Глава восьмая
Элоиза
Чудовище, оно же принц Объединенной Державы Даррен, обладало хорошим аппетитом. В этом я успела убедиться ещё при первой попытке его накормить. Мясо Дар употребил более чем охотно, отпустил несколько язвительных шуточек о невинной деве, которую обещали предоставить ему в качестве пищи, получил костью, оставшейся после разделки мяса, в лоб, и был отправлен на исправительные работы в гардеробную.
Я же осталась на кухне. Драила казаны, залила посуду всё тем же кое-как сварганенным чистящим средством, взялась даже за окна. Складывалось такое впечатление, что в этом замке жили одни только свиньи под предводительством грозного дракона. Дракон предусмотрительно спрятался, предположив, что встреча со мной не закончится для него ничем хорошим, свиней забрал с собой, дабы было чем питаться, и оставил Дара в качестве переговорного.
Принц грязнулей не казался. Я убедилась в том, что руки у него росли из нужного места, да и вообще, сам по себе Дар был отнюдь не глуп, хотя какой-то печальный и будто опустошенный частично. От работы отлынивать он больше не пытался, всерьез мы не ругались, и я пришла к выводу, что принц так запустил собственный замок не оттого, что был страшно ленив, а оттого, что опустил руки.
Только напрямую спрашивать, что именно вгоняло его в такую депрессию, я все же не решилась. Королевская душа, как часто любили повторять и дедушка, и Наставник, потемки, и родиться в таком семействе, ещё и наследным принцем – это с самой юности быть обреченным на слишком тяжелую для многих ношу.
Я сомневалась, что Даррена так угнетала перспектива надеть корону на голову да сесть на трон. Нет, корона частенько жмет затылок, а трон – не самое удобное из кресел, но было что-то другое. Люди со слишком сильной магией встречались в истории и прежде, тот же Шэйран Второй, но он не запирался невесть где и не жил в гордом одиночестве среди леса.
Ну, да, у него были определенные проблемы, но все же хорошо закончилось! Даже очень хорошо, если значился предком в генеалогическом древе сразу двух династий, обе из которых до сих пор правили, каждая в своем королевстве?
Решительным встряхиванием головы я отогнала прочь все дурацкие мысли о судьбе молодого принца и продолжила отмывать кухню, чтобы хоть готовить в нормальных условиях. Пыль поддавалась легко, жир – не очень, и по некоторым кастрюлям было прямо-таки видно, что они пали жертвой королевских кулинарных экспериментов.
Когда кухня наконец-то стала выглядеть по-человечески, за окном уже смеркалось. Я бросила тряпку в рукомойник, тяжело вздохнула, радуясь тому, что тут хоть какое-то подобие водопровода было, и уверенно направилась в спальню. Надо посмотреть, что там Даррен натворил, когда отправился убираться. А то что-то я очень слабо доверяла принцу. Вряд ли у него достаточный опыт в этих делах.
- Это было ужасно! – поделилась я ещё с порога, заглядывая в спальню. – Я с трудом отодрала ту кухню! И вообще, такое впечатление, что тут никогда никто не убирался. Дар, как ты в этом живешь? И почему не наймешь слуг, пусть бы убирали! В Рангорне давно уже отказались от таких огромных замков, потому что с ними сладить невозможно, а тут же в одном коридоре несложно заблудиться… Дар?
Я заглянула в приоткрытую дверь королевской гардеробной и обнаружила Даррена в наполовину опустевшей комнате, почти сверкающей от чистоты. И пол был вымыт, и одежда осталась только та, которая действительно была пригодна для носки. В углу сверкало, должно быть, защищенное заклинаниями платье королевы Карен, пышное и будто сверкающее серебряными нитями. Возле него бальные туфли, тоже под защитой. В том самом заговоренном шкафу осталась простая одежда, из той, что можно было и так носить. Всё остальное Дар просто сгреб в кучу, завернул в покрывало, и теперь эта будущая тяжелая ноша, сплошь состоявшая из истлевших тряпок, готовилась к выбросу. Дышать сразу стало гораздо легче, и я радовалась тому, что здесь было как минимум вполовину меньше пыли.
Но, что греха таить, я залюбовалась принцем. Даррен избавился от своего разряженного камзола, который, признаться, делал его особенно грузным и неповоротливым, закатал рукава рубашки, расстегнул несколько верхних пуговиц, и теперь, когда тонкая ткань плотно прилегала к телу, можно было рассмотреть практически идеальную, подтянутую фигуру, на которую я прежде не обращала внимания. Клоунские брюки из позапрошлого столетия он тоже сменил современными. В лучах заходящего солнца, пробивавшихся сквозь вымытые оконные стекла, Дар сильнее, чем прежде, напомнил мне о наших общих предках.
Я даже как-то неловко себя почувствовала. Красивые мужчины – это не к добру, и подсознание твердило мне об этом с завидным упрямством. Такие, как Даррен, до добра не доводят. Слишком неприличные мысли в голову лезут, когда просто смотришь на него, и много глупостей на ум приходит. И вообще… Я в очередной раз повторила в мыслях старый завет – бежать от всех синеглазых, кто только появится у меня на дороге, - и откашлялась, привлекая к себе внимание.
- Ну как, Ваше Высочество, продвигается уборка? – я хищно сверкнула глазами и окинула Даррена внимательным взглядом. – Не притомились ещё? Не будете молиться, чтобы вас отсюда поскорее кто забрал и спас от надоедливой девицы – меня, то есть?
- Отлично продвигается, - хмыкнул Дар, судя по всему, нисколечко не обидевшись. – Вон, собираюсь это куда-нибудь деть. Сжечь, например. Не будешь жалеть историческое наследие королевы Карен?
- Полуистлевшее? – изогнула брови я. – Нет, не буду. Где намереваешься жечь? И куда подевал занавески?
