Виновата всегда я
Легкое и игривое настроение стерлось подчистую. Открытые нараспашку окна не спасали от въедливого запаха гари и прилипчивых мыслей. Только колючие мурашки разбегались по телу от холодного воздуха.
Я остервенело пыталась соскрести железной мочалкой угольки, оставшиеся от блина, попутно сдирая нежное антипригарное покрытие со сковородки. Хороший антидепрессант получился. Только на чем теперь готовить…
Марк спустился в момент, когда я технично, по кругу, сдирала остатки тефлона. Сковородку уже не спасти, а вот пар выпустить поможет. Наконец она заблестит!
Возможно и со мной можно так же? Оборвать верхний слой вместе с кожей. Стать как все, найти нормальную работу, быть взрослой и ответственной. Этого же все хотят от меня?
Был период в школе, когда весь класс ополчился против. Началась с кокой-то ерунды, а закончилось оскорблениями и подколами. Встать на мою сторону было некому, Машка поломала ногу и два месяца провалялась на больничном.
- Ну ты посмотри на ее жирные ноги. Как этими сарделями вообще ходить можно?
- И лосины натянула. Не стыдно на такую жопу огромную. Еще бы сиськи свои вывалила и можно на панель, а не на физ-ру.
Громкий шепот и смех в раздевалке, облитые парты, мистическое исчезновение стула, подставы на уроках. Дети бывают очень жестоки и я, не выдержав постоянного давления, стала прогуливать занятия. Поначалу просто сидела дома, но когда начали присылать самых рьяных активистов проведать как я там, перебралась пережидать учебное время во взрослой библиотеке, укрывшись в самом дальнем уголочке за стеллажом с детективами. В них я тоже пряталась. Но долго не вышло, маму вызвали в школу, после чего меня ждал долгий разговор на кухне.
- Ты же понимаешь, что не один человек так о тебе говорит. Все, абсолютно все, Мирослава! Сразу весь коллектив не может ошибаться. Значит, нужно искать проблемы в себе! И исправлять! - размахивая деревянной лопаткой, говорила мама.
Ее монолог под треск раскаленного масла надолго врезался в память. С тех пор скандал для меня пахнет котлетами, а мнение людей вокруг всегда важнее моего. Ненавижу их.
Может и сейчас дело исключительно во мне и пора меняться?..
Я все сильнее терла сковородку, сдирая уже, кажется, металл. Марк очень многозначительно посмотрел на это безобразие и пожал плечами.
- Заварю тебе чая.
- Если притащишь ромашковый - озверею еще больше. Не рекомендую нарываться, - говорю с самым невинным видом, который могу сыграть, хотя внутри дикий огонь дожирает остатки стен.
- Что-то случилось? - говорит он по-настоящему обеспокоенно, но для меня эта фраза становится контрольным в голову.
Я, последние дни, все билась в конвульсиях. Не жить нормально, не умереть по-человечески. Давно пора было преставиться, а я все цеплялась то за любовь, то за надежду, то за память о прошлом и мечты о будущем.
Марк наконец-то добил. Молодец. Спасибо ему и сразу тысячи извинений. По тому, что все, что я прятала, даже от самой себя, получит сейчас он.
- Жизнь моя случилась! - с силой швыряю сковородку прицельно в мусор так, что ведро переворачивается, и с ужасным грохотом катится по полу, теряя внутренности. Стену украшают медленно стекающие вниз по кафелю хлопья мыльной пены.
- Что вам, мужикам, нужно, объясни мне! - мочалка отправляется вслед за сковородкой, с некрасивым хлюпаньем врезается в стену, умножая фейерверк из пены, - В чем смысл этих игр? Найди неподходящую бабу, влюби в себя, сломай и вылепи из нее, что хочется?!
Вытирая руки о домашние штаны и продолжаю наступление.
- Если не выходит, можно найти другую, не снимая с цепи первую? Вдруг пригодится. Так удобнее переключиться, да и под рукой всегда если нужна, одна на работе, другая дома постель греет, - Огонь клокочет внутри, требует выход.
Я хватаю стакан из раковины и отправляю в стену. Звук бьющего стекла и вид разлетающихся осколков дарит мимолетное удовлетворение. Мне мало. Тянусь к следующей жертве, но Марк перехватывает руки.
- Ты не сломалась. Мирра, ты нашла в себе силы уйти и дальше борешься. Не осталась сидеть дома, притворяться, что ничего не происходило и тихо ненавидеть мужа. Да и не все такие идиоты как твой Костя.
Нежно поглаживающие мои запястья пальцы сжимаются сильнее, когда Марк упоминает имя моего мужа. Он, что, ревнует? Или его так заботит вселенская несправедливость по отношению к обманутым женам?
- Не хочу никаких других. Никого вообще не хочу, - отрываю свои холодные, от его нежных и ухожу к открытому настежь окну.
Жадно вдыхаю холодный воздух до головокружения. Лучше не становится. Тихое, солнечное утро и я с черной бурей внутри. Жизнь вокруг продолжается. Катастрофа случилась только со мной.
- Марк, можешь отнести блинчики тете Кате? Позавтракаете? Я хочу одна немного побыть.
- Хорошо. Позвони, если помощь понадобиться.
Я молча киваю, не оборачиваясь, любуясь счастьем за окном. Марк подходит совсем неслышно. Не прижимается, но его тепло все равно обнимает меня.
- Наверху сюрприз. Ты поаккуратнее, я не успел убрать, там все в опилках.
Он невесомо касается губами плеча и уходит, тихонечко прикрыв за собой дверь.
Любопытство меня пожирает, я не могу выдержать ни секунды и огибая результаты своей истерики несусь наверх. Распахнув дверь в комнату просто немею от увиденного.
