-Ну чтож, мы рады вашему искреннему сотрудничеству с вами. Скоро вас выпишут, поедете к себе домой, но без нашего разрешения - никуда. Ясно? - закончил Скакотян кислым тоном, и, не пожимая руки, вышел из палаты. Вслед за ним бесплотными тенями исчезли и его помощники. Теперь я мог перевести дух. Но почти сразу же в палату зашла давешняя медсестра, та, что поставила мне укол и делала многозначительные знаки.
-Понравилась беседа? - весело спросила она, и не дожидаясь ответа, представилась: -Наталия. А тебя Андреем зовут, верно?
-Верно, - ответил я и улыбнулся. Почему-то, глядя на неё, мне всё время хотелось улыбаться.
"Вот теперь-то я выясню все", подумал я и улыбнулся еще шире. Надо полагать. что моя искренняя и обаятельная улыбка произвела на нее огромное впечатление, поскольку Наталия тут же подошла ко мне и приложила руку к моему лбу.
-Странно, температура нормальная. Тогда с какой такой радости лыбишься? - произнесла она довольно озабоченным голосом.
-Рад тебя видеть, - честно признался я. -К тому же, только что ушедший достопочтимый сэр пообещал поселить меня в мою же собственную квартиру. Радость-то какая! Так что, приглашаю на новоселье.
-Новоселье, - фыркнула Наталия. -Да ты хоть соображаешь, во что ты вляпался и куда попал?
-А то нет? Меня уже немного просветили. Год 2018, от рождества Христова. Далековато, конечно, от моего года, но не смертельно. Как говаривали наши деды, прорвемся. А вот всё остальное покрыто мраком неизвестности.
-Прорвётся он. Абвер и ГПУ это те еще монстры. А кроме них есть ещё куча конкурирующих между собой государственных контор, кланов и прочих околозаконных предприятий. Так что, не говори гоп, пока не перепрыгнул. Или надеешься, что в одиночку горы свернешь, моря выкопаешь?
-Не пострашнее НКВД твои монстры будут, - попытался я пошутить.
-Ну, вот как раз НКВД не такое уж и страшное.
-Не такое? А что же это тогда? В моем годе его уже не было, а вот в 30-е годы, его откровенно говоря, боялись. Одни было за что, другие просто так, потому что надо было.
-Ты что, действительно не нашего времени? Прямо фантастика. Тогда тебе точно туго придется. Значит так. - Наталия сделала паузу, задумалась, и, видимо решившись, добавила:-Вот что я тебе скажу. Предложение твое по поводу новоселья я принимаю. А то пропадёшь ты без меня.
Я попытался рассыпаться в благодарности, уверяя, что точно без неё пропаду, но она, даже не делая попытки выслушать, продолжила.
-Не знаю почему, но я тебе верю, что ты совсем не из нашего времени. Есть в тебе что-то такое, что у нас почти исчезло. Только не спрашивай пока ничего. Твое дело - слушать меня и запоминать, иначе не выживешь. И тогда Абвер, ГПУ, жандармы или те же казаки, - а желающих много найдется, поверь мне, - сожрут тебя с превеликим удовольствием, и даже косточек не останется. Ты, наверное, и не ожидал такое встретить?
-Именно такое? Нет, не ожидал. Уж слишком я верил в светлое будущее. Вот оно и пришло, мать его за ногу, - и после этого коротко и незатейливо выругался.
Наталия удивленно посмотрела на меня, но ничего не сказала. Я же сделал вид, что ничего особенного не произошло. Мол, неказистая трехэтажная брань должна сопутствовать путешественнику во времени и пространстве, словно стопарик или штопор при забулдыге. Мне не хотелось раскрывать красивой, но совсем незнакомой девушке, насколько хреново я себя чувствовал. Физически я был почти на высоте. А вот в душе таился такой раздрай, что по сравнению с ним разрушение Рима вандалами показалось бы мирной игрой детей в песочнице. Попасть почти за тридцать лет тому вперед и неизвестно куда; все эти непонятные мундиры, палаты; знакомые до зубной боли аббревиатуры, которые на самом деле означают черт знает что; лунные зайцы и покорители змиев и прочей нечисти... Тут у любого здравомыслящего мужика голова потребует съехать набекрень. Либо, по устроенности загадочной русской души, потребует женской ласки и водки. Ни того, ни другого, у меня пока не было. Не считать же эту обаятельную, но пока еще чужую мне девушку, даром небес? Хотя...Почему бы и нет?
