Предположение - Аврора Роуз Рейнольдс

Перевод: Маша Л (пр-7гл), Виктория Горкушенко (8гл-эп)

Редактура: Полина М (пр-5гл), Дарья Писмарева (6,7 гл), Шарлотта Айвз (8гл-эп)

Вычитка: Ленчик Lisi4ka Кулажко

Обложка: Ленчик Lisi4ka Кулажко

Оформление:Ленчик Lisi4ka Кулажко

Переведено для группы: vk.com/stagedive

Я вижу, вы осуждаете меня. Знаю, о чем вы думаете. «Она наверняка шлюха», «она работает в стрип-клубе и снимает одежду за деньги». Да! Я работаю в стрип-клубе, и можете считать меня шлюхой, раз я хвастаюсь своим телом, но это навык, навязанный мне с детства. Выглядеть мило и улыбаться. Я устраиваю шоу для тех, кто хочет посмотреть. Как бы долго я ни находилась на сцене, это даже не я. Словно я наблюдаю за всем со стороны. Люди, которые смотрят на меня, делают предположения о том, кто я, или ввыдумывают истории о том, какой они бы хотели меня видеть. Я просто очередная красивая мордашка.

Красивая. Ненавижу это чертово слово. Кому какое дело, привлекателен ли человек снаружи, если он умирает внутри? Вся моя жизнь была посвящена моему внешнему виду. Клянусь, единственная причина, по которой мать держала меня при себе, заключалась в том, что ей хотелось иметь настоящую, живую, дышащую куклу, которую можно наряжать и контролировать, — именно поэтому, как только мне исполнилось восемнадцать, я убралась от этого особого вида сумасшествия так далеко, как было возможно. По той же причине я не хожу на свидания. Первое, что видят парни, глядя на меня — это милое личико, красивое тело и пустое место там, где должны быть мозги. Они не желают узнать, какой я человек. Их не волнует, что я посвящаю свободное время волонтерству, не волнует, что я учусь на дипломированную медсестру [1]. Они не спрашивают о моих надеждах, мечтах или какой я вижу свою жизнь через двадцать лет. Им вообще на меня наплевать.

Им нужно только, чтобы девушка бегала за ними хвостиком и твердила, какие они красавчики и особенные, при этом соглашаясь с каждым их словом. Да к черту! Я потратила на это слишком много лет. Вот почему я живу в книгах. По крайней мере, там можно выбирать, где тебе хочется быть — от Шотландского нагорья до королевской постели в далекой стране, — и даже если это притворство, порой оно намного лучше реальности.

Я смотрю в иллюминатор самолета, мой палец тянется к стеклу, и глядя вниз на землю, быстро движущуюся подо мной, я чувствую холодок на кончиках пальцев. Забавно, что отсюда все кажется таким маленьким. До сегодняшнего дня я никогда не летала на самолете. Мысль о том, чтобы оказаться запертой в консервной банке, летящей со скоростью шестьсот миль в час, никогда меня не привлекала. Делаю глубокий вдох и смотрю на монитор телевизора, встроенный в кресло передо мной. Маленький анимированный самолет на экране показывает, что мы уже на полпути к Теннесси.

— Вы путешествуете по работе или для удовольствия?

Я поворачиваю голову и смотрю на парня рядом. Он немного полноват и лысеет, но морщинки вокруг глаз выдают в нем человека, который часто улыбается.

Я спорю сама с собой, стоит ли отвечать, но все же говорю:

— По работе.

Его взгляд падает на мои губы, потом на грудь, а я борюсь с желанием ударить его в горло. Ненавижу, когда мужчины превращаются из милых в жутких. Качаю головой, отворачиваясь от него. И зачем я вообще стараюсь?

Я чувствую руку на своей голой ноге и быстро поворачиваю голову:

— Тронь меня еще раз, и я оторву твои яйца и заставлю съесть их, — говорю ему мягким тоном, стараясь не привлекать к нам внимания.

Он быстро убирает руку, с трудом сглатывая.

— Я… извини.

Я качаю головой и отворачиваюсь. Чувствую, как слезы щиплют мне нос, но сдерживаюсь. Ни за что не заплачу сейчас — не после того, как всего шесть часов назад весь мой мир взорвался, а я не проронила ни единой слезинки. Я прижимаюсь лбом к стеклу и закрываю глаза. До сих пор не верится, что жизнь изменилась так быстро…

Прошлым утром я проснулась и, как обычно, отправилась в больницу. Я работала в одном из самых оживленных отделений неотложной помощи Вегаса. Работала там с тех пор, как закончила школу, и мне нужно было получить свои клинические часы для диплома медсестры. Стоило войти в здание, как меня тут же завалили работой. Выходные в Городе грехов всегда сумасшедшие, но вчера было хуже, чем обычно — две передозировки наркотиками, три промывания желудка и жертва огнестрельного ранения. Больницу я покинула измученной, для того лишь, чтобы отправиться на свою настоящую работу— то есть, ту, где мне платят деньги, необходимые для выживания.

— Привет, Ангел.

— Привет, Сид.

Я слегка улыбнулась ему, входя в «Логово льва» — джентльменский клуб, в котором работаю.

Нравилось ли мне работать в стрип-клубе? Нет. Давало ли это возможность оплачивать счета? Да. Как только я переступаю порог клуба — я уже не я. Мозг отключается, тело берет верх, так же, как это было, когда я росла, и мать заставляла меня участвовать в конкурсах. Я привыкла к тому, что меня выставляют напоказ и используют мою внешность. Хотела бы я, чтобы жизнь была другой, но она такая, какая есть.

Некоторые люди жалуются на избыточный вес или прыщи; я ненавижу быть красивой. Знаю, звучит глупо. Как можно жаловаться на свою привлекательность, верно? А вот по какой причине: мужчины видят во мне объект, а женщины — конкурентку. И никто не хочет дать мне шанс. Все они судят обо мне по внешности, не тратя ни секунды на то, чтобы узнать хоть малейшую деталь обо мне настоящей.

Я знаю, что я ходячее клише. Ненавижу быть красивой, но работаю в бизнесе, где выставляю себя на всеобщее обозрение, где будут рассматривать и судить.

В чем разница? Здесь я выхожу на сцену по собственному выбору; никто не принуждает меня. Я поднимаюсь туда, чтобы заработать деньги, чтобы суметь изменить свою жизнь, чтобы никогда больше не быть объектом.

— Устала? — спросил Сид, следуя за мной. Я работала на Сида уже три года. Он в некотором роде друг, а еще — мой босс.

— Да, не могу дождаться, когда закончатся мои клинические часы, и можно будет перейти на полный рабочий день в больнице вместо того, чтобы впахивать