Ближе к полудню Илико звонил в дубовую дверь дома Дегтярева.
– Мы решили прийти к тебе в гости вместе, – улыбнулся ему Илико, отдавая лакею большую сумку, а из второй вытаскивая на свет котенка.
– Правильное решение, – Дегтярев потянул руку к пушистой голове кота, но тот недовольно сощурил глаза и зашипел. – Вот как! – засмеялся Роман Константинович. – Не забывайтесь, молодой человек! Это я вытащил вас из грязи, и благодаря мне вы сладко едите и спите на мягких подушках, – при этих словах Илико поморщился, и, заметив это, Дегтярев добавил: – Не нужно так, Илюша! С тобой я всегда сотрудничал на взаимовыгодных условиях.
За ужином Роман Константинович искоса наблюдал за Илико, который трясущейся рукой наливал себе уже третью рюмку водки.
– Что с тобой происходит, Илюша? – спросил его Дегтярев.
– Что тебе не понятно, Ромочка? – произнес Илико, протягивая сидящему на полу котенку прозрачную капельку красной икры. – Я мертвый. Я хладный труп, который по инерции ест, пьет и спит. Я не чувствую вкуса еды, меня не тревожат сны, я равнодушен к людским проблемам. И меня ничего не радует.
– Брось, – хлопнул по столу рукой Дегтярев. – Ты только начинаешь жить! Тебе уже рукоплещет весь Париж! Через две недели твой дебют в больших постановках. Я готовлю грандиозное турне по Европе. Что не так, Илюша?
Илико равнодушно пожал плечами и только потянулся рукой за графином с водкой.
Мягкий шелк простыней приятно холодил разгоряченное от поцелуев тело. Илико наслаждался умелыми ласками Дегтярева, но ему чего-то не хватало в них.
– Ромочка, погоди! – остановил он. – Могу я попросить тебя об одном?
– Конечно, мой ангел! – тяжело дыша, ответил ему Дегтярев.
Илико быстро поднялся и, на секунду исчезнув в темноте комнаты, вернулся в кровать с тонким кожаным ремнем.
– Я хочу, чтобы ты меня выпорол, – сказал Илико, уверенно глядя в глаза Дегтярева.
– Илюша, я… Нет, Илюша! – Дегтярев отвел его руку с зажатым в ней ремнем.
– Почему, Рома? Ну прошу тебя! Я этого очень хочу! – Илико бросил ремень, встал на колени и, повернувшись спиной к Роману Константиновичу, ухватился руками за железные прутья спинки кровати. – В тебе же накопилась злость. На меня, на глупых компаньонов по работе, да на что угодно. Выпусти ее! Ну же…
– Я не смогу ударить тебя, Илюша, – ответил ему Дегтярев, крутя в руках тонкую змейку ремня.
– Ты слабак, Дегтярев! Ты не умеешь выплеснуть из себя злость. Ты постоянно думаешь, что о тебе скажет пресса, твои покровители, окружающие. Ты никогда не бываешь собой. Твоя маска вечного радушия мне надоела, – пошипел Илико, повернувшись к Дегтяреву вполоборота. – Посмотри на себя! Ты стареешь, Дегтярев, и совсем скоро ты уже не сможешь ублажать мальчиков без таблеток и афродизиаков.
Дегтярев сжал зубы, его ноздри раздулись, и, резко выдохнув, он с размаху ударил Илико ремнем по голой спине. Боль яркой молнией ослепила Илико и разлетелась брызгами разбитого стекла по всему телу.
– Да, Дегтярев! Я знаю, что прав! – процедил сквозь зубы Илико и получил еще один удар между лопаток. – Скоро не ты… будешь зарабатывать на юных дарованиях, а они… будут высасывать твои деньги, – он не успел перевести дыхание, как новый удар обжог его ягодицы. – Да! Еще! – провыл он и замер в ожидании нового удара. Но его не последовало. – Ну что ты медлишь? – прошептал он, но вместо очередного удара почувствовал на пылающей огнем коже мягкие поцелуи.
– Нет, Илюша! – прошептал Дегтярев, целуя яркую красную полосу на спине Илико. – Я не могу уродовать эту красоту, – и снова горячие болезненные поцелуи пробежали по вздувшимся отметинам. – Ты слишком совершенен. Твоя кожа нежна и бархатиста. Изгибы твоего тела изящны, словно выточены из камня умелым скульптором…
Илико было достаточно и этих трех ударов. Вся боль его души сейчас сконцентрировалась в саднящих следах от ремня. Страстные поцелуи Дегтярева чувствовались острее, и желание с тихим стоном вырвалось из Илико наружу.
Илико медленно проваливался в сон, раскинувшись на мягких простынях в спальне Дегтярева, когда дверь спальни тихо отворилась и пушистая маленькая тень скользнула к нему на грудь.
– Изя… – прошептал в полусне Илико. – Я так по тебе скучал… – он счастливо улыбнулся услышав тихое мурчание кота у себя под ухом.
========== Глава 12 ==========
Премьера «Щелкунчика», где Илико официально выступал в качестве солиста, пришлась на первый день весны. Илико сидел перед большим зеркалом в своей личной гримерке и наносил грим на лицо.
