Глава 4
Голова гудит непрекращающимся конвоем. Буквально захватывает в свою воронку и не даёт глотнуть воздуха.
Но я все ещё держусь, хотя мне чертовски больно и сложно находиться сейчас рядом с ним, как никогда до этого.
Его слова оставили шрамы. Глубокие отметины и осели в груди.
— Почему? — задаю простой вопрос, неотрывно глядя в ледянящий омут. — Скажи хотя бы, почему ты так поступил со мной? Я просто не понимаю тебя. Совершенно. Что тебя не устраивало в нашей семейной жизни, Альп? Я ведь все для тебя делала. Была идеальной женой по всем фронтам. Всегда поддерживала, ухаживала за тобой. Делала все, что ты хочешь! Абсолютно все! Никогда не перечила! Переживала любые трудности. Никогда не жаловалась. Была с тобой искренне честна. Всегда в любую минуту... Открыта! Ну скажи мне, чего тебе не хватало?
Я действительно полностью растворилась в нем. Была ему опорой и поддержкой в любые моменты. Да, мой муж непростой человек и характер у него довольно сложный. Не каждый человек выдержит его, но я всегда умела сглаживать углы. Не разводить конфликты и не портить друг другу настроение.
Я любила его, а он, оказывается, пользовался этим. Как удобно, не так ли? Боже, как же мне сейчас плохо. На куски разламывает. Хочется сквозь землю провалится и завыть в голос от открывшейся правды или убежать куда подальше, чтобы не знать всего этого.
Альп взирает на меня исподлобья. Темные глаза буквально прожигают во мне дыру. Ну конечно. Не нравится ему мой безапелляционный тон. А как же.
Такого я раньше себе не позволяла. Была кроткой и чуткой женой. Я дышала им. Всегда бережно относилась к нему и знала, когда к мужу лучше не подходить, чтобы не разжечь огонь.
Но не теперь. Сейчас я хочу ответов на мои вопросы и пусть ему покажутся они претензионными и воспримутся непременно, как наезд.
Все равно. Я хочу услышать правду. Какой бы жестокой и отравляющей она не была.
Альп молчит и, кажется, затянувшееся молчание колышет воздух. Между нами буквально двести двадцать вольт. Настолько все на грани. Еще чуть-чуть и взорвемся.
— Я считаю, что заслужила человеческих объяснений. От своего пока ещё мужа с которым мы прожили три года! — выкрикиваю в надежде достучаться до него и попадаю прямо в цель.
Муж кладет руки в карманы и щурится, будто пытаясь подавить бунт на корабле.
Но меня не остановить. Не в этот раз.
— Дарина, — его голос подобно раскату грома. — А ты вспомни, при каких обстоятельствах мы поженились? Или стоит освежить память, м?
Я шумно выдыхаю, утопая в своих воспоминаниях. Погружаюсь в них с головой.
Конечно же я помню. Все. От начала до конца…
Правда я бы никогда не подумала, что Альп... Мой Альп начнет давить на эту тему.
Мне казалось, что тот путь пройден. Мы уже давно вышли за рамки.
Оказалось — нет.
Три года для него ничего не значат.
Я для него ничего не значу.
Лишь замена его настоящей любви.
Я горько усмехаюсь и качаю головой.
Все потому, что наш брак изначально был договорным.
Восемь лет назад Карим Ибрагимович вляпался в очень плохое дело из которого сухим из воды выйти было крайне сложно. Практически невозможно. Он задолжал большие деньги людям, которые имели определенный вес в обществе. Они могли многое. Например, от простых угроз перейти к более устрашающим. Имеющим последствия.
Свекр был в полном дерьме, если выразиться мягче.
Его вытащил мой отец. Сделал так, чтобы все прошло без погрешностей и вреда ему. За что Карим Ибрагимович был безмерно отцу благодарен, но не знал, как отдать такой огромный долг.
Они решили все сами. Полюбовно согласовали идею и поставили нас в известность.
«Пусть наши дети женятся», — предложил тогда свекор и мой отец согласился.
Ему понравился Альп. И это даже неудивительно. Мой муж умеет производить неизгладимое впечатление.
Все карты были сложены в одну колоду. Кариму Ибрагимовичу я тоже очень понравилась. Он без устали нахваливал меня. В том числе за мои некоторые успехи.
К примеру, два высших образования. И ко всему прочему, хозяйка. Кушать умеет готовить. Убирать. Хотя у них всегда была прислуга и в моих услугах они не нуждались. Ему просто нравилось то, что я не думаю о прогулках и тусовках. Что я домашняя девушка.
«Хорошая девушка. Достойная», — твердил он.
Это безусловно льстило.
Однако наши отношения разгонялись планомерно. До брака мы встречались пару месяцев. Узнавали друг друга. Притирались.
Все было так, словно мы самая настоящая пара, которая однажды познакомилась в каком-нибудь парке или заведении.
Никто из нас ни разу не заикнулся о том, почему и для чего собрались. Был ли в этом какой то умысел или нет. Все это отошло на второй план.
Куда важнее были чувства, которые рождались ещё тогда и настоящие эмоции, шедшие, как оказалось от одного из нас.
— Ты мог сказать об этом ещё тогда, когда мы только начали встречаться, — я обнимаю себя руками, словно помещая себя в какой-то кокон. В нем тепло и уютно. В нем нет лжи и боли. Страданий и одиночества. — Дать понять, что ты не хочешь этой свадьбы. Что давно любишь другую! И я тебя уверяю, мы бы смогли выкрутиться. Дать понять родителям, что между нами ничего быть не может! И что мы не хотим этой свадьбы!
— Нет, — сталь в голосе режет слух. — Я бы никогда не пошел против своего отца…
Я криво усмехаюсь.
— Ты и сейчас не можешь пойти против него, — резко обрываю его я. — Что изменилось, Альп? М? Например, как ты ему сейчас собираешься говорить о нашем предстоящем разводе? Что изволил сам подать на него?
