Я иду за ней следом. И чувствую! Запах. Он другой. Не такой, как я помню. Точнее, обычно она не душилась духами. Пахла естественно. А тут явный цветочный акцент.
- Она вот так постоянно мигает, - произносит она и подходит к столешнице.
- А ты давно её чистила? – уточняю я.
- А её надо чистить? – удивляется Настя.
- Вообще-то надо, - киваю и замечаю её маникюр.
Кольца уже нет. Интересно, куда она его дела? Своё я оставил, на память. Хотя, это просто безделица. Памяти много и так! Даже слишком.
- Ой, - оживляется Настя, - Слушай, мне пора уже! Хочешь, чаю попей.
Я что-то мычу, а сам наблюдаю, с каким нетерпением она пишет кому-то.
- А ты… надолго? – уточняю безо всякого интереса.
- Не знаю, - она пожимает плечами.
Краснеет, как будто. И прячет глаза. Точно школьница!
- В смысле, я тоже допоздна не могу, - уповаю на занятость.
Настя вздыхает, лицо обретает серьёзность:
- Самойлов, тебе лень с дочерью посидеть, так и скажи! Динка взрослая, сама спать ляжет. Проследи только, чтоб двери закрыла. И скажи доброй ночи.
Она возвращается к «правописанию». И улыбка опять начинает играть на губах.
- Понятно, - бросаю я коротко, - А сказку на ночь читать?
Настя кивает:
- Конечно! Про снежную королеву.
Я усмехаюсь. Но молчу.
Она идёт в коридор. И начинает натягивать шарф. Обуваться. Я выхожу вслед за ней.
- Так ты во сколько вернёшься? – уточняю. Ведь я так и не услышал ответ!
- Как пойдёт, - отвечает Настя. В зеркале её отражение мне улыбается.
Я веду языком по губе:
- А где Деня?
- С ребятами, где же ещё?
- Мм, - я смотрю на её торопливые сборы. На то, как она вынимает помаду, касается губ маленькой кисточкой. На них остаётся слегка влажный след…
- Ой, я обулась! Подай мне, пожалуйста, ключ от машины, - произносит она. И тычет пальчиком в сторону зала.
Я машинально киваю. Иду туда. Вижу ключи на столе. Точнее, ключ! И брелок. Но как будто другой? Тоже в форме сердечка. Но на моём было слово «люблю»…
- Они на столе должны быть, на журнальном! - кричит из коридора Настя.
Я возвращаюсь рассеянно.
- Эти?
- Ну, а какие ещё? – отвечает она.
И у меня возникает какое-то странное чувство. Будто я оказался в другой, параллельной реальности. Вроде всё – то же самое! Но не всё...
- Ну, пока, - прощается Настя. И её капюшон ускользает за дверь.
Дианка наверху лепечет с подружкой по телефону. Я прислоняюсь к стене. Слышу вполуха:
- Да, прикинь! А она не в курсе, что он встречается с её подругой? Вот это будет пипец, когда Светка узнает.
Решаюсь войти:
- Привет!
Динка бросает подружке:
- Ой, папа пришёл. Я тебе перезвоню, - встаёт, обнимает, - Привет, па!
- Ну, кто с кем встречается? – узнаю я по ходу. И сажусь в кресло-грушу. Которое сам подарил. Замечаю, что выцвело.
- Да, эт мы сериал смотрим, ты не знаешь, - отвечает она.
Но смутное беспокойство терзает меня изнутри:
- Интересный?
- Ага, - отвечает Диана. И, найдя на смартфоне какое-то фото, демонстрирует мне, - Вот, это конкурс! А это я.
Я смотрю на экран. И вижу какую-то девушку. На лице макияж, кофточка оставляет открытым живот.
- Это ты? – увеличиваю я снимок.
- Ага, заняли первое место, - хвастает дочка.
«Ещё бы», - думаю я. В таком виде на сцену…
- Так, про что, говоришь тот сериал? – вопрошаю задумчиво.
- Какой? – хмурится Динка.
Овалом лица она в Настю. А цветом - в меня. Красивая вышла девчонка! Это и радует и пугает одновременно. Будто только сейчас я вдруг понял, как она повзрослела.
- Ну, тот, который ты смотришь.
- А! – бросает она, словно вспомнила. Так значит, речь шла о сериале? Или всё-таки, нет?
- Да, про всякое, - отвечает расплывчато.
Но я уже знаю ответ. Про любовь!
Пару часов пролетают, как выстрел. И дочь начинает зевать. Я знаю, она притворяется. Чтобы скорее вернуться к подружкам и обсуждению их «сериала». Видимо, школьная мелодрама? А с отцом ей болтать уже не о чем!
С лёгкой досадой встаю, оставляю на тумбочке пару банкнот на «карманные».
- Спасибо, папуся, - воркует дочура, и целует меня на прощание.
Дверь внизу хлопает, и я понимаю, что сын уже дома. Выдыхаю, прежде, чем встретиться с ним. Хотя знаю заранее, чем ограничится встреча. Суховатым: «Привет», и презрительным взглядом с его стороны.
Так и происходит. Пытаюсь спросить:
- Как дела?
Он отвечает:
- Нормально, - и, минуя меня, направляется в кухню.
Я понимаю, что должен сказать ему что-то. Но что? На ум не приходят слова. Почему-то сейчас я не могу подыскать ни одно. Мне проще толкнуть на собрании речь, чем пробудить интерес у Дениса.
И поэтому я ухожу. Возвращаюсь в квартиру, где пусто. И понимаю, как здесь хорошо. Одному! В тишине. Ногой наступаю во что-то мягкое. Включаю свет…
- Твою мать!
Пока я вытираю салфетками гадость с подошвы, Джек появляется из темноты. Я забыл его выгулять! Два раза. Два!
- Я давал тебе шанс! – объявляю ему.
Но он только ухом ведёт. Равнодушный к угрозам. Пока собираю говно, вспоминаю ту женщину. Интересно, Снежана тоже так делала? Ходила за псиной с пакетиком? Она никогда не говорила об этом!
- Завтра отправишься обратно на передержку, ты меня понял? – ставлю в известность собаку.
Джек уходит, хромая. Ложится у батареи. И во взгляде читается: «Лучше уж там, чем с тобой».
