в замок, но тут же их разомкнула — закрываться нельзя, иначе это воспримут как неуважение.
— Я могу продолжить? — я спрашивала всех, но не сводила взгляда с Блейка.
Клянусь, если бы он запретил, я бы не посмела настаивать, но он кивнул:
— Полагаю, мисс Рэдман готова меня дополнить.
[1] Остров, на котором расположен один из главных символов США — статуя Свободы.
От мысли, что он мне доверяет, хотелось радостно завизжать.
— Благодарю, — с пылающими щеками я повернулась к столу. — У нас действительно есть еще один вариант. Он не настолько крупный, как уже озвученные, но при этом надежный, что, несомненно, важнее. «Маклански Билдинг Компани».
Всеобщая заинтересованность сменилась неприкрытым скептицизмом. Кто-то поджал губы, кто-то принялся покручивать ручку между пальцев, и лишь один из акционеров, самый пожилой, одобрительно качнул головой:
— Помню Дастина, он профессионал. Жаль только, его компания маловата.
— Именно, — толстяк в соседнем кресле манерно закатил глаза. — Крошечной фирме нечего дать такому гиганту как «Рэдман Риэлти», и…
— Я говорила с Маклански, — перебила я. — Он готов выделить ресурсы, что в свете грядущего тендера будет полезно для нас.
— Полезным для нас будет сохранение имиджа, — осадил меня толстяк и с ехидством подытожил: — Мы вас услышали, мисс Рэдман. Благодарим потраченное время.
Прежде я не допускала подобного тона в отношении себя. Никому не позволено унижать Долорес Рэдман! Я и сейчас была готова выдать в ответ не одно крепкое словцо, но под предупреждающим взглядом Блейка отступила.
И как он терпит этих нытиков столько времени? Сборище старых пессимистов, которые не видят дальше собственного носа! И которым я позволила себя заткнуть. Вот только сомневаюсь, что отец бы смолчал.
— При всем моем уважении, — я обернулась от двери. — Когда человек падает, то хватается за любую опору. Не выбирает, достаточно ли она хороша. Не анализирует, выдержит она его вес.
Толстяк удивленно вскинул бровь. Вслед за ним и другие акционеры перестали снисходительно улыбаться.
— Мы падаем, — я стиснула кулаки, чтобы никто не заметил, как они дрожат. — И самое главное — выстоять, а не тешить свое тщеславие мыслью об имидже.
На мгновение мне показалось, что Блейк усмехнулся.
Неужели он согласен со мной? Воодушевившись, я чуть было не послала ему воздушный поцелуй, но вовремя спохватилась.
Как бы ни закончилось сегодняшнее собрание, я была счастлива получить возможность высказаться.
— Благодарю за уделенное время, — кивнув, я вышла из конференц-зала и с одеревеневшими коленями пересекла опенспейс.
Надеюсь, эти снобы не линчуют Блейка за мои нападки?
До вечера я боялась высунуть нос из-за своего стола, и новое задание Дайаны было весьма кстати — с ним я хотя бы перестала воровато оборачиваться в сторону входа. Чарити не отставала и усиленно закидывала меня просчетами, доверив пару смет для крупных инвесторов. Погрузившись в них, я даже не заметила, как над Манхэттеном сгустились сумерки.
— Застройщик не отвечает на письмо, — пожаловалась я, нехотя отрываясь от экрана, но вместо Чарити мне ответила тишина — все давно разошлись.
Решив набрать Стиву и вернуться домой до Блейка, я потянулась к смартфону, но мессенджер ожил до нажатия на экран.
«Кукла, зайди ко мне».
И почему мужчины не ставят смайлики? Вот как я должна определить настроение Блейка? Хотя к чему надежды, наверняка в планах очередная нотация. Не удивлюсь, если он специально дожидался, пока офис опустеет, чтобы отчитать без свидетелей.
Может, стоило отправить сообщение, что я уже уехала домой? Замерев у кабинета, я долго настраивалась, прежде чем постучать.
— Теперь ты вспомнила этикет? — донеслось из-за двери.
С опаской ее распахнув, я наткнулась взглядом на замершую у окна фигуру — не отреагировав на мое появление, Блейк всматривался в огни за Ист-Ривер.
— Все…плохо? — настороженно начала я.
Мне никак не удавалось уловить его настроение. Он злится или нет?
— Если ты о собрании, то мнения акционеров разделились, — Блейк обернулся.
И? Что это означает?
Пауза затягивалась, изводя ожиданием. Я искала подсказку в глазах Блейка, но пока он медленно приближался ко мне, его лицо оставалось непроницаемым. Наконец, плотно сжатые губы дрогнули в подобии улыбки:
— Но после твоей пламенной речи уже пятеро готовы включить Маклански в список.
То есть… получилось? Я все еще не спешила радоваться и на всякий случай уточнила:
— Так ты не станешь ругаться?
— Стану, — Блейк сделал последний шаг, и воздух между нами накалился как асфальт в летнем зное. — Ты вела себя неподобающе.
Подхватив под ягодицы, он рывком усадил меня на стол. От резко разведенных ног юбка затрещала по швам. А следом и блузка — Блейк рванул ее за вырез над ложбинкой, проигнорировав пуговицы.
— И дерзила акционерам, — жадные поцелуи обжигали шею.
Вздрогнув, я вцепилась в его плечи.
Неужели сегодня Рождество? И Санта решил сделать мне подарок?
Сколько раз я смотрела на чертов стол, мечтая, чтобы Блейк уложил меня на него… но даже в самых вульгарных фантазиях это не было так волнующе горячо.
— Подобное поведение неприемлемо, — потянув за кружевную резинку, Блейк сдернул с меня стринги и сунул в карман.
Его нетерпение льстило и подхлестывало.
— Только не достань их вместо платка на следующем собрании, — сострила я ему в губы за секунду до того, как они заткнули мне рот.
Скользнув языком по моему, Блейк торопливо отпрянул, чтобы расстегнуть молнию на брюках. Увидев возбужденный член, я уже предвкушала ни с чем несравнимый сладостный момент проникновения, когда Блейк запустил руку в карман и неожиданно отстранился:
— Придется продолжить дома.
Ну что я опять сделала не так?
Жалобное «почему» растворилось в легком поцелуе. Удержав лицо за подбородок, Блейк прикоснулся к моим губам еще раз:
— У меня закончились презервативы.
Всего-то? Прерываться из-за такой мелочи. И хоть анальный секс и минеты не считаются, я все равно привела их как довод.
— Ты уже был во мне без защиты, — ладонь шаловливо скользнула по его животу к паху.
— Кукла, нет, — Блейк стиснул мое запястье.
Обхватив член свободной рукой, я провела по нему пальцами и прошептала:
— Уступи мне хоть раз.
— Какая же ты упрямая, — с ноткой восхищения выдохнул он.
На мгновение мы примагнитились взглядами. Мой — умоляющий, его — готовый сдаться.
Блейк медлил
