12 января. Макс и Ася
12 января
Предсказание на декабрь
Двенадцатого января Макс хандрит.
Зима в Москве - не самое его любимое время.
- На то, чтобы засыпать улицы кокаином деньги у них есть, а чтобы море выкопать - видите ли нет!
Ворчать он старается как-нибудь так, чтобы не обидеть Асю, из-за которой они и остались в этот раз без теплых стран. Она впервые проводила свои кондитерские курсы в «живом» формате и немножко запуталась в сезонах, назначив их на самое сердце зимы.
Для шоколада это просто идеальное время.
А вот для мужа, который в середине января предпочитает получать шоколадный загар - увы.
Ему все время холодно. Несмотря на батареи, подогрев сидений и руля в машине и теплые носки, подаренные женой Юлиана на Новый Год. Носки прикольные, с пьяным Дедом Морозом. Греют хорошо.
Но холод прячется где-то глубже.
Так бывает - когда тебе так долго не хватало любви близких, что потом всю жизнь сердце может согреть только тропическое солнце. Оно-то щедрое, в отличие от солнца средних широт.
Макс всю жизнь был одинок. Мама любила его, как могла, но ей и самой не слишком-то хватало тепла, так что сыну она передавала совсем крохи.
А для всех остальных он был просто веселым толковым парнем, об которого можно погреться.
Но не согреть его.
Зачем? Ему и так хорошо.
Он и сам не понимает, от чего хандрит.
Зато понимает Ася.
Бабушка - это, конечно, хорошо. Особенно такая, как была у нее. Но когда у тебя нет папы, а мама периодически забывает, что у нее вообще есть ребенок, все равно где-то в сердце есть место, куда не добирается даже тропическое тепло.
Но Ася знает один секрет.
Когда Макс снова устраивается с ноутбуком на широком подоконнике их квартиры, но вместо того, чтобы работать, смотрит больными глазами за окно, на черно-белый пейзаж, она подхватывает на руки дочь и приходит к нему. На другую сторону подоконника.
- Папа! - заявляет малышка. Ей так нравится это утверждение, что она повторяет: - Папа! - И, подумав, добавляет: - Я тебя люблю.
- Смотри, - говорит Ася, осторожно убирая ноутбук, чтобы дочь, которая уже с ногами залезла на Макса и повисла у него на шее. - Она будет любить тебя всегда. Вообще всегда. Ты всегда-всегда будешь для нее самым первым и главным, кого она любит.
- Да, конечно, - ворчит Макс. - Посмотрим, когда ей будет тринадцать.
Недавно он посмотрел несколько роликов на Ютубе о возрастных кризисах и уже впечатлен тем, что его ждет.
- Когда ей будет тринадцать, она будет кричать, что ненавидит тебя… - говорит Ася.
- Люблю! - возражает дочь и виснет у Макса на шее, зацеловывая его испачканными в шоколаде губами.
- Могла бы умыть… - ворчит он, но где-то глубоко внутри его сердцу становится чуть-чуть теплее.
- …что ненавидит тебя, но даже в этот момент будет любить тебя сильнее всех в мире.
- А потом приведет какого-нибудь прыщавого дебила и скажет, что любит его сильнее всех в мире, - Макс вытирает мордашку дочери краем своей любимой футболки. - Да не вертись!
- Но если он сделает что-нибудь не так - она без сомнений уйдет от него и, угадай, к кому придет жаловаться? - щурится Ася.
- Я ему голову оторву.
- Я первая.
- Кстати, это тебя она любит сильнее всех, - ревниво замечает он.
- Она любит нас обоих сильнее всех. Тебя сильнее всех и меня сильнее всех, - говорит Ася мягко. - И даже не пытайся понять, как это. Нам с тобой не дано.
Она протягивает ему руку, и они переплетают пальцы.
Есть такая любовь, которая согревает тебя и заполняет зияющие дыры в твоем сердце.
А есть такая - которая делает это не только в настоящем, но и в прошлом.
Обычно у этой любви вымазанная шоколадом мордашка, подростковые кризисы и совершенно нет времени, чтобы позвонить любимым родителям.
Но почему-то это не мешает чувствовать тропическое тепло даже холодной зимой в Москве.
