Дафна несколько раз глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. Охотники не могли вычислить её самостоятельно, потому что она никогда не допускала полного пробуждения своей вампирской силы и не пила кровь горожан, всегда нося её с собой в стеклянных флаконах из-под зелий. Если вампир часто и стабильно питается, то его в самом деле невозможно отличить от человека. В противном случае вампир постепенно превращается в ночного монстра, в котором не остаётся ничего от того, кем он был раньше. И после встречи с таким существом мало кому удаётся выжить.
Сейчас, смотря на Дафну вблизи, Габриэль понял, почему она казалась ему настолько вымотанной. Из-за того, что ей пришлось провести рядом с ним столько времени, она не могла питаться. Черты её лица становились острее, кожа — суше и бледнее. Несколько раз ему доводилось видеть её в таком облике, и его это не пугало, но с этим нужно было что-то делать. И Дафна пока ещё сама это понимала.
— Думаешь, их подослал предатель? — тихо спросила она, смотря то на Габриэля, то на Тэниэрисса.
Рэл слабо верил, что охотники могли самостоятельно выйти на её след, потому кивнул:
— Вероятно.
Дафна поднялась, обернулась к альтмеру и совершенно беззащитно и виновато произнесла:
— Рисс, прости, что… что всё это на тебя свалилось…
Альтмер отошёл от окна и, проходя мимо, легко коснулся её плеча. Этим жестом он сказал куда больше, чем мог бы сказать словами.
Внизу скрипнула дверь, и Тэниэрисс решил спуститься, чтобы встретить вернувшуюся дочь. Когда он ушёл, Дафна снова села на кровать и опустила голову.
— Нужно что-то делать…
— Дождёмся утра, когда на улицах будет много народу, и попытаемся незаметно покинуть город.
Дафна закусила губу, задумавшись. План был примитивен и безрассуден, но другого варианта у них не оставалось. Поэтому она кивнула и сообщила:
— Мне нужны мои сумки, а они остались в таверне. Иначе я сгорю заживо, прежде чем сумею добраться до ворот.
— Я схожу за ними.
Он действовал поспешно и не хотел думать о последствиях, но Дафна его остановила:
— Габриэль! Ты слаб…
— Не упаду же я по дороге, в самом-то деле.
Габриэль улыбнулся ей, чтобы убедить, что он в порядке, хотя он чувствовал себя крайне неуверенно. Тело словно было чужое, и боль пронзала мышцы даже при слишком глубоком вдохе. Но Габриэль не собирался бездействовать и ждать от кого-то помощи.
Он медленно спустился на первый этаж, держась за перила лестницы. Тэниэрисс о чём-то неслышно беседовал с дочерью, но Элисаэль, увидев Габриэля, сразу же подбежала к нему и обняла. Прижимая её к себе, Рэл смотрел на Тэниэрисса, и ему казалось, что тот едва заметно улыбается.
Элисаэль, и не думая отстраняться, с волнением спросила:
— Как себя чувствуешь?
— Намного лучше, Лис. — Габриэль первым отпустил её и предупредил Тэниэрисса: — Я должен забрать вещи Дафны из таверны. Утром мы постараемся уйти.
Эльфийка испуганно посмотрела на отца:
— Что случилось? Почему?
— Нет, Рэл, — игнорируя вопросы дочери, запретил альтмер. — Сделаем иначе. Элисаэль сходит за вещами. Заодно она выиграет для нас немного времени, и мы незаметно переберёмся в храм. Оттуда уйти будет проще. Охотники продолжат следить за домом, пока не поймают её или не выманят, так что нужно попытаться обмануть их до того, как они обманут нас.
Ничего не понимающую Элисаэль напугали его слова.
— Отец, в чём дело?
— Пойдём, выпьешь чаю, успокоишься, и я всё тебе расскажу. Габриэль, собери свои вещи и предупреди Дафну.
Рэл кивнул ему и ушёл собираться. Он даже не думал перечить Тэниэриссу, уверенный, что альтмер не сомневается в своём решении. Казалось, что сейчас он был единственным, кто мог разрешить сложившуюся ситуацию, и Габриэль не переставал восхищаться им и благодарить за такое ничем не заслуженное доверие.
