Старательно записала свои мысли в дневник и улыбнулась. Теперь карманных денег требовать с Дэрэка мне не нужно. Идеально. Эта школа начинает мне нравится. В бывшей тоже было неплохо, но там мне все же пришлось сильно постараться, чтобы найти что-то интересное, здесь же, все удачно сложись в первый день.
Прозвенел звонок, урок окончен, самое время напомнить о себе учителю Коулу.
— Чем-то могу помочь? — удивился Коул, когда я подошла к его столу.
— Можете. Я новенькая, Крис — Коул непроизвольно вздрогнул, голос у меня такой же тихий, как и я сама, еще и вкрадчивый слегка хриплый, но тут уже не моя вина, просто гортань повреждена.
— Я тебя не заметил, почему ты сразу не представилась? — еще больше удивился учитель.
— Не люблю привлекать внимание. Зато Вы привлекли мое — почему-то прозвучало как угроза.
— Да? И чем же, юная леди? — скептически оглядел меня Коул, напрасно он это, я, конечно, не его Китти, я гораздо лучше, когда хочу.
— Вот этим — достала я планшетник и показала фото увлеченно целующейся парочки.
— Откуда это у тебя?! — вскочил со стула Коул и попытался отобрать планшетку.
— Спокойно, у меня еще есть такое фото на телефоне, в камере и в почтовом ящике на мэйле. Сядьте, пожалуйста и послушайте. Я не собираюсь рушить любовную пару. Все, что мне нужно это пару сотен баксов каждый месяц в течении года. Когда я закончу школу, как и Китти, эти фотографии будут удалены.
— Гарантии? — деловой мужчина, он начинает мне нравиться.
— Никаких, все зависит от того, как Вы будете ко мне относится, я — хороший человек. Вы ко мне по доброму, тогда и я к Вам по доброму. Первую сумму принесете завтра. Всего доброго мистер Коул и удачного Вам дня — не дожидаясь и без того положительного ответа, я вышла из кабинета.
Мина Торн — так зовут девушку, которая плакала в классе. Она сейчас стояла в коридоре у своего шкафчика, уже успела привести себя в порядок, только глаза красные и нос распух. Любопытно, кто ее так не любит? Украдкой огляделась и поймала три ненавидящих взгляда. Какие интересные девушки, они тоже из популярных, но за что-то терпеть не могут Мину. Мне уже хочется разгадать эту загадку.
Я подошла к ним поближе, надеюсь услышу что-то интересное.
— Ник Тотенхейм такой лапочка! Я от него без ума! — воскликнула одна из них. Блондинка.
— Так в чем проблема? Признайся ему — подбодрила ее другая, тоже блондинка, но уступающая подруге внешне, уж слишком лицо вытянутое, лошадь напоминает и страдает булимией. Успела запечатлеть процесс избавления ее желудка от пищи. Крайне неосторожная особа, как можно есть, а потом блевать в школьном туалете перед уроками? Думала мне эта информация не особо пригодиться, разве что полтинник с нее срубить, но теперь есть возможность и по душам поговорить.
Больше меня их разговор не интересовал. Поэтому можно идти на следующий урок. Что там по расписанию? Литература? Мило. Я что, попала в гуманитарный класс? Если так, то мне уже не по себе. Я люблю математику, точней, логику, которая присутствует везде, кроме литературы и философии. А после литературы у меня именно она стоит. Что ж, терпеть нежеланное мне не привыкать. Может, удасться еще что-то интересное заметить.
Литературу вела милая женщина лет сорока — Вероника Спаркс. Худощавая, но не модельной худобой, а той нередкой, когда можно сказать — плоская, как доска. Она люто ненавидела свой предмет, в особенности то, что ей приходиться вести его необразованным идиотам, вроде ребят из баскетбольной команды и девушкам из группы поддержки. Может, она была бы снисходительней, если бы имела семью. Но, увы, женщина явно осталась в категории престарелых дамочек, что прозябают остаток жизни в унылой квартирке занимаясь разведением растений.