Вероятно, Наталия что-то почувствовала, поскольку она пытливо вперила в меня свой взор - признаюсь честно, в таких глазах и утонуть не побоишься, - полуобняла меня и спросила:
-А как там, у вас все было? Или есть? Черт, даже не знаю, как и сформулировать свой вопрос правильно. Может, меня нет, и я тебе только снюсь? Или ты мне снишься?
-Что-то мне просыпаться расхотелось, - попытался пошутить я. -Хочу побольше поспать, если ты не против.
-Может, и не против. Вот что, времени у нас почти нет, у меня еще работы полно. Тебе скоро принесут одежду и прочие вещи, так что, смело иди домой. А я посмотрю твой адрес в карточке и приеду к тебе сразу же после работы. Идёт?
-Идет. Только одна просьба на сегодня. Найди Серого. Друга моего, мы с ним вместе сюда свалились. Сможешь? Судя по словам что этих, что вчерашнего, он должен быть здесь.
-Друга твоего? Да нет ничего легче. Только не сейчас. Чуть позже сделаю. А ты домой, и ни шагу за дверь. А завтра я у тебя.
И предупреждая мой логичный вопрос, сказала, что к Серёге я при всем желании не попаду, так как между нашими палатами пасутся с десяток агентов всевозможных контор. И стоит мне сделать хотя бы шаг, не важно куда, как за мной отправится ровно такое же число других агентов, которые сейчас дежурят в холле первого этажа. А может, и увезут куда-нибудь, поскольку любой неизвестный таит в себе опасность для государства. Вероятно, на моей роже показалось раздражение, смешанное с предвкушением, или что-то этакое, поскольку она сделала дразнящую гримасу и покачала пальчиком.
-А вот на это и не надейся. Тоже мне, размечтался. - и с этими словами упорхнула за дверь.
А я остался со своим мыслями наедине. Не смотря на то, что я встретил настоящего человека, с которым мне никогда не хотелось бы расставаться, я чувствовал внутри себя какую-то занозу. Словно что-то было не так. Была во всем происходящем какая-то игра, кто-то, неведомый мне, раздал карты, причем себе взял все козыри, а меня оставил с одной мелочью, и при этом потребовал удвоить ставки. Я даже не знал, насколько близок я был к истине в тот момент. И, как потом оказалось, Серый пришел к аналогичному выводу тоже.
Глава четвертая. Слуга царю, отец солдатам
Май всегда прекрасен, особенно, если погода так и шепчет теплым ласковым ветерком: займи и выпей. Конечно же, если вы не потеряли вкуса к хорошему вкусному холодному пиву. А пиво, да в хорошую погоду - одно наслаждение. Чуть горьковатый вкус хмеля и солода вызывает непреодолимое желание свершить что-нибудь этакое. Но для Андрея сегодня ветерок совсем не существовал. Как не существовал и май месяц. Он шёл домой (который мог оказаться совсем не ЕГО домом) почти на автомате, даже не глядя по сторонам. На удивление, город, не смотря на некоторые перемены, был, тем не менее, знакомым. Во всяком случае, планировка улиц родного района осталась неизменной. Или, лучше сказать, остались неизменными направления. А человек, родившийся в России, ибо, как ее не называй: Российская империя, Советский Союз, или как-то иначе - всегда будет мыслить неизбежной категорией - в России, благодаря дуракам, строящим дороги, не осталось никаких дорог, а есть одни направления. А они существовали и в допотопные времена, и останутся после нас, даже если исчезнут дороги и все, с ними связанное. Впрочем, как иногда кажется автору, дураки тоже останутся.
Андрея не оставляло ощущение того, что все это ему лишь только снится. Мучительно хотелось проснуться, в голове до сих пор колыхалась идиотская смесь из аббревиатур, тупо-самодовольных всезнающих лиц и многозначительных ухмылок. Оглядываясь, время от времени, он видел за собой стайку разношерстно одетых, но при этом удивительно похожих друг на друга спутников. Все они делали вид, что идут по своим делам, но мало-мальски понимающий человек в момент вычислил бы в них агентов-неудачников, играющих в Джеймса Бонда, Человека-паука и Супермена одновременно. Хотелось как-то поиздеваться над ними, но идущая за ним бондиана выглядела настолько нелепо, что желание пропало напрочь. Да и не настолько низко он пал, чтобы издеваться над больными людьми. А в том, что идущие за ним больны, Андрей был уверен на все сто процентов. Ну скажите на милость - какая радость или необходимость тащиться за человеком, у которого ни гроша в кармане, ни на грамма власти?
