– Через шесть целых четыре десятых минуты.
Эбби и Томми скрылись в лифте с двумя последними заснувшими. Пенни устроилась в кресле, которое раньше занимала женщина, изучая рабочее место.
– Крис, – сказала она через полминуты, – думаю, тут у них пункт сбора разведданных. Кажется, есть доступ к большому количеству потоков полиции и военных.
– Но они отключили наземную линию от основной сети. Я сама видела выдернутый кабель.
– Канал идет по узкому лучу. Если б я в этом не разбиралась, я бы сказала, что кто-то взломал центральную сеть безопасности.
– Все любопытственнее и любопытственнее, – прошептала Крис, продолжая наблюдать за огоньками на навигационном пульте. – Нелли, было бы неплохо сделать пару-тройку вещей.
– Думаю, я взломала твой пульт, Крис. Попробуй сделать что-нибудь.
Крис воспользовалась возможностью и немного увеличила мощность реактора.
В доступе отказано.
– Я продолжу работать над этим, Крис.
– Продолжай, – Крис хотелось кричать, колотить чем-нибудь по пульту бегать кругами. Вместо этого она не спеша обошла мостик. Все пульты управления оснащены настенными экранами, обычная планировка торгового корабля, поскольку никому не приходило в голову выделывать на торговых кораблях боевые пируэты. Один из пультов поддерживал навигационное состояние, именно за ней и сидела женщина. Еще несколько пультов по кругу были выключены. Один из них должен заведовать сенсорами, если этот корабль мог прыгать. Крис подождала, пока Нелли включит станции, чтобы в этом убедиться. За лифтовой кабинкой находилась аппаратура для сбора данных: некоторые приборы отслеживали деловое состояние планеты, другие собирали научные факты. Странная смесь. Глянув на Пенни, Крис увидела, как та увлеклась чем-то, так что не решилась ее беспокоить.
Когда Крис вернулась к навигационному пульту, почти все уже работали, кроме одной, рядом с навигационным. Экран оставался черным, но сам пульт был готов к инициализации. Правда, непонятно, в каком качестве.
Крис устроилась в кресле навигатора.
– Нелли, было бы здорово, если бы мы смогли запустить эту установку.
– Попробуй еще раз, пожалуйста.
Крис увеличила энергию реактора с пяти до десяти процентов. На этот раз реактор ответил. Потянувшись вперед, Крис еще немного увеличила поток реакционной массы в реактор. Количество плазмы в резервном гоночном тракте увеличилось, а вместе с ней увеличилась мощность электроэнергии, вырабатываемое магнитогидродинамиками. Крис направила ее на конденсаторы... и обнаружила, что у яхты очень большие емкости для хранения лишней электроэнергии.
– Джек, готов закрыть люки?
– Пока разговариваем, я уже вытащил последних статистов за борт и убираю трап.
– Разорви все соединения, за исключением упоров для швартовки. Потом жди. Нелли, как скоро на станции станет интересно?
– Около трех минут, – отозвалась Нелли.
– И почему вдруг ты перестала называть точные цифры? – поинтересовалась Крис, проверяя маневровые сопла.
Корабль немного вздрогнул, но швартовые тросы держали его крепко.
– Мне стало известно, что, хоть у командных нанитов есть свои инструкции, возможность противодействия может сделать невыполнимым выполнении моих инструкций в ту же секунду, какую я запланировала.
– Хорошо, Нелли, теперь ты понимаешь, как в реальном мире все это работает.
– Ваш «реальный мир» – отстой.
– Что мы контролируем на этом корабле?
– Я все еще пытаюсь задействовать датчики точки перехода, – сказала Нелли. – У них совершенно другой замок.
– Наверное, нужна та женщина, которую я застрелил, – сказал Томми, подходя к второстепенному посту управления. Он нажал несколько кнопок, потом нажал еще несколько, медленно покачал головой. – Вижу атомный лазерный гироскоп, но он не запускается. То же с гравиметром. Крис, мы не сможем прыгнуть.
– Нелли, продолжай работать.
– Крис, – донесся из динамиков корабельной системы голос Джека, – уверен, что мне не помешает помощь при взломе последней каюты.
– В тебя оттуда кто-то стрелял?
– Нет.
– Тогда Нелли продолжит взламывать прыжковую систему и только потом приступит к чему-то другому.
– Док одиннадцать-д-один, говорит начальник порта. Мы наблюдаем включение двигателей. Напоминаем о том, что порт закрыт.
– Понятно, начальника порта, – ответила Крис, – мы знаем о том, что порт закрыт. Мы всего-навсего проводим проверку. Мы застряли здесь на какое-то время и, прошу прощения за резкость, на вашей станции чем дальше, тем все больше становится интереснее. На случай если одиннадцатый пирс может быть разрушен, владелец корабля хочет быть уверен, что я смогу маневрировать до другого дока.
– Я могу понять нервозность вашего хозяина, но у меня, как понимаете, приказ стрелять в любого, кто покинет станцию.
– Если предположить, что у них все еще есть чем стрелять, – тихо пробормотала Крис, прикрыв ладонью микрофон консоли, не дотрагиваясь, впрочем, да него самого.
– Я слышу вас. У нас у всех сегодня проблемы. Прошу не добавлять еще в мой растущий список.
– Понятно, начальник порта, принято. Отбой, – на этот раз Крис воздерживалась от комментариев, пока диод микрофона не загорелся красным. – Это должно его на какое-то время отвлечь.
– Не обязательно было доводить меня до сердечного приступа, – сказала Пенни и откинулась на спинку кресла так, что могла видеть Крис. – Знаю, что выбраться отсюда – наш высший, даже, можно сказать, высочайший приоритет, но, возможно, вы захотите посмотреть, что я нашла.
– Я послежу, – предложил Томми, и Крис тут же подошла к пульту Пенни.
– Тут много за кем можно подслушать, – начала Пенни. – Если хотите знать, что говорит президент, нажимаем вот эту кнопку, – Пенни так и сделала, и из динамиков раздался твердый голос президента. – У него усиливается акцент, когда он находится под давлением, – пояснила Пенни, – а сейчас он вовсе хуже всего, что я до сих пор слышала.
– Что еще?
– Как насчет Сандфайера?
– Давай! – одновременно выпалили Крис и Томми.
– Он мало говорит, но, когда говорит, его можно услышать вот по этому каналу. На самом деле, тут около шестидесяти каналов, но эта установка знает его график, а также его код.