Домашнего животного у нее нет. По крайней мере никаких признаков таковых не наблюдалось, а мисс Спаркс не отличалась педантичностью и чистоплотностью. Нет, от нее не несло потом, но засаленный мышиного оттенка пучок, небрежно собранный на затылке говорил сам за себя. Одежда не первой свежести, такого же серого цвета, как и волосы прибавляли ей лет, отсутствие косметики, говорило, что она давно махнула на себя рукой, впрочем, как и на свою работу. Запачканные в чернилах пальцы, только добавили мне уверенности, что женщина — романист, но или талант подкачал или возможности, раз она преподает литературу.
Общая картина неутешительна — нет ничего такого, чем бы она могла удивить или заинтересовать окружающих. Но, как правило, в тихом омуте черти водятся, следовательно она не так проста, как кажется. У меня появилась идея, как узнать о ней побольше и для начала, следует вызвать у нее жалость вперемешку с симпатией, а уж затем отыскивать что-то любопытное из ее биографии. Такие, как она любят вести дневники, ни как мои, а личные, куда они вносят все произошедшее с ними. Что-то вроде возможности почувствовать себя важным существом, при этом не интересуясь чужим мнением. Очень удобная политика.
— Кто мне скажет, в чем заключалась основная трагедия «Ромео и Джульетты»? — обратилась Спаркс к классу.
Ребята лениво переводили взгляды друг на друга и ждали, пока кто-нибудь ответит на глупый вопрос глупой учительницы — это не мое мнение, просто такое чувство читалось в их взглядах.
— В возрасте — решила я ответить, все равно, кроме Спаркс никто не обратит внимание на мой ответ.
— Мисс Калиспи, обоснуйте свое высказывание — прочитав мою фамилию в журнале, как я и думала, услышала мой тихий ответ Вероника.
— Возраст героев — главная трагедия. Будь они старше и искушенней, никогда бы не поступили так, как поступили. Если бы не двойное самоубийство, вскоре их страстная влюбленности прошла бы и тогда эти двое не вошли бы в историю, как самое романтичная и трагичная пара, а были бы обычными склочными мужем и женой, сетовавшими на глупую молодость в выборе супруга. Я не отрицаю и другого варианта, при котором они бы продолжали любить друг друга до самой смерти, но тогда бы и не было никакой трагедии. Причина из-за которой эта история стала классикой заключается только в возрасте и смерти, что настигла двух юных созданий — шаблонный ответ, который обычно можно прочесть в любом подростковом романе о школе или посмотреть в любом фильме о школе всегда действует безотказно, особенно на учителей, вот и сейчас Спаркс смотрит на меня с интересом и подобием радости, что хоть кто-то задумывается о ее предмете.
Одно мне только не понравилось, кроме учителя меня внимательно слушал еще один человек, тот самый мальчик из популярных. Чего же ему надо? Уж точно, это не любовь с первого взгляда. Непонятно. А непонятные вещи мне не нравятся.
Вдруг в образовавшейся тишине раздались хлопки, мне одиноко аплодировал парень с последней парты. Как раз из тех, кто с загадкой. Он пристально смотрел на меня и кривил губы с усмешке.
— Данте, ты пытаешься сорвать мне урок? — возмутилась Вероника.
— Никак нет, мисс Спаркс, я просто поражен, насколько просто ввести Вас в высшую степень возбуждения — пакостно ухмыльнулся парень, отчего его проколотая бровь вздернулась вверх, будто насмехаясь.
— Данте!
— Ну, что Вы кричите на меня? Вам бы следовало быть более эрудированной. Она ведь точно цитирует слова героя из молодежной мелодрамы «Первая любовь», хотя о чем это я? Мелодрама же молодежная, Вы такое уже не смотрите — издевка пропитала каждое его слово.
— Это правда, мисс Калиспи? — будто и не замечая нанесенного оскорбления обратилась ко мне Спаркс.
— Я не смотрю фильмы — все так же не повышая тона, честно и твердо, что не мало важно, когда кто-то пытается обличить тебя во лжи, ответила я.
— Какая трагедия! Наверное, у тебя дома нет компьютера и телевизора? — что ж, это его решение, напасть на меня, если отвечу, привлеку внимание, но если промолчу, то внимание ко мне будут привлекать каждый день потому, что любой задира станет считать своим долгом унизить меня. Я не изгой и этим продиктованы все мо дальнейшие действия.
