...позволять платить за себя незнакомым мужчинам
Вот молодежь пошла!
Ни стыда, ни совести!
Что себе позволяют!
Мы себе такого не позволяли!
А зря…
— Не надо! — быстро сказала я. — А то меня арестуют за растление малолетних.
— Мне двадцать два, — несколько обиженно отозвался этот наглец.
— А мне тридцать пять, мальчик, — устало вздохнула я, мысленно прикинув разницу в возрасте и загрустив от несбыточных перспектив. — Иди играй к своим девочкам.
Но он почему-то не пошел. Футболку, конечно, опустил и больше никаких поползновений похвастаться, чем бог наградил, не делал.
Зато, поразмыслив, сообщил:
— Меня Демьян зовут.
Ах вот почему Демон…
— Очень приятно, — нейтрально отозвалась я.
Но попыток уйти, кстати, не делала.
Когда еще пофлиртуешь без далекоидущих последствий? Эти же, седые и в «Лексусах», давно скисли, устали от беготни. Они лучше деньгами отдадут, чем вот такой ни к чему не обязывающей болтовней. А зачем мне их деньги? У меня и свои есть.
— А тебя? — Демьян переступил коньками, и меня аж перекосило, когда я представила, что сейчас станет с этой его шеффилдской сталью.
Настойчивый такой.
— Алена, — фыркнула я.
— Аленушка… — расплылся он в улыбке.
— Алена Ивановна для тебя! — отчеканила я, попытавшись добавить в голос стальные нотки, подслушанные у бывшей свекрови-завуча.
— У меня нет фетиша на строгих училок, — сообщил Демьян. — Да ты и не похожа на такую. Ты скорее Снегурочка…
Он протянул руку и кончиками пальцев стряхнул с моих волос несколько нагловатых снежинок. Оказывается, пока мы болтали, с черного неба незаметно начал сыпаться легкий сухой снежок.
— А на снегурочек у тебя фетиш, значит, есть?
— Возможно… — коварно улыбнулся он.
— Тогда у тебя вон! — я подбородком указала на каток за его спиной. — Свои снегурочки.
Он развернулся к катку, бросил быстрый взгляд и нахмурился:
— И кто из них Снегурочка? Диана или Настя?
— Обе! — торжествующе заявила я. — Только для разной аудитории. Рыжая для детей, брюнетка для взрослых.
Он сначала негромко фыркнул, а потом рассмеялся, запрокинув голову и демонстрируя острый кадык, от вида которого меня странно дернуло — будто легким током.
— Ну что, — он снова протянул мне ладонь. — Пойдем глинтвейна выпьем. За знакомство. И на брудершафт, уговорила.
— Нет, — качнула я головой.
— Кофе? Какао с маленькими такими зефирками? Облепихового чая?
— Нет, — снова сказала я.
— Брусничного морса? Комбучи? Молочного коктейля? Там есть шоколадный, банановый и карамельный.
— Мне уже пора, — сказала я, с потаенным интересом, однако, гадая — что он теперь придумает?
— Ты замужем? — вдруг спросил Демьян, опуская руку.
— Нет… А какое отношение…
— Бойфренд? — Чуть-чуть напряженным тоном.
— Никого у меня нет.
— Тогда пошли, — и он ухватил меня за руку, уже не спрашивая, чего я там хочу. Ладонь была очень-очень горячей и странно большой. Я уже записала его чуть ли не в школьники и прямо удивилась, что мои пальцы утонули в его руке.
Он свистнул и махнул своим друзьям — кто-то из них покопошился у бортика и швырнул ему рюкзак. Не выпуская мою ладонь, Демьян, ловко балансируя то на одной, то на другой ноге, очень быстро переобулся из коньков в кроссовки и потащил меня через мостик к ближайшей сияющей разноцветными огоньками кафешке.
Я с любопытством наблюдала уже не только за ним, но и за собой. Новогодние огоньки кружили голову, звучащие на катке мелодии через одну обещали исполнение всех желаний, а морозный воздух пах предвкушением несбыточного. В таких невыносимо-сказочных условиях, пожалуй, пойдешь за руку с самим чертом, если он поманит переменой участи.
А впрочем, я же и шла — с Демоном.
В кафе было потеплее, пар изо рта уже не шел, но все равно достаточно прохладно — я не стала снимать дубленку. Зато Демьян легко скинул свою косуху и повесил на спинку пластикового стула. Столы тоже были дешевыми фанерными, накрытыми бумажными скатертями.
Давно я не была в таком простецком местечке — все деловые вопросы решались в заведениях максимально доступного для контрагентов уровня. Видимо, наше поколение как прочитало в книгах по бизнесу, что одеваться и вести себя следует для жизни, которой ты хочешь жить, а не для той, которой живешь, так и больше не пересматривало принципы.
Но раз связалась с малолеткой — терпи!
— Тебе не холодно? — Забеспокоилась я, увидев, что под курткой у него действительно одна тоненькая футболка.
— Мне жарко, — ответил он, поворачиваясь и оказываясь вплотную ко мне. — Особенно когда я смотрю на тебя.
Осадить наглеца я не успела.
— Хэй, Демон! — Крикнул ему парнишка на кассе. — Тебе как всегда?
Тот шагнул к стойке, обменялся с ним рукопожатием и кивнул на массивный чан, от которого разливался аромат вина и специй:
— Нам два глинтвейна.
Я достала карту — совершенно без задних мыслей, просто привыкнув, что везде плачу за дочь.
Уххххх, каким демонским яростным взором меня наградили!
Убрала ее обратно, не успев задуматься.
— Ну да, у тебя, небось, по студенческому скидки, — неловко съехидничала я. — Или по Пушкинской карте.
— Я должен в ответ пошутить про пенсионное? — поднял брови Демьян, отходя от прилавка с двумя высокими стаканами с глинтвейном.
Я села за стол напротив его места, и он потянулся, чтобы поставить стаканчик рядом со мной. Его рука оказалось прямо у меня перед глазами, и я заметила татуировку на плече — треугольный осколок зеркала, в который влетает птица. Я покосилась — на другой руке из такого же осколка птица вылетала.
Руки у него были красивые — очень по-мужски. Широкие запястья, покрытые чуть-чуть рыжеватыми волосами, крупные ладони, длинные пальцы. И натянутые жилы на предплечье, в которые мне неожиданно захотелось впиться зубами.
Аж слюна выделилась — я мысленно ощутила, как пружинят вены под языком и упруго поддается кожа, пахнущая холодом и вином.
Желание напугало меня саму.
Ничего себе заявочки, дорогой организм!
Это с чего вдруг такой праздник плоти?
Слишком давно мужика, что ли, не было? Дай боже посчитать… Года два!
Сначала развод, потом Машкины пубертатные выкрутасы, потом бизнес стал расти — не до того.
Да и не нужно особо было — у меня друзей полно. Они и обнимут, и поржут со мной, и в кино сходят вместе, и подарят розовую игрушку с моторчиком, чтобы ночи скрашивала, и розетку починяет, если надо. Впрочем, розетку быстрее за деньги — ни один муж так быстро не решит эту проблему, как вежливый молчаливый мальчик из Средней Азии с невыговариваемым именем.
