Глава 30. Претензии
– А никто и не говорит, что я недооцениваю. Я тебе совсем о другом. О том что ты сбежала сразу, увидев якобы меня с Юлей. Ты не попыталась ни позвонить, ни поговорить. В один момент разорвала всё, что было. Я не понимаю тебя. Знаешь как ты выглядишь со стороны для меня? Холодная, молчаливая, единственный момент, когда ты раскрепощаешься – это постель. Но даже там ты никогда не делишься своими мыслями и желаниями. Я хочу понимать тебя и доверять.
Я смотрела на него и мне совсем не верилось, что он говорит обо мне. Это я холодная? Да у меня в душе всегда бушуют страсти, просто я не говорю о них. Зачем? А оказывается Дима меня воспринимал именно так. Значит ему со мной тяжело? В голове крутились тысячи слов, готовых сорваться с языка. Хотелось объяснить ему, что совсем не такая, хотелось доказать, что он мне не безразличен. Но из всех слов с языка слетели совсем не те.
– Так если я такая холодная, может тебе стоит вернуться к горячей и страстной Юле?
Мне хотелось зажмуриться от страха, чтобы не видеть его лицо, но я продолжала смотреть не отрывая взгляд, как истинный мазохист.
После моих слов Дима лишь один раз быстро бросил на меня тяжелый взгляд и снова замолчал. Внутри всё сжалось, из груди рвалось “прости” , но я тоже молчала. Наверно, у меня действительно скверный характер, если я без труда могла причинить человеку душевную боль. Я неблагодарная сволочь, твердила мне совесть.
Мы мчались по трассе, внезапно Дима сбавил скорость и остановился на обочине.
– Знаешь, я даже рад, что наконец мы пришли к этому разговору, – тихо начал он. – Если тебе есть что сказать, если чем-то недовольна – говори сейчас. Я не хочу чтобы непонимание между нами росло и дальше.
– Мне кажется, это только ты меня не понимаешь из-за чего собственно и начался разговор.
– Хорошо. Давай начну я. Ты ревнуешь меня к Юле?
– Нет.
– Зачем тогда предложила вернуться к ней?
– Просто.
– Саша, услышь меня, пожалуйста. Если ты так и будешь продолжать отвечать диалога у нас не получится. Пойми. Неужели тебе так сложно высказать то, что у тебя на душе сейчас? Может стоит задать вопрос, вместо того, чтобы домысливать?
– Нет.
– Тогда давай попробуем еще раз. Ты ревнуешь меня к Юле?
Признаться сейчас ему в том, что я не просто ревную, а ненавижу её только за то, что он прикасался к ней так же как ко мне, всё равно что признаться в любви. Но девушки не должны признаваться первыми, так учила меня бабушка, так принято в обществе.
Я смотрела ему в глаза и думала почему еще не изобрели такую штуку, которую можно было бы подключать к человеку, к его эмоциям и мыслям, чтобы он на себе ощутил насколько я переживаю из-за его бывшей.
– Да, – единственное, что я смогла выдавить из себя, из всех своих мыслей.
– Хорошо. Хорошо в смысле, что ты поделилась. Но ты зря ревнуешь. Юли для меня больше не существует. Я когда-нибудь тебе говорил, что не даю второй шанс людям? Так вот она была единственным человеком, кому я дал его. Она опять предала, когда сделала аборт. Я не знаю был ли ребенок моим, но в тот момент, когда она призналась…она исчезла для меня. Её просто не существует. Но зато существуешь ты. Но мне порой кажется, что ты со мной только потому, что я держу тебя.
– Нет, не поэтому. Ты говоришь, что она для тебя не существует. Но для меня то существует, особенно, когда пакостит. Мне просто не понятна твоя позиция. Я должна сама разбираться с ней? Я не чувствую себя в безопасности. Её имя всплывает постоянно, в каждом разговоре. Твоя мама любит её и хочет , чтобы вы сошлись. Моя подруга говорит, что бывшая девушка Димы шикарная и если я хочу соответствовать тебе, то должна работать над собой. С Асланом вы обсуждаете Юлю и он прям писает кипятком и просит разрешения быть с твоей бывшей девушкой. Знаешь Дима, это похоже на театр абсурда и я не вижу себя в нем. Поэтому я просто наблюдаю.
– Таак.
Дима несколько секунд переваривал сказанные слова и видимо не знал, что ответить.
– Ты сам просил на чистоту.
– Знаю. Во-первых когда Настя умудрилась тебе такое ляпнуть, а во-вторых, ты что шпионишь за мной?
На последней фразе Дима улыбнулся, а глаза приобрели желтоватый оттенок. Я заметила, что они светлели, когда у него было хорошее настроение и я немного расслабилась.
– Когда Настя приехала и узнала тебя, она мне рассказала про вас: о вашей любви, о том что вы пять или шесть лет вместе были. Ну и показала её фотку. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять насколько она красивее. А насчет разговора с Асланом, так это вы сами подошли ко мне, встали рядом и начали разговор. Видимо я такая неприметная. И да я ревную. Сильно.
– Прости. Я не хотел, чтобы ты это слышала.
– Ничего, уже пережила.
Дима потянулся ко мне обнял своим руками за талию и подтянул к себе.
– Мне так неудобно, – заерзала я на его коленях, чем вызвала ответную реакцию Диминого тела. – Ой.
Дима откинулся на спинку сиденья и откровенно нагло ухмылялся.
– И для чего я тебе это всё сказала? Чтобы ты почувствовал превосходство надо мной?
– Ни о каком превосходстве речь не идёт, просто я рад, что наконец ты начала говорить. Настя твоя дура – поверь. Ты намного круче всех остальных. Он просунул руку под мою рубашку и обхватил грудь.
– Как с тобой вообще можно что-то серьёзно обсуждать, если стоит мне заговорить ты распускаешь руки.
– Ничего не могу с собой поделать, – уже вторая рука залезла под рубашку.
– Дима!
– Я кажется начинаю ценить твой стиль оверсайз, никто ничего не видит, а я могу делать что хочу.
– Да что ж за бедствие то такое, – я попытался перехватить его руки. – У нас с тобой серьезный разговор, надо его закончить. Ты же сам говорил.
Сдержать его руки мне было совсем не под силу. И он продолжал ласкать мою грудь.
Мозг как всегда предал, отдавая инициативу сердцу и чувствам, но я хотела закончить этот разговор сегодня. Именно сейчас.
