— Не помешал? — серьезно спросил он. — Я стучал, но ты не открывала.
Кара постаралась ничем не выдать своего разочарования.
— Те, кому очень нужно, все равно войдут, — пожала плечами она. — Так… чем могу быть полезна, командир?
Парс шагнул вперед. Кара сдержала желание отступить: ей вспомнился день, когда Дезмонд, вообразив, будто она питает к нему чувства, пришел в ее покои и попытался поцеловать ее.
— Нужна твоя помощь, — тихо произнес Парс. Он вел себя так, словно боялся, что их подслушивают.
— Помощь… в чем? — нахмурилась Кара, тоже невольно начав говорить тише. — Не припомню, чтобы хоть раз за все время моего пребывания здесь могла тебе пригодиться.
Парс кивнул.
— Мне нужна помощь человека, преданного Его Величеству не меньше, чем я сам. С особыми знаниями.
— Это какими, позволь полюбопытствовать?
— Яды.
Кара осталась внешне невозмутимой, но ей показалось, что в груди у нее что-то оборвалось. Она помнила каждое слово из книг по ядам, которые читала, чтобы отравить своего отца. Но с момента, как она поселилась в гратском дворце, ей ни разу не приходилось вновь применять эти знания.
— Яды? — переспросила она.
— Не надо, — строго предупредил Парс, сделав шаг к ней. — Не притворяйся, что ничего о них не знаешь. Нам обоим известно, что это не так. — Он подождал ответа, но, когда его не последовало, сделал еще один шаг к ней и полушепотом произнес: — Тебе ведь уже приходилось применять яд. Именно этот поступок изменил твою жизнь.
На этот раз Кара не смогла сохранить непроницаемое лицо. Взгляд ее сделался злым, словно у змеи, почуявшей посягательство на свою безопасность.
— Мне кажется, ты меня с кем-то путаешь, Отар.
Взгляд Парса мог прожечь Кару насквозь.
— От кого угодно ожидал попытки сделать из меня идиота, но не от тебя. Я кхалагари. — Он качнул головой. — Неужели ты думаешь, что я не задействовал все свои связи, чтобы разузнать, кто ты такая, когда ты только переступила порог дворца?
Кара прерывисто вздохнула.
— Ту девушку… стерли с лица Малагории. — Она с отвращением почувствовала, что голос ее предательски подрагивает.
— Но знаний твоих никто не стирал. Помоги мне, Кара. Ради Его Величества.
Несколько мгновений прошло в напряженном молчании. Затем:
— Бэстифар знает? — тихо спросила она.
— Нет, — ответил Парс. Казалось, этот вопрос изумил его своей глупостью. — Его Величеству не обязательно знать всего. А мне — обязательно.
Каре не понравилось, как это прозвучало. Когда Бэстифар разъяснил ей свой план касательно Отара Парса, она сочла его чересчур жестоким. Было бы несправедливо, если бы столь преданный воин поплатился жизнью за попытку спасти малагорского царя. Однако теперь Кара подумала, что его преданность граничит с фанатизмом, невольно навевающим мысль о Бенедикте Колере.
— Ясно, — коротко отозвалась она. — Значит ли это, что, если я откажусь, ты заставишь меня с помощью шантажа?
— Не путай меня с кукловодом. — Парс буквально выплюнул последнее слово с нотками отвращения в голосе. Сердце Кары замерло.
Он ведь не может знать и об этом? Или может?
С каждым ударом сердца этот человек казался ей все опаснее, и она удивлялась, как могла не чувствовать этой опасности все пятнадцать лет.
— Значит… не станешь?
— Я лишь пойму, что безопасность Его Величества волнует тебя куда меньше, чем меня. И не смогу доверять тебе, как прежде.
Кара вздохнула.
— Ладно, тебе нужен яд, — заключила она. — Какой и для чего? Начнем с этого.
Парс кивнул.
— Я думаю, ты и сама догадываешься. Ты ведь была с нами, когда Его Величество отдал мне тот приказ.
Кара почувствовала, как у нее холодеют кончики пальцев. Она безошибочно предположила с самого начала, зачем ему мог понадобиться яд, но готова была взмолиться всем богам Арреды, чтобы это оказалось ошибкой.
— Мальстен Ормонт, — выдохнула она.