Дафна казалась совсем разбитой. События в Анвиле, случай с Габриэлем, а теперь ещё и охотники, пришедшие за ней, — всё это могло сломать её и сломало бы, не будь кого-то рядом. Рэл переживал за неё больше, чем за себя. Когда он рассказал ей о плане Тэниэрисса, она не стала уточнять детали, не стала спорить, и он не узнавал её, всегда горделивую и уверенную в себе, привыкшую контролировать всё самостоятельно.
Когда Габриэль собрал всё необходимое и вышел с Дафной в коридор, Элисаэль уже стояла подле двери, надев большой отцовский плащ с капюшоном, закрывающим тенью её лицо, и спрятав под него белую косу. Она была наживкой, на которую охотники, следящие за домом, должны были попасться. Их было двое — одного Тэниэрисс заметил у фонаря на кладбище через площадь от дома, а второй скрывался в соседском яблоневом саду, устроившись на каменной скамье.
Посмотрев на Дафну, альтмер попросил:
— Я знаю, что сейчас ты можешь на какое-то время становиться невидимой. На всякий случай воспользуйся этим.
— Не перестаю восхищаться твоей образованностью в этой области. — Габриэль так и не понял, искренне ли это прозвучало, или Дафна подозревала в чём-то отца Лис, но Тэниэрисс улыбнулся совершенно по-новому, самоуверенно и даже немного нахально.
— Я во многих областях образован. Элисаэль, ты готова? Всё запомнила?
Она закивала, и Габриэль, не понимая, почему вообще позволяет ей подвергать себя опасности, оставил поцелуй на её щеке.
— Будь осторожнее, Лис.
— Они меня не тронут, — заверила она. Её голос звучал удивительно храбро. — Всё будет хорошо.
Ниже натянув капюшон, Элисаэль по команде отца вышла из дома и уверенным шагом направилась в торговый квартал города, где располагалась таверна. Тэниэрисс осторожно следил за происходящим из окна. Почти сразу же за Лис пошёл тот охотник, который сидел в саду, и кивнул своему напарнику. Второй очень быстро к нему присоединился.
— Идём, — тихо скомандовал альтмер. Он вышел последним, запер дверь дома, и догнал Габриэля в центре площади. Дафну они не видели, но Габриэль нисколько не сомневался, что она уже ждала их у храма.
Зайдя внутрь, он быстро осмотрелся. У лестницы, ведущей в нижние комнаты, горели свечи, тускло освещался алтарь в дальнем конце зала, но никого кроме них троих здесь не было. Дафна развеяла свою вампирскую невидимость, и Тэниэрисс, выглянув на улицу и убедившись, что площадь перед храмом пуста, закрыл тяжёлую дверь. Он снял со стены лампу, зажёг фитиль и махнул рукой, приказывая следовать за ним.
В нижних помещениях никого не было. Может, в каких-то комнатах ночевали другие служители храма, но Тениэрисс шёл там, где не было людей. Вскоре они дошли до самой дальней просторной комнаты, где стояли большая кровать, письменный стол и книжная полка, а в одном из углов была оборудована домашняя алхимическая лаборатория. Похоже, это была личная келья Тэниэрисса, в которой он всегда мог отдохнуть и поработать с книгами или зельями.
— Рэл, сядь. — Поставив лампу на стол, альтмер неожиданно взял его под локоть и указал на кровать. — Еле на ногах стоишь.
Габриэль, измотанный переживаниями за Дафну, а теперь и за Элисаэль, действительно чувствовал себя уставшим, однако он не думал, что это так заметно со стороны. Боль не прекращалась, он уже научился её не замечать, но преодолевать себя оказалось не так-то просто. Усталость и головокружение быстро лишали сил.
Габриэль привык не спорить с Тэниэриссом, а потому послушался. Эльф сообщил:
— Отдыхайте. Если что-то понадобится, я буду наверху.
Когда он ушёл, Дафна села за письменный стол, заваленный бумагами, и сжала голову руками. Она выглядела очень уставшей. Одежды помялись, потому что она спала прямо в них, коса расплелась, и длинные волосы растрепались беспорядочными прядями.
— Габриэль, у тебя есть хоть какие-то мысли?
Он лёг на спину и посмотрел в тёмный потолок. Сейчас совершенно не получалось думать о чём-то, кроме желания пойти за Элисаэль. Останавливала Габриэля только та мысль, что предатель ещё в городе и на этот раз не промахнётся. А Лис не заслужила переживать всё это снова.
