Марк
Она не замечает, что стоит в одном белье до последнего, а я дурею от того, как ее кожу обнимает черное кружево, но все же стараюсь смотреть в глаза. Они серо-голубые, с россыпью маленьких черных точек по всей радужке. Эти точки рассыпаны веснушками по ее аккуратному носику и щекам. По ключицам и даже груди. Они манят не меньше всех этих рюшечек и тесемочек так удачно обтягивающих ее тело. Каждой хочется коснуться губами.
За секунду до того, как я окончательно заработаю косоглазие, Мирра приходит в себя. Пугается своей наготы и моментально взлетает вверх по лестнице, виляя аппетитными бедрами. Зрелище невероятно притягательное, но быстро заканчивается. К сожалению.
Упираюсь лбом в холодную, металлическую дверь холодильника в попытках остыть. Не помогает. Ничего мне с этой девчонкой не помогает. С тех пор как увидел ее в темном углу магазина, не могу перестать думать. После первого вечера у нее дома вообще снесло голову напрочь. Она так сладко плавилась в моих руках и только телефонный звонок перечеркнул все планы.
Да, к нежной зайке прилагается еще и урод бывший. Проблема, которую хотелось закопать на месте, но девочка и так пуганая, куда ей еще на кровь любоваться. Это проблема. И если она еще раз возникнет, придется решать по-другому.
Оборачиваюсь на грохот и крики в коридоре.
- Малинка! Представляешь, нашла. Даже со стразами! Для сельского свидания не пойдет, конечно, а вот ночью… - Маша осекается, когда видит меня на кухне, а жаль, интересно было бы послушать, что там за планы со стразами на ночь.
- Марк? Привет. А Малинка где? И чем тут так жутко воняет? - кривится она.
- Мирра пропалила что-то утюгом, что я не смог опознать по останкам и обожглась, - показываю на орудие преступления перепачканное черными угольками и иду открывать окно, - ушла наверх одеваться, сейчас поедем за лекарством. Почему Малинка, кстати?
- Так Малинина же. Была. И наверное, скоро опять станет. А в пакете что? -
- Клубника, мытая. Угощайся. А сейчас?
- А той фамилии, что сейчас осталось недолго.
Хотелось расспросить еще об этом Косте, но спустилась Мирра и мы почти сразу уехали. Дома у меня аптечка оказалась на этот случай бесполезная. К тетке соваться было опасно и остался только один не самый болтливый вариант.
-Иваныч, у тебя в аптечке пантенол есть? - крикнул я, заходя в каморку.
- Химии не держим, - закатил глаза, поднимаясь и что-то выискивая в ящике стола, - вы, молодежь, совсем проверенные методы не цените. Вот. Масло облепиховое.
- Спасибо. И ключи мне от первого домика дай.
- А на кой тебе?
- Надо. И рабочих на завтра отмени.
Хоть раз у нас с ней должно случиться идеальное свидание.
*******
К моему возвращению Мирра выбралась из машины и осталась любопытно разглядывать теплицы, почему-то не решаясь подойти.
- Хочешь посмотреть поближе?
- Ой! - она пугается моего голоса и почти подпрыгивает от неожиданности, придерживая выпрыгивающее сердце, - А можно?
- Конечно. Обработаем сначала руку? Мне тут выдали целебный эликсир. Нужно опробовать, - показываю баночку из темного стекла, в которой плещется жидкость.
- Уже не болит почти. Может, на минуточку?
- Давай за минуточку справимся с рукой, а потом все остальное? В теплице быстро вряд ли получится. Пойдем в беседку.
Она кивает, щурясь на закатное солнце. Последние лучи этого дня подсвечивают ее кожу золотым светом. Маленькая ямочка украшает правую щеку, когда она улыбается. Невыносимо хочется поцеловать, но торможу изо всех сил, чтоб не напугать. Не могу себе отказать хотя бы в прикосновении. Провожу ладонью по щеке. Мирра, как ласковая кошечка, жмется поближе и прикрывает глаза от удовольствия.
Забывая о своем бывшем, она превращается в чистое счастье. Каждая ее улыбка усиливает желание жестко разобраться с этим идиотом Костиком. Не знаю, что между ними произошло до, явно ничего хорошего, но я видел, как он каждым словом лишал Мирру сил. Она угасала на глазах, а он целенаправленно бил в самые больные места. Зачем так унижать женщину, которую сам же выбрал, мне никогда не понять, а вот желание закопать эту тварь практически непреодолимо и лучше ему здесь больше не появляться. Второй раз я точно не сдержусь.
Провожу большим пальцем по подбородку, в миллиметре от губ Мирры. Ее дыхание учащается, но глаза так и остаются закрыты.
Девочка, как же я хочу, чтоб ты была всегда счастлива в моих руках.
Она тянется ближе, словно услышав мои мысли. Неожиданно прохладные губы легко касаются моих. Осторожные, почти невинные поцелуи. Ее близость, совершенно сумасшедший вкус вишни сносит крышу, и тут уже я перехватываю инициативу, утягивая нас скорее в жаркую прелюдию, чем поцелуй.
Че-е-ерт, люди же. Плевать, какие еще слухи распустят обо мне, главное, чтобы Мирру не задело. Быстро увожу ее в беседку, подальше от посторонних глаз.
- Время поиграть в доктора. Ты же будешь послушной пациенткой, Мирра?
- А это не слишком для первого свидания, Марк как вас там по отчеству? - отвечает в тон, но руку все равно дает.
- Викторович. И нет, думаю в самый раз.
Аккуратно протираю влажной салфеткой пострадавший участок кожи. Мирра шипит от боли, но не останавливает меня. Ватных дисков в аптечке не нашлось, зато была новая упаковка стерильной ваты. Пропитываю ее ароматным облепиховым маслом и укладываю на рану. Поверх - липкий бинт. Не помню, как это чудо медицины называется, но лучше пока ничего не изобрели.
Бинт этот поселился в моей машине с тех пор, когда я возил к врачу младшего сына сестры. Шустрый пацан умудрился сломать руку в год и превратить это из трагедии в сплошное развлечение.
- Готово! - делаю последний оборот ярко-желтого бинта с принтом в виде улыбающихся смайликов.
- Спасибо, добрый доктор. Я буду самой яркой в этой деревне, - звонко смеясь разглядывает получившуюся картину и прячет под рукав.
- На здоровье. Пойдем, покажу тебе кусочек лета.
- Лета? - в ее глазах горит любопытство, подпитанное удивлением, а когда я открываю двери в теплицу, начинают сиять еще ярче.