— Я знаю, как хорошо обучены мои люди, — с тоской сказал Отар Парс, не сочтя нужным подтверждать или опровергать версию Кары. — Однако существо, с которым нам предстоит столкнуться… — он чуть помедлил. — Ты сама знаешь, на что он способен. Мои люди должны будут действовать наверняка. И я хочу увеличить шансы исполнить приказ Его Величества, даже если это будет стоить нам жизней. — Парс внушительно посмотрел на нее. — Великий Мала свидетель, наш царь еще никогда не принимал более верного решения, чем устранить эту тварь.
Кара сглотнула тяжелый ком, подступивший к горлу.
— Ты так и не сказал, какой яд тебе нужен.
— В этом я могу положиться на тебя. Ты знаешь, что может понадобиться для такого существа. Мне нужно, чтобы этот яд убил его, даже если стрела едва прочертит по нему полосу. Нечто, быстро попадающее в кровь. Ты знаешь такие яды?
Кара сдержалась, чтобы не поежиться. Она знала, каковы настоящие планы Бэстифара, и сейчас полностью разделяла их, потому что фанатичность командира кхалагари пугала ее. Вдобавок она понимала, что разговаривает с человеком, держащим по всей Малагории — если не по всей Арреде — крупную шпионскую сеть. Если Кара назовет ему слабо действующий яд, который не очень навредит Мальстену а, скажем, на некоторое время и не сразу парализует его, не будет ли это проваленной проверкой на доверие?
Кара понимала, что не имеет права позволить Парсу что-то заподозрить.
— Знаю, — сказала она. Парс уставился на нее с ожиданием, и она продолжила: — В пустыне Альбьир растет один неприхотливый цветок, выделяющий на солнце ядовитую кислоту. В дикой природе она убивает жертву почти мгновенно, но при правильном приготовлении может подействовать не сразу. — Парс нахмурился, но Кара покачала головой, поспешив успокоить его. — Если Мальстен сразу почувствует яд после ранения, он может стать еще более смертоносным врагом и причинить вред не только кхалагари, но и мирным гратцам. Не думаю, что Бэстифар одобрил бы это. — Она кивнула в подтверждение своих слов. — В конце концов, яд ведь будет нужен на случай, если вам удастся лишь ранить его, а не убить. А ты сам сказал, что твои люди прекрасно подготовлены. Скорее всего, кислота пустынного цветка попадет уже в мертвое тело Мальстена. Если же у вас получится только ранить его, он начнет чувствовать спазмы, которые, в конце концов, перекроют ему дыхательные пути, уже после вашей схватки.
— И насколько позже может наступить это «после»? — нахмурился Парс.
— Минут двадцать. Может, двадцать пять. Точно сказать сложно, на каждый организм пустынный цветок действует по-своему. Так или иначе, вряд ли он сможет кому-то навредить — раненый и отравленный.
Парс неуверенно передернул плечами.
— У тебя есть этот яд?
— Я знаю, как его можно достать. И я это сделаю, мне нужен всего день.
— Поторопись. По моим сведениям, Ормонт уже прибыл в Адес и на рассвете выдвинулся в сторону Грата. У тебя есть день, но не больше. Я зайду к тебе завтра на закате.
Кара посмотрела ему в спину, пока он шел к двери. Казалось, в его теле напряжена каждая мышца.
— Отар! — позвала она. Он обернулся. — Ты клянешься, что не станешь ничего говорить Бэстифару?
Он криво усмехнулся и кивнул.
— Даю тебе слово кхалагари.
Пока шаги Парса отдалялись и исчезали в коридоре, Кара стояла, прислушиваясь к бешеному стуку собственного сердца.
Вот я же знала, что все это может плохо кончиться! Ты заигрался, Бэстифар, и теперь можешь действительно добиться смерти Мальстена.
Тяжело вздохнув, Кара осторожно подобралась к двери. Ее не покидало чувство, что люди Парса могут следить за ней, и она внимательно осмотрелась.
Никого.
Не дури, — отругала себя Кара. — Самое страшное, что может случиться, это разоблачение твоей истории. А это, если вдуматься, неприятно, но не смертельно. Не будь трусихой! Никогда не была…
Едва не зашипев от злости, Кара мерным шагом, чтобы не вызывать подозрений быстрой ходьбой, направилась к Бэстифару. В царских покоях было пусто. Кара сначала подумала подождать его здесь, но рассудила, что дело не терпит отлагательств.
