– Ага, – сказал Лерой. – Ты, наверное, прав.
– Почему бы тебе просто меня … не убить? Самозащита. Есть … свидетели … и улики.
– Да ты просто верующий фанатик, – сказал Лерой. – Даже сейчас, ты все еще веришь, что на другой стороне – ничего? Что одна пуля Детектива Лероя просто закончит твое мерзкое существование, и милосердное небытие будет тебе наградой? Да ну. Не может быть. Наверняка у тебя есть сомнения.
– Ты бы мог меня просто отпустить, – предположил Ладлоу. Он застонал. – Это именно то, что тебе надлежит сделать как христианину. Простить и забыть. – Он снова застонал.
– Мне-то что прощать тебе? – сказал Лерой. – Присяжные может и простят, кто их знает, присяжных.
– Ты знаешь, что я не могу … им … не сказать … всё о тебе.
– Конечно. А может и не скажешь. Твоей бывшей компании это может не понравиться. Они не то, чтобы мстительны, а просто бюрократы. Кто-нибудь поставит тайную птичку в тайном документе, означающую твое неожиданное самоубийство в камере. Знаешь, да? А, да, сержант, – сказал он в телефон. – Детектив Лерой говорит. Дом семнадцать на Уиллоу. Что у нас тут … так … ну, значит, нелегальное проникновение в дом, попытка убийства, попытка изнасилования. – Гвен прикрыла глаза и потерла щеку кулаком. – И еще всякое разное. Полное досье вас впечатлит. Думаю, что я ему поломал какие-то кости в целях самозащиты. У меня два свидетеля и множество улик. Приезжайте как можно быстрее. Семнадцать Уиллоу. Спасибо.
Ладлоу осел на пол, спиной к стене, и застонал. Левой рукой он провел возле сломанных ребер. Сделал не очень уверенную попытку не потерять сознание. Не смог.
После продолжительного молчания, Грэйс, сидящая в кресле Лероя и нервно курящая сигарету:
– Замечательно.
Гвен смотрела в пространство.
– Ага, – согласился Лерой, щупая мизинцем моляр справа. Поморщился от боли. – Мне тоже понравилось. Как-нибудь нужно будет повторить.
Глава двадцать третья. Отдел кадров
Винс не брал трубку. Роберт не брал трубку. Доверять было больше некому. Лерой решил, что справится сам.
Первое – следовало избавиться от Гейл, чтобы не докучала. По телефону нельзя.
К счастью, БМВ-кабриолет с заведенным мотором стоял на углу. Водитель, прыщавый подросток, раздумывал, на кого бы еще произвести впечатление своим видом за рулем папиной тачки. Лерой схватил его за шиворот и за локоть и выволок из машины. Подросток запротестовал. Одной пощечины было достаточно, чтобы заставить его замолчать, но Лерой этим не удовлетворился, и подростка впоследствии доставили в больницу с вывихнутой челюстью, сломанной рукой и сотрясением мозга. Семья подростка пришла в негодование и хотела подать в суд.
Машину пришлось оставить за десять кварталов до дома Гвен – она слишком выделялась.
Портье начал пятиться задом, как только увидел Лероя. Лерой прошел к лифту.
Отперев замок, он ударил в дверь ногой, порвав цепочку. Гейл выскочила из спальни в халате Гвен.
– Одевайся и иди отсюда, – сказал Лерой. – Давай, давай. Все в порядке. Если не выйдешь через две минуты, выкину в окно.
– Мне нужно…
– Тебе нужно одеться и убираться. Вот тебе сто сорок долларов. Возьми такси. Твой мерзкий тупой внедорожник стоит на въезде в твой жлобский дом.
– Ты меня пугаешь! – закричала она хрипло.
Лерой глубоко вдохнул через нос.
– Сука, – сказал он. – Надень что-нибудь и исчезни. Сейчас же. Именно сейчас.
– Я не могу…
– Что? Почему? Где твои шмотки? Одевайся. Потом свяжешься с Гвен, она тебе все объяснит. Если все еще переживаешь по поводу серег, забудь. Винс их уже продал. Откладывает детям на колледж. Ниггеры с их выводками, хули.
В конце концов она ушла.
Ему тоже нельзя было долго здесь оставаться. Но нужно было присесть. На несколько минут. Чтобы быть в состоянии действовать. Он присел.
Он проглотил слюну. Захотелось курить. Проверил карманы – ничего. Еще раз проверил. Что-то. Сжимая зубы, он потрогал это нечто … сжал … отодрал … Замечательно.
Вообще-то совершенно незачем подсовывать записывающее устройство, если весь дом и так ими кишит, сама же и инсталлировала. Лерой подумал. Если бы он следил за кем-то … Да. Эти сволочи все слышали. И все видели. И никто – никто! – не пришел никому на помощь. Ладлоу не дали бы уйти, конечно же. Но они ждали, скоты, что Ладлоу ликвидирует Лероя, чтоб им самим не стараться. Или что Ладлоу и Лерой не ликвидируют друг друга – идеальный вариант.
Он поднялся на ноги и протопал в «радиорубку». Дорогая аппаратура кругом. Суперчувствительная. Приступ ярости затуманил Лерою мозги.
Кто-то, возможно, ждет снаружи. Ко всем чертям! Не будем сейчас об этом думать.
Он поехал в Бруклин на такси. Вошел к себе в квартиру. В квартире кто-то был, это чувствовалось. Лерою было все равно. Он был уверен, что знает, кто именно к нему проник. В данный момент никто из людей, которых он знал, не мог быть ему полезен.
Он не пошел ни в кухню ни в ванную. Он проследовал прямо к письменному столу, включил лампу, открыл ящик, и вынул из ящика паспорт.
– Привет, партнер, – сказал Марти у него за спиной.
Лерой даже не обернулся.
– Привет.
Он сунул паспорт себе в карман. Не глядя на Марти, он прошел к любимому шкафу и распахнул его. Некоторое время Марти следил, как Лерой пакует чемодан, и вдруг сообразил, что его просто игнорируют.
– Ты не хочешь ли что-нибудь мне сказать, партнер? – спросил он.
– Мне нечего сказать, – ответил Лерой. – Ты здесь потому что кто-то шибко умный наверху наконец решил от меня избавиться.
После значительной паузы, Марти сказал:
– Правильно.
– Что ж ты медлишь? – спросил Лерой, складывая костюм и кладя его осторожно поверх рубашек.
– Сперва я хочу попросить прощения.
– За что, если не секрет?
– За многое. Но мне бы хотелось, чтобы … в общем, повернись ко мне лицом.
Лерой потянулся к верхней полке и достал оттуда металлический ящик.
– Алё, – сказал Марти.
– Делай, что считаешь нужным, партнер, – откликнулся Лерой.
Голос его звучал совершенно равнодушно. Открыв ящик, он достал из него пачку ассигнаций и сунул ее в карман на крышке чемодана.
– Перестань возиться с чемоданом, – сказал Марти. – Ты никуда не едешь. Везение твое кончилось.
– Везения и не было никогда, – сказал Лерой. – И благодарности тоже не требую. Сделал я то, что должен был сделать. Если это – конечная станция, что ж, пусть. Но сомневаюсь. Ты меня не пристрелишь, Марти. Не сможешь. Ты уже не тот.
– Нет, конечно, нужен ты мне – стрелять в тебя. Выпьешь цианистый калий, как любой нормальный человек. Я принес капсулу.
