В первый день это был зашуганный и напуганный ребенок, который едва не шарахался от нас. На второй ему уже было интересно, что это за новые люди такие появились в доме. А на третий они с Эммой уже что-то сооружали в его комнате.
Вряд ли психологи, на которых Станислав сетовал и которых, к слову, тоже на дух не переносил, смогли бы добиться того же успеха, что и моя дочь. Сделав ставку на нее, он не прогадал.
Впрочем, как и я.
На данный момент я получала столько же, сколько на момент, когда работала в офисе. А еще думала потребовать прибавки со следующего месяца. За моральный ущерб и вредность на производстве.
— Может быть, Вы… — Я подняла руку и оборвала босса на полуслове.
— Я раскладываю пасьянс, Вы же видите, — я подняла на него взгляд и улыбнулась.
На часах было семь вечера, я расположилась на полу в гостиной, на мягком, пушистом ковре и раскладывала старинный пасьянс, доставшийся от бабушки за журнальным столиком.
— Вы все-таки работаете у меня, Карась! Попрошу не забываться, — раздраженно процедил Царев.
— Я работаю у Вас, потому что Вы меня позвали. Если я не устраиваю Вас, как работник, мы с Вами можем расстаться, — я снова улыбнулась и пожала плечами, начиная собирать квадратные карточки обратно в коробку.
Царев отвернулся, выдал что-то злобное и, кажется, нецензурное. Затем снова повернулся ко мне и покачал головой.
— Я не собираюсь Вас увольнять. Но если Вы вдруг захотите сами расторгнуть контракт, Вас ждут большие неустойки, помните об этом, — выдал Царев.
— Что Вы, у меня и в мыслях такого не было. Мне очень нравится моя новая работа, — я развела руками в стороны, поравнявшись со своим начальником.
Мы оказались стоящими друг к другу очень близко.
От Царева пахло тяжелым одеколоном и кофе. Он все еще был одет в деловой костюм, но тот же галстук уже находился в расслабленном положении.
А еще я заметила, что босс выглядел уставшим. Заурчавший желудок оповестил о том, что он еще и голоден ко всему прочему.
— Ладно… на сегодня Вы свободны. Уже поздно, можете ехать домой, — он махнул рукой в мою сторону.
В договоре было прописано, что я должна находиться в его доме с часу до девяти вечера. Иных требований не было. И я, по сути, получала деньги, ничего не делая. И уже сейчас могла забрать дочку и идти к себе домой.
Но отчего-то я остановилась.
— Вы голодны?
— В смысле?
— В прямом. Кушать хотите?
Царев посмотрел на меня, как на полоумную. Даже шаг сделал назад.
— Чего это Вы интересуетесь подобными вещами?
— Могу приготовить.
— Пункта о том, что Вы обязаны готовить в договоре не было, — уточнил Станислав, поглядывая на меня с каким-то недоверием. Будто я могла убить его одним только ужином.
— Нет. Но Вы же голодны? — словно маленькому повторила я. — И дети бы не отказались поесть нормальной еды. В особенности, Ваш сын. Я уже неделю, как наблюдая курьеров из Деливери Клаб. Все ресторанное и неполезное. Вы сами-то кормили ребенка когда-нибудь?
— Василиса Ивановна, я технарь с двумя высшими образованиями, я владелец крупного бизнеса, я мужчина, в конце концов, и очень занятой человек, я… — начало было кудахтать Царев, на что я только закатила глаза, скрестив руки на груди.
— Яичницы небось даже не можете пожарить, да? — перебила его я. Царев так и застыл с открытом ртом.
— Не могу, — вскоре признался он.
— Идемте тогда.
— Куда?
— На кухню.
— Зачем?
— Учить Вас будем элементарным вещам. И кормить. Великого технаря и бизнесмена не бросать же помирать от голоду?
Яичницу я жарить не стала. Заглянула в холодильник и тяжело вздохнула. Попричитала, поохала, поахала и, наспех собравшись, махнула Цареву рукой в ответ на все его вопросы и отправилась в ближайший магазин.
Времени было немного, дети, впрочем, как и шеф, были голодные, поэтому я ограничилась самыми простыми вариантами.
В итоге, через двадцать минут я снова была на кухне, а еще через сорок, расставляла готовую еду на большом столе просторной столовой.
— Что это?
— Это бурый рис. А это – запеченные овощи с грибами. Это – легкий овощной салат.
— Овощи, овощи… и тут овощи. — Царев застыл возле стола с каким-то растерянным видом. — А где мясо?
— Мама его не готовит, — ответила за меня подоспевшая Эмма. Я перевела взгляд с босса на дочь и с толикой удивления отметила, что эти двое очень сильно походили друг на друга в данный момент. Одна и та же поза, одно и тоже недовольное выражение лица, даже нахмурились одинаково.
— Вообще? Никогда? — словно ребенок, который не может поверить в то, что ему отказывают в подарке, протянул Царев, покосившись на Эмму.
— Ага, — с тяжелым вздохом отозвалась дочь.
— Эй, вы чего?! — запротестовала я, взмахивая кухонным полотенцем. — Я, вообще-то, старалась, если что! Бегала по магазину, будто угорелая, потом все это готовила, да так быстро, что успела порезать себе два пальца, а ответом были эти вот неблагодарные лица!
— Прости, мам… — насупившись, Эмма виновата опустила голову.
— А за что Вы наезжаете на ребенка, Василиса Ивановна? Мы что, кролики – морковью, да капустой питаться? — Царев указал кивком головы на тарелку с запеченной брюссельской капустой и морковкой.
— Но…
— Мы будем кушать? — неожиданно подал голос Иван. Он подошел к нам сзади незаметно, так же незаметно сел за стол, а теперь смотрел на взрослых, не понимая сути спора.
— Конечно, Ванечка, — улыбнулась я, переводя взгляд с отца на сына. — Я с этими двумя позже разберусь, — тихо добавила я, подходя к ребенку. — Тебе хоть нравится то, что я приготовила?
— Вкусно пахнет, — стало мне ответом, и я невольно улыбнулась. Ну, хоть кому-то.
Ужин прошел иначе, чем я предполагала. Конечно, я не ожидала, что босс закидает меня комплиментами и благодарностями, но, что будет кривиться полвечера и гонять мою стрепню по тарелке, тоже не додумалась.
