Послушайте, госпожа Бенчет... Оливия... я могу сделать немногое. Я не могу начать расследование убийства, не имея трупа или, по крайней мере, сообщения о пропавшей женщине, соответствующей вашему описанию. Судя по тому, что вы мне рассказали, я склонен думать, что вам приснился очень дурной сон.
– Очень дурной? – повторила она. – Очень дурной? У меня нет привычки бежать в полицейский участок после каждого ночного кошмара. Самое меньшее, что вы можете сделать, это проверить. Начните с пожара.
Монтойя, стоящий у картотеки, почесал свою козлиную бородку.
– Пожар был. В старом доме неподалеку от городского парка, кажется, рядом с эспланадой.
Бенц пристально посмотрел на своего напарника.
– Как это ты успел узнать?
Монтойя одарил его своей отработанной улыбкой.
– Прислушиваюсь, присматриваюсь, работаю без передышки.
А пошел бы ты кое-куда, – подумал Бенц. Иногда отшлифованная постоянной практикой невозмутимость Монтойи его просто бесила.
– Внутри кого-нибудь нашли?
– Не знаю. Когда я об этом услышал, они все еще тушили огонь.
Бенц снова перевел взгляд на Оливию.
– Ладно. Мы проверим.
– Хорошо. – Она встретилась с ним взглядом, но ее плечи слегка расслабились, словно ей стало легче. – Послушайте, я знаю, что вы бы хотели отмахнуться от меня как от сумасшедшей, но не делайте этого, ладно? Пожалуйста.
Он выключил магнитофон и встал, давая понять, что беседа окончена.
– Спасибо, что пришли к нам. Как я уже говорил, мы займемся этим пожаром и, если что-нибудь найдем, дадим вам знать.
– Это все, о чем я могу просить. – Она залезла в свою сумочку, вытащила бумажник, открыла его и вынула визитную карточку, на которой было написано:
Оливия Бенчет Владелец
«Хрустальная Призма»
Предметы коллекционирования, «нью-эйдж», религиозная утварь
Номер телефона и адрес в Тусоне, Аризона, были вычеркнуты и вписан местный номер. Она положила карточку на стол и пододвинула ему, не задев рамки с двумя фотографиями, на которых была его улыбающаяся дочь Кристи.
– Красивая, – заметила Оливия, глядя на снимки. – Ваша дочь?
– Да. – Он взял визитку. – Послушайте, хочу сказать вам прямо, госпожа Бенчет. Все то, что вы мне рассказали, это какая-то чертовщина, но если появятся сообщения о пропавшей женщине, соответствующей вашему описанию, если... на месте какого-нибудь пожара найдут тела... я свяжусь с вами.
