Я просыпаюсь и разминаю отяжелевшие конечности. Мое тело все еще измождено, но голова ясная. Отсутствие света в комнате говорит о том, что еще не утро. Но, честно говоря, у меня больше нет чувства времени. Я могла быть в отключке три дня, насколько я знаю.
Встав с кровати, я зову Раята, но в ответ получаю тишину. Решив поискать его, иду в гостиную и включаю свет. Он сидит посреди дивана, одетый в футболку и джинсы. Его руки разложены на спинке, а в правой он держит стакан с виски. Я хмурюсь. Я никогда не видела, чтобы он пил, кроме того случая, когда он и Ганнер последовали за мной и Сарой в «Блэкаут». Его волосы сухие и уложены в идеальную прическу, как он обычно ее носит. Я помню, как мы лежали с ним после душа, но он выглядит так, будто не спал несколько часов.
— Раят?
Мой взгляд падает на журнальный столик, который стоит перед ним. На нем мой мобильный, обручальное кольцо и клатч — все три вещи, которые я оставила на его кровати, когда сбежала. В конце лежит конверт из плотной бумаги.
Мое сердце учащенно бьется при виде их. Я поблагодарила его в душе за то, что он спас меня, и говорила серьезно. Если бы он не нашел меня, я была бы мертва.
— Что ты делаешь? — шепчу я. — Вернись ко мне в постель.
Он поднимает правую руку, подносит стакан к губам и отпивает. Его глаза встречаются с моими и смотрят на меня.
— Ты в порядке? — спрашиваю я, делая неуверенный шаг к нему, уже понимая, что что-то не так. Раят не умеет скрывать эмоции.
Он грубо смеется, и от этого звука волоски на моей шее встают дыбом.
— Три недели, Блейк. Три гребаных недели! — он наклоняется вперед и смотрит на пустой стакан в своей руке.
Я сглатываю, зная, что это будет не так просто. Он не простит меня.
— Мэтт…
— Мэтт хотел, чтобы ты ушла от меня. Только не говори мне, что ты не знала, что он делал, — прерывает меня он. — Мы оба знаем, что ты не глупая. И вместо того, чтобы прийти ко мне, ты сбежала.
Я скрещиваю руки на своей обнаженной груди.
— Ты солгал мне. Зачем мне идти к тебе?..
Раят встает и бросает стакан в зажженный камин, не давая мне договорить. Звук разбивающегося стекла заставляет меня подпрыгнуть от неожиданности.
— Не злись на меня за ситуацию, в которую ты сам себя загнал, — кричу я, расцепляя руки. — У тебя была сотня шансов признаться. Рассказать мне, что, черт возьми, происходит. Ты принял решение, и теперь тебе не нравятся последствия. — Развернувшись, я поворачиваюсь к нему спиной и отправляюсь в спальню.
— Ты права, — тяжело вздыхает он.
Его слова заставляют меня остановиться. Никогда в жизни я бы не подумала, что Раят Арчер признает чью-то правоту, кроме своей. Медленно, я поворачиваюсь к нему лицом, и он снова опускается на диван.
— Хочешь знать, что случилось? — он снова кладет руки на спинку, раздвигая ноги. Его поза и прищуренные глаза говорят мне о том, что он ни в чем не раскаивается. — Сначала ты была заданием. Я пытался отказаться от него. Сказал, что ты мне не принадлежишь. Но это был не вариант. Лордам не отказывают.
Раят наклоняет голову в сторону, его глаза пробегают по моей обнаженной груди. — Поэтому я последовал за тобой. Изучил твой распорядок дня, — он тихонько смеется. — Или его отсутствие. Затем сделал свой ход.
Я хмурю брови.
— Что ты имеешь в виду?..
— Ты действительно думала, что случайно наткнулась на меня? — качает головой он. — Я сам встал на твоем пути, Блейк. Это был мой путь в твою жизнь. Это было время, чтобы ты увидела меня. Чтобы захотела меня.
Я сжимаю руки в кулаки от его признания.
— Ты…
— Ганнер позаботился о том, чтобы Сара нашла эту листовку. Кстати, мы сделали ее только для вас двоих.
Неудивительно, что я никогда не видела такой раньше.
— Я дал тебе достаточно информации, чтобы тебе стало интересно.
Слезы начинают щипать мои глаза от того, какой глупой я была. Ни одна чертова вещь не была случайной. Это все была гребаная игра. Частичка за частичкой он играл со мной.
Раят ухмыляется.
— Ты была голодна, Блейк. — Мое сердце замирает от его слов. — Мэтт отказывал тебе так долго, что мне не нужно было давать тебе много, чтобы ты умоляла о большем.
Первая слеза скатывается по моей щеке, и он наблюдает за ней. Затем он отворачивается, оттягивая губу с отвращением.
— Ты не единственная, кто тут облажался, Блейк, — добавляет он. — Я начал что-то чувствовать к тебе.
Он фыркает на это признание.
— Потому что ты хорошо выглядела в гребаном платье. Я подумал: что плохого в том, что твоя жена любит тебя? Может, у нас все-таки есть шанс.
Я ненавижу, что мой пульс учащается при этой мысли. Что он действительно может любить меня. Это все, чего я когда-либо хотела. Чтобы кто-то любил меня такой, какая я есть. Принял меня. Я думала, что это так, но это было частью его игры.
— Потом ты сбежала… и это напомнило мне, что это было на самом деле. Работа. Мой гнев превзошел все остальные чувства, которые я испытывал в течение кратчайших секунд.
Сглотнув комок в горле, я снова шагаю к дивану.
— Раят?..
— Ранее в ду́ше я понял, что стал чертовски мягким по отношению к тебе, Блейк. Знаешь почему? — он не дает мне ответить. — Потому что ты плакала. Потому что другой мужчина пытался причинить тебе боль. Вот от чего я пытаюсь тебя защитить. Я должен быть твоей самой большой угрозой. Но вместо
