Ознакомительная версия.
Были они у Жени или нет? Кому пытался звонить Иван? А может, никому и не звонил, а задел трубку, когда падал… Или ее случайно сбросил Женя. Но что-то у них произошло. С глазу на глаз или при свидетелях… Иван хотел сделать нечто, а это могло помешать планам Жени. И Женя этому помешал…
Я вспомнила, как он сервировал стол для нашей несостоявшейся помолвки. Ножи – слева, вилки – справа. Он задумался, не контролировал себя и внезапно начал действовать, словно был левшой. Елена Викторовна утверждала, что документы он подписывал левой рукой. Тоже, конечно, волновался. Еще бы, решалась его судьба. Запасная жизнь становилась настоящей, и в дело была пущена «запасная» рука.
Я снова достала телефонную карточку. Единиц оставалось немного, но, если Елена Викторовна вернулась, я успею хотя бы услышать ее голос.
Никто не отвечал. Все по-прежнему. Я снова позвонила в студию и попросила позвать Евгения Зотова. Немного удивились, но все-таки позвали. На карточке оставалось четыре единицы. Когда ответил Женя, они превратились в три.
– Это Надя.
– Понял, – коротко ответил он. – Что случилось?
– Ничего. Ты приедешь домой? Пауза. Осталось две единицы.
– Приеду, – сказал Женя. – А разве ты меня ждешь?
– Я хочу тебе кое-что сказать.
– Могу даже догадаться что, – вымученно засмеялся он.
Осталась одна единица, и тогда я сказала, что согласна выйти за него замуж. Он разом оборвал смех, произнес нечто нечленораздельное, с вопросительным оттенком. Попросил повторить. Я послушно повторила:
– Если хочешь, мы поженимся.
– Надя…
Единица превратилась в ноль. Кредит был исчерпан. Я повесила трубку и ушла, оставив карточку в, прорези автомата.
Торт, который принес на помолвку Роман, уже не был таким свежим, как вчера. Но мы все-таки съели почти половину. Торт безе – или это было удивительное совпадение, или Роман знал даже о таких подробностях моего вкуса. На столе стояло все, к чему не притронулись вчера гости, – ветчина, оливки, сыр, шампанское «Асти». Это напоминало те пирушки, которые мы всегда устраивали после ухода гостей, доедая то, что осталось. На этот раз осталось все.
Женя, конечно, был ошеломлен. Обращался со мной сверхбережно и предупредительно, опасаясь неожиданностей. И только спросил, не пошутила ли я.
– Нет, я в самом деле согласна, – ответила я.
– Но еще вчера ты…
– Вчера было вчера, – простенько объяснила я.
Это его не убедило и не успокоило. Я видела? Женя сидит будто на иголках, явно не понимая что произошло. Но против брака не возражал. Мне было очень тревожно. Если бы он в самом деле меня любил, то не согласился бы так легко.
После всего, что устроила я, да и он сам… Нет, эта женитьба просто способ заткнуть мне рот. По крайней мере, на время. Пока я не успокоюсь и не перестану интересоваться Иваном. А там… Кто знает, что меня ждет?
А пока он меня пугал – ведь я невольно наблюдала за движениями его рук. И часто, слишком часто замечала, что у него проявляется естественный порыв что-то взять левой рукой. Правда, большей частью Женя успевал спохватиться. Но мне было ясно: ему приходится себя контролировать.
– Что с тобой происходит? – не выдержала я наконец. – Почему ты не можешь выбрать?
– Выбрать? – Женя как раз переодевался и застыл, не успев расстегнуть до конца рубашку. Его левая рука так и застыла, вцепившись в пуговицу. Он резко ее опустил.
– Выбрать, какой рукой действовать.
Женя занервничал и сказал, что, в конце концов, какая разница. Я согласилась, но заметила:
– Однако раньше ты не колебался. Тебя же переучили, ты мне сам рассказывал! Почему ты вдруг опять начал все хватать левой? И даже писать левой!
Он пожал плечами:
– Да откуда я знаю! Ты слишком часто об этом говоришь!
Я оставила эту тему, тем более что видела – сегодня его лучше не доставать. Женя был угрюм, замкнут и задавал куда меньше вопросов, чем я ожидала. А спросить он мог о многом. Например, где я была весь день? Он пришел домой первым – из перехода метро я вернулась к дому Елены Викторовны и попыталась все-таки ее дождаться. Но в студии, видно, говорили правду: она куда-то уехала. Окна ее квартиры не осветились, машины нигде не было.
Он мог также допросить меня с пристрастием о причине, по которой я вдруг переменила свое решение. Упрекнуть за вчерашнюю безобразную сцену. Даже я сама, когда вспоминала о вчерашнем, испытывала острое чувство стыда. Конечно, Роман заслуживал и не такого. Но в чем провинились мои родители? Я испортила им не только один вечер, думаю, они всерьез задумались о том, как я буду жить дальше с таким взрывным и неуживчивым характером. И мама Жени никак не заслуживала такой помолвки… А Шурочка… Думаю, тут я достигла обратного эффекта и доставила ей несказанное удовольствие. Так что гордиться было нечем.
Женя опять улегся на раскладушке. Я в одиночестве легла на диване и погасила свет. В темноте было слышно, как Женя ворочается и сдавленно вздыхает. Наконец я не выдержала и тихо спросила:
– Ты не спишь?
– Нет, – ответил он после короткой паузы.
– Не хочешь ничего мне сказать?
– А что именно? – тусклым голосом произнес он. – Завтра нужно сходить в ЗАГС и подать заявление. Кстати, завтра ты уже пойдешь на работу? Как ты себя чувствуешь?
Обычный супружеский разговор.
– Я думала, ты скажешь что-нибудь другое, – произнесла я.
– А ты не думай, а спроси, – посоветовал он.
– Елена Викторовна уехала?
– Ага, – легко ответил Женя. – К своему сынку, в отпуск. Парень учится в Англии, ты только подумай. Кому-то все достается само собой.
– Она точно уехала?
Раскладушка заскрипела, потом раздался легкий, знакомый звон – опять отцепилась одна из пружин. Женя чертыхнулся и спросил, почему я никак не могу выбросить из головы эту стерву Елену?
– Скажи, ты взял трубку, когда она звонила? Тогда, ночью?
– Ну взял; – раздраженно бросил он. Женя, конечно, понял, о какой именно ночи я говорю. – Взял, чего тебе еще?
– И что она тебе сказала?
– А что она могла мне сказать, как ты считаешь? Удивилась, услышав мой голос, и бросила трубку. Вот и все.
– Вы ей перезванивали?
Раскладушка буквально завизжала. Я различила в темноте белую тень – Женя сел.
– Лично я никому не перезванивал, – ответил он.
– Ну, значит, звонил Роман. Думаю, это он и вынудил ее уехать.
Белая тень сидела неподвижно. Я смотрела на нее, и мне вдруг показалось, что там сидит вовсе не Женя. Ощущение было пугающим, и даже когда он заговорил, звук его голоса показался незнакомым.
– Вынудил уехать? Какая чушь! Она сама кого хочешь вынудит… Кстати, ты, вероятно, не знаешь… – В голосе прозвучала странная, ироничная нотка. – У Романа есть дочка.
Ознакомительная версия.
