Ты же обыкновенная убийца, кто бы с тобой возился?! Кто бы тебе приплатил, чтобы ты туда пошла?
Все это только потому, что Жумагалиеву ты очень нужна.
– А когда я дам показания, какие надо, они на меня наплюют. Я сяду, а Жумагалиев выйдет.
– Конечно, ты сядешь. Тут и говорить не о чем.
Но и он так просто не отделается, – пояснила Дана. – Держись, и тебе помогут.
– Что за бред! – воскликнула Муха. Ее вдруг охватила паника. – Прямо хоть подыхай… Нет, слушай, я плохо подумала. Я отказываюсь. К черту все это. Я не могу.
Дана вскочила:
– Ты что?! На твой счет уже поступили деньги!
Сейчас он будет тут! С ума сошла?
Муха вдруг откинула одеяло с сестры и закричала на нее:
– Ну что ты тут разлеглась, корова?! Что глазами лупишь?! Не узнала меня?! Это ты меня впутала, это все из-за тебя! Дрянь! Из-за тебя я и убивать пошла! Да было бы из-за кого! Что пялишься, что – не признала?! Зараза, да тебе цена – копейка! Ты же на меня всегда плевала, дрянь мелкая! Ты мне жизнь поломала, это все ты, ты!
Алия давно проснулась от этих криков и, секунду поглядев на лицо сестры, вдруг отвернулась и спрятала лицо в подушку. Ее тело странно напряглось, будто она ждала удара. Муха сразу остановилась, увидев это. А за ее спиной уже стояла Дана, испуганная этим взрывом.
– Успокойся… – Дана положила руки ей на плечи. – Это нервы. Это пройдет.
– Ее били? – Муха не отрывала взгляда от сестры, которая дрожала, сжавшись в комок.
– Наверное, не без того.
– Вся исколота…
– К сожалению, ее нашли поздно, – согласилась Дана. Она говорила очень мягко и не переставала поглаживать плечи девушки. – Но ее можно спасти. Пойдем на кухню, выпьем чаю. Лучше сейчас не смотри на нее. Я понимаю, сейчас она тебя раздражает, ты ее даже ненавидеть готова… Все понятно. Я бы вела себя так же… Даже не знаю, сделала ли бы я ради сестры то, что сделаешь ты… Надо попасть в эту ситуацию, чтобы понять. Но, Муха…
Когда-нибудь потом она придет к тебе туда. На свидание. Когда разрешат. Ты увидишь, что она здорова, что она в порядке. Может быть, она закончит учебу. Может, выйдет замуж, родит детей. Подумай…
Это сейчас тебе кажется, что ты погибаешь зря. Но ведь наступит еще один день, а потом еще. И каждый день она будет тебе благодарна.
Муха встала:
– Ладно, все равно делать нечего.
– Кстати, – Дана нерешительно протянула к ней раскрытую ладонь, – ты бы отдала мне шприц. Это не игрушка.
Муха подалась назад:
– Зачем это?
– Ты поедешь туда… Хочешь, чтобы тебе записали изъятие оружия? Да еще такого. Ведь он в деле не фигурирует. А тебе бы хотелось, чтобы еще приписали? Найдут – припишут. Ну, давай его сюда. Я положу куда-нибудь, потом уничтожу. Больше эта штука работать не будет.
Муха поколебалась, но все же достала шприц и вложила его в ладонь Даны. Та вздрогнула.
– Не бойся, – сказала Муха. – Я кладу острием к себе.
– Я положу на стол.
– Куда хочешь. – Муха порылась в карманах, достала коробочку с ампулами. – Это тоже пригодится.
Дана взяла и коробочку:
– Больше у тебя ничего нет?
– Ничего, только вот эти деньги. Восемь тысяч.
Как с ними быть?
– Не стоит их тащить туда. Изымут. Знаешь, лучше всего сделать так, чтобы Яков Семенович положил их на твой личный счет. Когда выйдешь – у тебя будут свои деньги. С процентами. Вот он приедет, и ты ему их передай. Он все сделает и потом тебе сообщит – куда вложили и на какие проценты.
– А он не того, твой Яков Семенович… Не прикарманит их? – засомневалась Муха, уже доставая сверток с деньгами.
– Ты что – сдурела? Эти деньги ему – тьфу! Он очень богатый человек, запомни. И между прочим, честный.
– Все вы честные, – мрачно заметила Муха. – На, бери и деньги. Все равно теперь конец. Когда пахала, не думала, что обратно их тебе верну.
– Больше у тебя ничего при себе нет?
– Ничего. Немного рублей…
– Оставь, это мелочи.
Они снова сидели за кухонным столом и пили чай. Дана то и дело клевала носом, Муха смотрела на часы. За окном стало совсем светло.
– Где же он? – спросила Муха.
– В банке. Главное, не психуй, только хуже сделаешь. Если бы ты могла поспать…
– – Смеешься?!
– Почему? Это было бы лучше всего. У тебя сегодня трудный день.
Муха промолчала.
– Не давай себя сбить на допросе. – Дана отставила кружку. – Держись спокойней. Знай, что за тобой стоят сильные люди и они тебе помогут, когда…
Она не договорила. В комнате, где спала Алия, раздался громкий стук, будто на пол свалилось что-то тяжелое. Женщины вскочили одновременно. Муха, не дожидаясь Даны, вбежала в комнату и остолбенела. Алия лежала посреди комнаты, навзничь, раскинув тонкие руки крестом. Со стола, где Дана оставила шприц, была сорвана скатерть.
– Алияшка! – Муха подбежала к сестре, опустилась перед ней на колени. И увидела рядом с ее левой рукой шприц. Наполовину пустой.
– Где она? – Это до комнаты добралась Дана. – Она встала?
Муха ощупала теплые руки сестры, оттянула ей веко на одном глазу… Взяла в руки шприц, осмотрела его… Дана подошла ближе, она была совершенно растеряна.
– Что случилось? – спрашивала она. г-Муха, ты где? Что с ней?
Муха не отвечала. Она бросила шприц на пол, перевернула скатерть.
– Что ты делаешь? – спрашивала Дана, пытаясь ее настигнуть. – Что с ней?
– Где мои деньги?
– На столе! Что с ней?
Муха еще раз переворошила складки скатерти и нашла свой сверток. Сунула его в карман, с силой оттолкнула Дану и побежала к входной двери. Замок подался легко. Она слетела вниз по лестнице, вырвалась во двор и помчалась к дороге. Теперь ей было все равно, что ее могут узнать и остановить. Она знала, что убегать нужно быстрее, не прячась, не рассчитывая. Оказавшись на обочине оживленного шоссе, она проголосовала. Вторая же машина остановилась, и водитель согласился отвезти ее в Царицыно. Она и сама не знала, почему назвала этот адрес.
В машине ее стало жутко трясти, самые настоящие судороги. Такое с ней случилось впервые в жизни. Водитель с некоторым испугом поглядывал на девушку азиатской наружности, которая, сидя рядом с ним, то и дело выгибала спину, не касаясь ею сиденья, дергала головой, сжималась в комок. Муха проделывала это совершенно молча и бессознательно. Она в этот миг не понимала, что с ней творится. Наконец водитель не выдержал:
– Может, вас лучше в больницу отвезти?
– Что? – пробормотала она, поворачивая к нему искаженное лицо. – Нет, не надо.
– Что это с вами? – весьма подозрительно спросил он.
Муха поняла, что ее приняли за наркоманку в ломке или психически больную, и нашла в себе силы, чтобы соврать:
