Глава 13
Я злюсь. Просто схожу с ума, потому что он меня бесит!
Ведь врёт! Врёт он, специально меня задевает, заговаривая насчёт чувств. Ведь он сам неравнодушен ко мне!
— Пошли, — взяв меня за руку, тянет за собой к своей машине.
Фары огромного «танка» моргают, Эмиль открывает пассажирскую дверь. Нагло схватив меня за талию, поднимает как пушинку и усаживает на сиденье. Обходит автомобиль, садится за руль.
Я смотрю на него с ненавистью, раздражением. Проклинаю себя, что во всем мире влюбилась именно в этого самодовольного мерзавца, который упорно старается скрыть свои чувства, которые испытывает ко мне. Но почему? Почему он это делает?
— Хочешь сказать, что тебе плевать на меня? — спрашиваю, когда мы покидаем парковку. — Что целовал в ресторане просто так? Чтобы ловить кайф? И как? Поймал?
В моем голосе столько боли, что Эмиль это несомненно чувствует. Оборачивается, смотрит непроницаемым взглядом.
— Поймал, — кивает, концентрируя внимание на дороге. — И сейчас поймаю. Ты моя на одну ночь. Будешь возвращать долг.
— Боже, — истерично смеюсь, потирая переносицу пальцами. — И что тебе мешает взять меня прямо здесь и сейчас? Верну тебе твой долг таким образом, Бестужев. Останавливай свой танк. Немедленно.
Он бросает на меня насмешливый взгляд и действительно выруливает в сторону. Мчится вперёд между зданиями и останавливает в самом углу. Там, где нет ни единой души.
— В опасную игру играешь, Арина. Я тебя предупреждал, — бросает он грубо и за считанные секунды я оказываюсь на его коленях. С раздвинутыми по обе стороны от его бедер ногами! — Я ведь не шутил. Старался... Бог видит, я старался держаться от тебя максимально далеко. Но ты...
— Что я? — цежу злобно в его лицо, упираясь спиной в руль.
Я не свожу с него уже затуманенного взгляда. Перед глазами плывет, внизу живота становится очень тяжело и горячо одновременно. Нервно сглатываю и облизываю пересохшие губы.
И в следующую секунду Эмиль накрывает мой рот своим, впивается напористым поцелуем. Он зарывается пальцами в мои волосы, грубо сжимает их в кулаке. Кусает нижнюю губу, тянет.
Я хочу обнять его. Но обида даёт вверх. И я просто стою как бервно и не отвечаю ему. Однако этот спектакль длится недолго. Как только чувствую его желание у себя между ног, меня бросает в жар. Одна мысль, что он возбуждён и хочет меня — сводит с ума. Пусть и пытается скрыть свои чувства.
Я заставлю его признаться мне в любви! Заставлю быть со мной, быть моим.
— Я тебя ненавижу, — прошептав, отвечаю на его поцелуй, крепко прижимаясь к крепкой груди мужчины. — Ненавижу, Бестужев.
Его ладонь на моих бедрах. Гладит их, впивается пальцами в нежную кожу, шепчет что-то невнятное, недовольное. Поднимает подол платья, касается пальцами спины.
Боже... По телу пробегают мурашки от одного поглаживания.
— Я сказал, Арина, что ты моя на одну ночь. На целую ночь, Волчонок, а не на один раз. Но я принимаю твой вызов, — прорычав мне в ухо, скользит рукой и касается сокровенного места. Одним жестом рвет белье, бросает в сторону. Сам же расстёгивает ремень своих брюк...
Не знаю, как оказываюсь без платья. Вокруг темно. Ну почти. Однако я вижу загоревшие в глазах Эмиля огоньки, чувствую его частое дыхание у себя на шее.
— Подожди... Я сама, — шепчу еле слышно и дрожащими пальцами пытаюсь расстегнуть пуговицы рубашки. С трудом удается протолкнуть их через петлю. Глажу плечи мужчины, впиваюсь в кожу ногтями. Мое дыхание учащается, а между ног становится горячо и... Влажно.
Боже, пусть этот день не заканчивается. Пусть эта порочная ночь длится вечность. Пусть он будет моим.
Навсегда.
Пожалуйста...
— Ненавижу, — облизываю его губы, кусаю. Обхватываю мощную шею руками, Прижимаюсь ещё крепче.
Мужские руки шарят по телу. Эмиль стягивает с меня платье. Часто дыша, проводит языком по жилке на шее, тем самым срывая с моего горла стон.
Как же мне хорошо...
— Тебе и надо ненавидеть. Не влюблялся, Волчонок. Себе хуже сделаешь, — хрипит он.
Мысленно смеюсь его словам. Обещаю, Бестужев, что крышу тебе снесу. Будешь мечтать обо мне днём и ночью. Будешь брать меня и желать, чтобы всегда была рядом. Обещаю...
Обещаю!
Я неосознанно приподнимаюсь и снова опускаюсь на колени мужчины, упираюсь о внушительный бугор в штанах Эмиля. Улыбаюсь, потому что я уверена, что он врёт. Когда человек не испытывает ничего к женщине, он не целует ее с такой жадностью и страстью. Он не обращается так нежно, будто боясь резких движений. Он не хочет сделать мне больно!
Мы как подростки тремся, что вызывает новую волну опьянения. Голова ватная, в горле пересохло. Сглатываю, пытаюсь перевести дыхание. Тянусь, и сама расстегиваю пряжку ремня, тяну замочек вниз. Касаюсь кончиками пальца члена, вытаскиваю его на свободу.
— Черт, — рычит сквозь зубы, втягивая воздух в лёгкие через нос. — Ар-р-рина...
— Можешь сколько угодно прятать свои чувства. Но ты для меня открытая книга, Бестужев, — шепчу ему в лицо и провожу языком по его губам. — Не могу похвастаться опытом в постели, но буду стараться. Тебе понравится.
Скольжу рукой вверх вниз, ласкаю большим пальцем головку. Эмиль постанывая, закидает голову назад, часто дышит. Мне так нравится видеть его таким... Напряжённым и зависящим от меня.
— Я не железный, — хрипло выговаривает он, впиваясь пальцами в мои ягодицы.
Я ловлю себя на мысли, что сижу сверху абсолютно голая. Не помню, когда он избавил меня от лифчика. Вообще ни черта не соображаю.
— Скажи, что хочешь меня, — трусь об эго член, но не спешу. Пусть берет инициативу в свою руки и входит в меня. Пусть делает меня своей. — Эмиль...
— Я, черт возьми, с первого дня нашего знакомства хочу тебя трахнуть. Да так, чтобы на всю жизнь запомнила, Арина, — рычит он, одним резким движением заполняя меня собой. Не двигается, будто даёт время привыкнуть к его размеру.
