– Мир, – я уткнулась лицом в его рубашку, – я не знаю, что ему сказать…
– Девочка моя, – он взял моё лицо в ладони и посмотрел в глаза, – просто слушай своё сердце.
Максим был дома, когда я пришла. Один, без девочек. Сидел на кухне и гипнотизировал взглядом окружающую обстановку.
Я села рядом и взяла его за руку. Он тут же дёрнулся и отобрал свою руку.
– Максим, пожалуйста, – я вздохнула, – выслушай меня.
– Наташа, – в его голосе была горечь, – я ведь просил не обманывать меня.
– Я и не обманывала.
– А это как называется?
– Это называется дружба. Максим, у нас с Миром…
– Как ты его называешь?! – воскликнул Громов и посмотрел на меня с изумлением.
– Миром. Рашидова зовут Эльмир. Но это неважно…
– Ещё как важно!
– Максим! У нас с ним ничего нет! Мы просто друзья!
Он смотрел на меня, прищурившись.
– И давно вы друзья?
Я вздохнула.
– С октября.
Громов хмыкнул.
– Неужели ты думаешь, я поверю, что вы с ним, как ты говоришь, просто подружились? Ты очень красивая девушка, и то, как Рашидов на тебя смотрел… Я ведь видел ещё на корпоративе в честь дня рождения издательства. Наташа, я ни за что не поверю, что у вас с ним ничего не было.
– А почему нет?! – я взорвалась. – Вообще-то я тебе досталась «свеженькой»! Или ты забыл?!
– А позже?
– Что – позже?!
– Позже, когда ты уже не была «свеженькой»…
У меня перед глазами поплыл туман. Я встала со стула и, уставившись Громову в лицо, гневно произнесла:
– Ты думаешь, что я спала с вами обоими?!
– А что тут такого? Рашидов привлекательный мужчина, пусть и не очень молодой…
Тут я, не выдержав, со всего размаху влепила Максиму пощёчину. И, развернувшись, побежала прочь из кухни.
Он догнал меня уже на пороге нашей спальни. Сжал в железных объятиях так, что я не могла и шагу ступить.
– Пусти!
– Не пущу.
– Пусти! Чёрт бы тебя побрал! Отпусти меня!
– А куда ты собралась? – Максим развернул меня лицом к себе и посмотрел в глаза. – Ты к нему пойдёшь, да? К Рашидову?
– Идиот! – я попыталась вывернуться, но только причинила себе боль этими лихорадочными движениями. – Ты меня достал со своей ревностью!! Как ты вообще мог подумать, что я спала сразу с двумя мужиками?!
Максим молчал, упрямо сжав губы.
– Не было у меня ничего с Рашидовым. Клянусь. А не говорила я тебе о нём просто потому, что боялась твоей реакции. Вот и не зря боялась!
В этот момент Максим немного ослабил хватку, и я сразу обмякла в его руках, устав сопротивляться.
– Ты говоришь правду?
Я взяла его лицо в ладони и, глядя в глаза, повторила:
– Я не изменяла тебе, Максим.
Он вымученно улыбнулся.
– Прости. Когда я увидел вас вместе, у меня в глазах помутилось от ревности. Ты ведь ничего не говорила про Рашидова. И я сложил два и два – твою скрытность и то, что ты утром так обрадовалась, когда сказала, что раз мы с девочками сегодня уезжаем, то ты пойдёшь на встречу с подругой… Это он твоя «подруга»?
– Да, – я кивнула. – А… Максим, а как ты вообще нас нашёл?
Громов смутился.
– Понимаешь… У меня есть друг, он занимается частным сыском и слежкой. Я утром позвонил ему и…
– Попросил следить за мной? – чувствуя, как внутри закипает ярость, зашипела я. – Да как ты мог!
Я всё-таки вырвалась из его рук, подбежала к шкафу и схватила свою спортивную сумку, с которой я когда-то пришла в эту квартиру.
Больше ничего я сделать не успела. Максим оттащил меня от шкафа, бросил на постель и, прижав своим телом, прошептал:
– Я тебя никуда не отпущу. Никогда, слышишь?
На этот раз его губы были жестокими, они не просили, а требовали. Я пыталась увернуться, мотала головой, но всё было бесполезно.
Максим будто обезумел. Он целовал меня, шепча только одно слово – «моя» – и не слышал того, что я ему говорила.
Я просила отпустить меня. Шептала, что не хочу, умоляла перестать…
До этого дня Максим ни разу не был настолько груб со мной. Я пыталась отпихнуть его, уворачивалась от его губ, но он, с помутившимися от ревности глазами, ничего не слышал и не чувствовал…
Впервые физическая близость принесла мне столько боли. Боль была в каждом уголке тела, включая мою душу. И когда Максим, наконец, отпустил меня, я отползла в сторону и встала с постели, чувствуя, как огненным кольцом охватывает всё внутри, как подкашиваются ноги.
