...забывать о том, что она приличная
Я, в прошлом тревожная мамочка с золотой медалью по чуткому сну, подскочила первая и некоторое время вслушивалась в то, что происходило на первом этаже. Шумел чайник, хлопали дверцы, женский голос что-то напевал, звякали приходящие сообщения.
На грабителей это было не похоже — увы, я бы предпочла их, чем очевидную альтернативу.
Демьян крепко спал, обхватив подушку, демонстрируя изумительно красивые мышцы спины, и я не удержалась от мимолетной ласки, когда стала его будить.
Он, не открывая глаз, перевернулся, ловя мою ладонь, прижался к ней губами — и вот только теперь насторожился, прислушался.
— Мать вернулась, — сказал он вполголоса. — Рановато. Я сейчас. Никуда не уходи.
Подскочил, моментально натянул спортивные штаны и ссыпался по ступенькам вниз. Я только открыла рот, чтобы сказать, что у него на шее засос, пусть хоть футболку наденет… Но не успела.
— Демьян! — дверь осталась приоткрытой и слова стали разборчивее. — Ой, я потом перезвоню, сын проснулся. Демьян, что происходит?
Есть такой особый тон — материнский. Я им тоже владею в совершенстве. Но одно дело, когда ты таким тоном отчитываешь собственную дочь, которая опять забыла позвонить с вечеринки.
И совсем другое — когда отчитывают твоего малолетнего любовника.
Сразу стало зябко, и я поняла, что ничем хорошим это утро не кончится.
Хотя нет. Не так.
Все хорошее уже закончилось этим утром.
— Ничего не происходит, мам.
Голос у Демона был лениво-вальяжный, как раз такой, какой родители называют «наглым». После чего следует скандал на тему: «Хватит мне хамить».
Платье, чулки, сумка.
Дубленка и сапоги остались в прихожей.
Как неудобненько-то…
Я открыла приложение такси и выбрала махом сразу все тарифы — кто быстрее приедет, тот и молодец, я без предрассудков, а денег сейчас вот вообще не жаль. Почему телепорт все еще не изобрели?
— Чьи это вещи на вешалке? Кто у тебя в комнате?
— Девушка. А что, есть варианты?
Что ж он нарывается-то так…
— У нас был уговор, Демьян.
— У нас был уговор, что я могу делать, что хочу, когда тебя нет.
— Я уже здесь.
Я замерла у приоткрытой двери, подслушивая их ссору и следя за машиной в приложении такси, которая ме-е-е-е-едленно ползла в мою сторону.
— Кто знал, что ты так рано вернешься? Могла бы предупредить.
— Я тебе вчера весь вечер звонила.
— Могла бы написать. У меня был концерт.
Его мать должна быть старше меня. От пяти лет до бесконечности.
Стала бы я смущаться, будь моя подруга старше меня на пять лет?
Да я даже не замечу разницы.
Стала бы я смущаться, если бы моя подруга застала меня в постели с ее сыном?
О, господи…
Я закрыла ладонью лицо и только тут осознала весь ужас происходящего.
— Надеюсь, на этот раз ровесница?
— Ага, твоя.
— Демьян!
— Можешь пока не выходить из комнаты? Мы сейчас уедем, — он перестал провоцировать мать и наконец включил мозг.
— Я должна сидеть взаперти в своем доме, пока ты…
— Мам!
— Хорошо, хорошо, я буду очень внимательно смотреть телевизор. Но вечером мы с тобой поговорим.
— Если я вернусь. Что не факт.
Босые пятки простучали по деревянным ступеням, и Демьян распахнул дверь в комнату.
— Ты уже собралась? — удивился он. — Погоди, я быстро.
Он натянул футболку, бросил на меня быстрый взгляд и полез в гардероб за косухой. Ну и шарфик не забыл обмотать вокруг шеи.
— Значит, ты уже не первый раз западаешь на девочек постарше, да? — высказала я то, что зудело сильнее всего. — Это у тебя девиация какая-то? Или ты намеренно ищешь богатых мамочек?
— Никакой девиации, случайность, — буркнул Демьян, натягивая носки.
— Не в первый раз — случайность?
Я не мама, от меня так просто не отгавкаешься.
Он закатил глаза:
— Я не ищу специально никого постарше, ясно? Просто общаюсь с теми, с кем мне интересно. Я же не виноват, что эти люди старше меня.
— Не припомню, чтобы перед твоим наглым подкатом на ВДНХ я как-то продемонстрировала тебе свои интересы и ум!
— Я вообще не думал что тебе больше двадцати пяти, — огрызнулся он. — Сама виновата.
— Ври, да не завирайся, — скривилась я. — Мне можно дать на пять лет младше, соглашусь. Но десять — это перебор.
— Ален, если хочешь поругаться — я полностью в твоем распоряжении. Только давай не здесь, — предложил Демьян. — Давай уедем и там…
— Я. Я уеду. А ты останешься, — я зачем-то принялась сдирать с татуировки пленку. — Все, каникулы кончились, глупости тоже. Спасибо за прекрасно проведенное время.
— Что ты делаешь! — он метнулся к своему столу и принялся выдвигать ящики. — Ее же сразу обработать надо!
Я комкала пленку в пальцах и тупо смотрела на свою татуировку-судьбу.
Часовой циферблат с тринадцатью делениями.
Закручивающийся спиралью, в глубине которой был виден птичий силуэт.
Но тринадцать делений?!
— Ты это специально, да? Намек на разницу в тринадцать лет? — зло спросила я. — Ты подговорил мастера? Мог бы так не стараться, написал бы просто «Демьян» — все ясно и мучиться меньше.
— Что там? — Демьян дернулся ко мне. — Дай посмотрю.
— Да иди ты к черту! — психанула я. — Связалась с малолеткой! Теперь у меня татуировка, хренотень в ухе, неизвестно сколько ЗППП в анализах от прошлых взрослых теток и позор на старости лет — тайком от родителей бежать из чужого дома!
— Аленушка, ну ты что! — он даже отшатнулся. — Клянусь, я не знал, какая тату будет. Да не дергайся ты, дай кремом смажу!
— Сама разберусь! — огрызнулась я, заматывая руку отобранным у него бинтом.
Снизу донесся шум включенного телевизора, мой телефон пискнул — машина подъехала.
Я постаралась спускаться на цыпочках, чтобы производить как можно меньше шума. Натягивала сапоги, оглядываясь на дверь гостиной, как воровка, накинула дубленку, даже не застегивая, так хотелось поскорее отсюда убраться.
