Пока никакого решения, как мне быть с мужьями, не намечалось, а настроение кому-нибудь испортить хотелось. Для начала решила с ними поговорить и развеять их иллюзии по поводу того, что я разбегусь с ними спать и тем более рожать, это тема и в родном теле была для меня болезненной. Мужья хмурились. Явно от меня ничего хорошего не ждали. Интересно, почему?
– Давайте спокойно поговорим, – предложила мужчинам и кивнула в сторону диванов и кресел, расположенных в гостиной зоне комнаты. Я выбрала удобное кресло, обитое какой-то мягкой и пушистой тканью. – Не знаю, с чего начать, поэтому начну с начала. Как вы понимаете, о том, что могу оказаться в подобной ситуации, я не могла бы и подумать. Вы все, безусловно, красивые мужчины, но я вас не знаю, а с незнакомцами я не сплю, так не принято в моем мире (тут я, конечно, сильно слукавила, но я-то воспитана не так). То, что муж может быть не один, а шестеро, в моей голове и вовсе не укладывается. Более того, я не собираюсь оставаться в Арривале и хочу найти путь домой, поэтому не хочу ни к кому привязываться. Я понимаю, что вам необходима помощь, и буду рада помочь, но, честно, не могу представить чем. Даже чисто гипотетически я не могу родить два народа, причём одних девочек, это вообще от меня не зависит. Вы знаете точно, что должна делать Призванная, чтобы помочь этому миру? – спросила я у ошарашенных мужчин.
Опять надолго повисла пауза. И тут, неожиданно для всех, говорить начал краснохвостый наг Дейшир.
– Нет. Мы не знаем. Но отпустить тебя мы уже не сможем. Мы принесли древние клятвы, и богиня их приняла. Если ты уйдёшь из этого мира, мы все умрём. Кроме того, клятва исключает физическую близость любого из нас с кем-то, кроме тебя, Юлия, в случае измены мы опять же умрём. К тому же я не думаю, что Богине было достаточно, чтобы мы были твоими помощниками, а не мужьями. В пророчестве указано чётко, что шестеро избранных от двух народов должны стать твоими супругами по древнему ритуалу, и только так. Мы понимаем твою растерянность. Ты молода и жила в мире с другими традициями, но, как ты правильно заметила, у нас нет выхода. Мы обязаны попытаться не просто исполнить пророчество, но и создать крепкую семью. Поэтому мы дадим тебе время узнать нас получше и, надеюсь, полюбить нас, но мы будем семьёй, – серьёзно и уверенно высказался молчаливый рыжий наг.
Я зависла. Аргументы железные, и возразить на это нечего. Умрут. Если уйду, умрут и за измену умрут. Уму непостижимо. Это как надо отчаяться, чтобы дать такую клятву?
– Мне нужно подумать. Оставьте меня, пожалуйста, – я попросила свою теперь уже точно семью.
От расстройства я не видела ничего, только услышала шелест, негромкий стук шагов и хлопнувшую дверь. Свернувшись в калачик на том же кресле, я разрыдалась. Плакала горько и долго, до истерики, оплакивая свою прежнюю жизнь: устроенность, родных, уютный дом.
За окном наступила ночь, со двора повеяло прохладой и запахами цветов. Успокоившись, поняла, что ни разу не вспомнила мужа и тот холод в душе, когда ищешь причину, зачем жить.
Да, ситуация странная, но я нужна. Мне неинтересно, зачем я нужна целому миру, ну или двум народам, но я нужна шестерым мужчинам. Шестерым, чёрт возьми, невероятно сексуальным мужикам. Только мои. Пусть трое наги (это даже пикантно), но они хотят детей. Моих детей. Я снова молода, и во мне океан неиспользованной любви.
С этими мыслями я уснула. А во сне вокруг меня снова бегали мои ребятишки. И приснилась мама. Моя мамочка, её тёплые добрые руки, родной запах чистоты и свежей выпечки, любящие глаза. И я снова плакала, но уже от счастья. Быть может, всё к лучшему? И пусть я ещё не полюбила, но ведь нравятся, причем все. Надо попробовать.
Дейшир, огненный клан
Сумасшедший день. Призыв, завершение ритуала, её любопытство и, как итог, обморок. Соаш неплохой лекарь, но жена не приходит в себя. Мы напуганы. Храмовники позвали местного лекаря-эльфа. Не люблю эльфов. Холодные твари: в лицо улыбаются, но в душе пусто.
Наконец наша девочка приходит в себя. До чего же она маленькая, как цветная птичка коми. Сидит, хлопает своими карими глазищами и улыбается чёртову эльфу. На нас посмотрела с досадой, как на кого-то назойливого и неприятного, а ему улыбается.
Когда говорит ему о том, что жалеет, что он женат, мы с братьями не сдерживаемся, шипим. Судя по лицам людей, они бы тоже зашипели. Забавно. Наконец-то эльф уходит, но нам становится только тревожней. Она что-то задумала. Интересно, что?
Позвала нас поговорить. Сидим, слушаем тот бред, что она серьёзно и уверенно нам сообщает, внутри всё сжалось от ревности и злости: хочет уйти, не захотела даже узнать нас! Ни за что не отпущу!
Судя по лицам, остальные разделяют мою точку зрения, и дело не только в клятве, дело в ней. Необычная: молоденькая, не старше тридцати-сорока лет, но смелая.
Серьёзная, хочет принимать решения, но озорная – ведь видно было, с какой почти детской непосредственностью она оглаживала Соаша.
А как она пахнет!!! Как дивный цветок лириона. Такой трудный день для неё, и ни одной истерики. Глупая, кто же расстанется с такой драгоценностью.
Девочка замолчала, ждёт реакции. Дипломат Ворс молчит, видимо, в памяти свежо воспоминание об её обмороке. Шайш сильно злится, может наговорить лишнего, кладу руку ему на плечо, останавливаю. Алексет сжал кулаки так, что побелели костяшки.
