– Вот это, действительно, настоящее Рождество, – с непроницаемым лицом прокомментировал он, протянув Блейну стакан с янтарным скотчем.
Я поморщилась, в то время как Мона тихо усмехнулась, покосившись в сторону Вивиан. Тело Блейна заметно расслабилось, и я почувствовала, как к моей руке начала поступать кровь. Когда в гостиной снова возобновился разговор, мой взгляд поднялся на Блейна.
– Я ничего не знала, – тихо произнесла я так, чтобы только он мог слышать.
– Ты и не должна была, – отрывисто ответил он. – Этот разговор ни о чём. – Он одним глотком осушил скотч, в то время как я попыталась осмыслить всё, что только что узнала. Значит, Блейн рисковал из-за меня не только физически, но и карьерой. Я не имела ни малейшего представления, какое влияние со стороны Блейна потребовалось, чтобы освободить родителей Сиджи из Китая, но оно, совершенно точно, было значительным. И теперь он был должен каким-то очень влиятельным людям. При мысли об этом мне становилось не по себе. Что я сделала? О чём я его попросила?
– Сыграй что-нибудь для нас, Блейн, – обратилась к нему Мона, прервав мои скомканные мысли.
– О, да, пожалуйста! – присоединилась к ней Вивиан.
Блейн непринуждённо улыбнулся им в ответ.
– Только если Кэтлин мне подпоёт, – произнёс он, взглянув на меня.
Мой взгляд взметнулся вверх, и я тут же начала качать головой.
– Нет, я не могу, – запнулась я, чувствуя, как вспыхнули мои щёки.
– Конечно, можешь, – настаивал Блейн, не обращая внимания на мой протест. – У тебя красивый голос.
– Да, это так, – согласился Кейд, и когда мой взгляд встретился с его, я поняла, что мы оба вспомнили о моём экстравагантном выступлении в наряде Бритни на Хэллоуин в «Дроп». Его губы дрогнули.
– Ну, же, – Блейн взял меня за руку, поднимая на ноги.
Пройдя к фортепиано, находившемуся в углу гостиной, он поставил меня сбоку от сияющего чёрного инструмента, а сам сел на кожаный стул. Оказавшись в центре всеобщего внимания, я испытывала ощутимую нервозность. Каждый из присутствовавших теперь смотрел на нас с определённым ожиданием.
Проиграв несколько аккордов, Блейн взглянул на меня, и я едва заметно кивнула, узнав знакомую мелодию «Рождественской песни». После этого он проиграл более продолжительное вступление, позволив мне сделать глубокий вдох и начать петь. Мой голос всё ещё был хриплым после последних событий, но это придавало звучанию песни определённое очарование.
Я не отрывала глаз от Блейна до тех пор, пока не почувствовала себя увереннее. Знакомые слова и мелодия постепенно окутывали меня своим волшебством, позволяя расслабиться.
« И каждый ребёнок будет шпионить, чтобы увидеть, действительно ли северный олень умеет летать…»
Я приподняла подбородок, окинув взглядом гостей. Красивое звучание пианино разливалось по всей гостиной, и каждый, кто мог бы увидеть нас со стороны, решил бы, что таким и должно быть настоящее Рождество. И оно действительно было таким. Почти.
«Пусть это было сказано много раз, множеством разных способов…»
Чувствуя обжигающий взгляд Кейда, я посмотрела на него и уже не могла отвести глаз в сторону.
«Счастливого Рождества… тебе…»
Я спела последние слова, и звуки фортепиано продолжили ещё некоторое время кружить по комнате, гипнотизируя красотой мелодии. Когда песня закончилась, я с удивлением услышала полные энтузиазма аплодисменты. Застенчиво улыбнувшись, я присоединилась к ним и повернулась к Блейну, который, действительно, играл очень красиво, грациозно перебирая пальцами белые клавиши.
Вскоре после этого гости разъехались. Через полчаса Мона с Джералдом тоже удалились в свой дом, находившийся на территории частной собственности Блейна, и я, воспользовавшись моментом, принесла заранее приготовленные подарки, который Джералд любезно привёз из моей квартиры. Когда я вернулась в гостиную, Блейн и Кейд сидели напротив друг друга у камина.
– С Рождеством, – весело произнесла я, протягивая каждому из них небольшую завёрнутую коробочку. Устало сняв балетки с ног, я села на диван и когда подняла глаза, увидела, что каждый из них смотрел на меня.
– Ну, же, открывайте подарки! – с досадой подсказала я.
Они взглянули друг на друга, прежде чем распечатать упаковки, и я нервозно сжала на коленях руки в ожидании их реакции. Они открыли коробки почти одновременно и теперь смотрели на живопись, которую я подбирала для них несколько недель назад. Ни один из них не сказал ни слова, что меня крайне насторожило.
– Это озеро Уиннипесоки, – поспешно пояснила я. – Блейн говорил, что вы часто туда ездили в подростковом возрасте. Я надеялась, что, возможно, этот сюжет напомнит вам о счастливых моментах жизни, проведённых вместе.
Для Блейна я подобрала живопись с видом на озеро, залитое дневным светом, а для Кейда – зеркально противоположную картину, с изображением озера в ночи, где в тёмной озёрной глади отражалась яркая луна.
Они оба продолжали молчать, и моё сердце окончательно опустилось.
– Вам не понравилось, – констатировала я, глядя на них обоих.
– Нет, Кэт, это совершенно не так, – быстро ответил Блейн, и когда он поднял на меня глаза, я была удивлена, насколько яркими они были. – Очень красивая живопись. Я даже не подозревал, что ты помнишь эту историю.
– Конечно, я помню, – ответила я, оскорбившись, что он предполагал обратное.
– Какую историю? – спросил Кейд.
– Когда мы ныряли, и я долго не мог тебя найти, – пояснил Блейн.
Кейд негромко рассмеялся.
– Ах, да. Тогда ты порядком разозлился.
– Больше на себя, чем на тебя, – скорректировал Блейн, покачав головой.
– Спасибо, Кэтлин, – искренне произнёс Кейд, взглянув на меня, и я улыбнулась от облегчения. Картинки не были большими, потому что я не могла позволить себе нечто большее, но, мне казалось, что они очень им подходили.
– Значит, наступило время для подарков… – произнёс Блейн, отложив живопись в сторону и потянувшись к карману пиджака. Вытянув конверт, он сел рядом со мной на подлокотник дивана и протянул его мне.
– Но ты уже сделал мне подарок, – озадаченно возразила я. Причём такой подарок, который стоил гораздо больше, чем мне хотелось бы.
– Я не мог пропустить этот вечер, – заметил Блейн, улыбнувшись.
Открыв конверт, я вытянула две глянцевые бумаги, и когда поняла, что это было такое, открыла рот от удивления.
