– Боюсь, он понадобится мне раньше, поэтому, если вас это устроит, я бы хотел заехать к вам сегодня. Сразу после вечерней мессы?
– Прекрасно, – ответила Оливия, прислоняясь бедром к столу и видя, как Хайри появляется у задней двери и начинает стучать по стеклу. – Я просто хотела избавить вас от поездки. – Отперев дверь, она распахнула ее. Пес галопом забежал внутрь.
– Тогда до встречи, – говорил отец Джеймс. – Как насчет половины девятого?
– Отлично.
– Как Сара?
– Только что уехала. – Оливия вздохнула. – Долгая история. Расскажу обо всем, когда вы приедете.
– До встречи.
Оливия повесила трубку и положила бумажник на стол, куда пес не сможет добраться.
– Как тебе не стыдно? – спросила она у Хайри С, направляясь к передней части дома и закрывая дверь. – Украсть у священника. – Это хуже, чем вожделеть его. Она неодобрительно пощелкала языком и накормила обоих животных. Затем, велев себе не обращать внимания на слова Сары о том, что отец Джеймс испытывает к ней какие-то чувства, переоделась в черные слаксы и свитер, подправила макияж, неудачно попыталась пригладить волосы и слегка надушилась.
Напомнив себе, что она не готовится к свиданию, она включила телевизор. На экране появилась афроамериканка из программы новостей. Она стояла перед старым обветшалым зданием, окруженным деревьями и кустарником. Полицейские машины с включенными мигалками были вразбивку припаркованы вокруг строения, напоминающего склад, и Оливия постепенно осознала, что смотрит на мельницу, где были найдены самые последние жертвы.
Она тяжело сглотнула. Значит, вот где они погибли в заброшенном осыпающемся здании.
– ...как видите, полиция все еще здесь и занимается поисками улик. Вчера вечером тела двух женщин были обнаружены...
Оливия, словно загипнотизированная этими словами, опустилась на диван. Последние несколько дней она старалась не смотреть новости, поскольку не хотела лишний раз видеть убийства, но сейчас, глядя на осыпающуюся мельницу и зная, что произошло внутри, она, остолбенев, слушала, в то время как репортер предупреждала граждан о разгуливающем на свободе беспощадном серийном убийце.
– ...хотя подробностей нам известно немного, полиция обращается с предупреждением ко всем гражданам... – На экране появились другие изображения. Фотографии жертв вперемешку с материалами из архива, на которых были изображены многоквартирный дом в Гарден-дистрикт, где было найдено голое тело Кэти Адамс, статуя святой Жанны д'Арк и сгоревшая коробка дома в районе Сент-Джон, где была убита Стефани Джейн Келлер. – ...И вот теперь две женщины найдены после того, что анонимный источник назвал жуткими, бесчеловечными и ритуальными преступлениями, напоминающими о деяниях Религиозного Убийцы, сеявшего ужас на улицах Нового Орлеана всего лишь минувшим летом. – Теперь на экране появился Бенц, беседующий с прессой. Это был жаркий летний день, и с Бенца катился пот, когда он отвечал на вопросы репортера, уверяя, что Религиозного Убийцы нет в живых.
– Но, детектив, тело этого убийцы так и не было найдено, верно? – осведомилась репортер с заостренными чертами лица.
На экране появился дикторский стол, за которым сидели мужчина и женщина. Ведущий торжественно смотрел в камеру.
– И сейчас, когда не прошло и полугода, на улицах Нового Орлеана снова свирепствует серийный убийца. Вернулся ли Религиозный Убийца? Или мы имеем дело с новой угрозой? Если вы хотите дальше следить за этим делом и за другими местными новостями, мы ждем вас у экранов в...
Оливия выключила телевизор. Увидев Бенца, она снова разозлилась. Да, она понимала его отношение к их роману, но как бы то ни было, она не вела себя так, словно ждала предложения руки и сердца. Нельзя сказать, что она согласилась бы на нечто подобное. У нее было предубеждение против таких отношений, которые в конечном счете могли привести к замужеству. С тех самых пор, как она узнала, что ее жених изменял ей с ее лучшей подругой, она решила, что семейная жизнь не для нее – по крайней мере, в обозримом будущем – и ее биологические часы могут на время просто остановиться.
– Ты поэтому выбираешь неприступных мужчин?
– Нет, – произнесла она так громко, что Хайри С зарычал. Она выбросила из головы все мысли о Бенце и два часа готовилась к занятиям на следующей неделе, затем, увидев свет фар на дорожке, поспешила вниз. Она распахнула дверь, прежде чем отец Маккларен успел постучать.
– Я вас ждала, – объяснила она, замечая, что этим вечером он надел свой воротник священника с черной рубашкой, черными слаксами и кожаной курткой.
– И вы обладаете даром предвидения. Как ваша бабушка. Вы об этом говорили.
– А я случайно еще не упоминала, что это очень раздражает? Заходите. – Она провела его на кухню и протянула бумажник. Глядя на собаку, она заметила: – Не думаю, что он успел сильно попортить ваши кредитные карты. Но он мог залезть в Интернет. Дайте мне знать, если по ним покупались блошиные ошейники и собачье печенье, и я прослежу, чтобы он вам заплатил.
Джеймс, как ни странно, усмехнулся.
– Я пройдусь по своим счетам частым гребнем.
Она вложила бумажник ему в руку.
– Я могу чем-нибудь еще помочь?
Он замялся, и на секунду она подумала, что он скажет что-нибудь остроумное... даже непристойное. Вместо этого он ответил:
– Нет, спасибо.
– Как насчет бокала вина? – спросила она. Ей нравилась его компания. Она хотела, чтобы он был рядом.
В его голубых глазах снова мелькнули колебание и нерешительность.
– Хорошо. Один бокал. – Он обвел взглядом маленький коттедж. – Вы сказали, что Сара уехала. В смысле, на ночь?
– В смысле, она улетела обратно в Тусон. – Оливия открыла холодильник. – Лео требует развода. И у него уже все схвачено со второй женой. – Она протянула Джеймсу бутылку и штопор, затем нашла клинышек бри и достала из буфета коробку крекеров, у которых давно истек срок годности.
– Ну и как она? – спросил он, разливая вино в два окала.
– Лучше, чем я ожидала. Может, это благодаря беседе с вами.
– Сомневаюсь. – Он протянул ей бокал и прикоснулся краем своего бокала к ее бокалу. – За ваше здоровье.
– За новых друзей.
– И счастье.
– Вас не слишком затруднит, если я попрошу вас снова развести огонь в камине? – осведомилась она. – Вчера вечером у вас так прекрасно это получилось.
– Лестью вы добьетесь чего угодно, – заметил он. – Посмотрим, что можно сделать. – Они вместе притащили поленья сухого дуба и лучины для растопки в гостиную. Оливия скомкала газету, и отец Джеймс, разложив поленья, растопку и бумагу, чиркнул спичкой.
– Замечательно, – сказала она, когда голодные языки пламени принялись пожирать сухой трут.
