Все крейсера, базирующиеся на Порт-Артур, постоянно ходили в Желтое море и пресекали "контрабанду". А крейсера Владивостокского отряда мониторили Японское море и изредка выглядывали в океан. Катера теперь базировались на Нампхо и ходили вдоль западного побережья южной Кореи. "Наутилус" ушел в рейд на восточное побережье Японии, а в качестве судна снабжения забрал с собой транспорт с торпедами и топливом. Охраной транспорта ушел броненосец "Ослябя".
В США за развитием событий следили не менее пристально, чем в Британии, но там не было особой паники. Им одинаково мешали на Дальнем Востоке и японцы и русские, соответственно, 'дядя Сэм' был заинтересован в том, чтобы война продлилась как можно дольше, и срубить на этом бабок как можно больше. Пока восточное побережье Японии было свободно для судоходства и американские пароходы не останавливали на пути в Пусан, их всё устраивало. Но Россия объявило окрестности Кореи, Японии и Ляодунского полуострова зоной боевых действий, и начала досматривать проходящие там корабли нейтралов. Соответственно почти всегда находилась военная контрабанда и судно либо реквизировалось, либо вообще отправлялось на дно. Вот это 'дяде Сэму', как, впрочем, и другим нейтралам уже было поперёк глотки, и понеслись дипломатические протесты, ноты и угрозы в адрес российского правительства. МИД РИ сначала просто вилял как маркитанская лодка, мол разберёмся, кто виноват, накажем кого попало... Но вмешался Николай с резким выступлением - идёт война, международные законы позволяют делать именно то, что делается. Никаких извинений и компенсаций не будет. Не нравится - подавайте в суд. А угроз мы, мол не боимся, дали по зубам одним, дадим и другим.
Кайзер Вильгельм прислал по этому поводу поздравительную телеграмму Николаю и подписал её, как и в Ревеле, летом 1902 года, отсемафорил на учениях: 'Адмирал Атлантического океана шлет привет адмиралу Тихого'. Германцы вообще достаточно спокойно отнеслись к войне на Дальнем Востоке. Она их не задевала ни как. Грузам, идущим в или из Циндао, ни Россия, ни Япония не мешали, а больше там пока у Германии интересов не было. Германские газеты 'болели' скорее за Россию, чем за Японию, но это не было государственной политикой, соответственно зависело от предпочтений журналистов и издателе. В результате многие стали предпочитать германские газеты, в которых не было поливания грязью и ура-патриотизма, а просто описывался ход боёв на море и на суше. Именно германские газеты весело подшучивали над генералом Куропаткиным, который с современным оружием не способен перебить толпу вооруженных кольями дикарей. В результате, Куропаткин вышел из себя и организовал прорыв из Пхеньяна на юг. Всё по науке, и артиллерию подтянул, артподготовку провёл, и казаков в прорыв ввёл, но наткнулся на глубоко эшелонированную оборону японцев (точнее корейцев), и те задавили прорыв массой, а потом окружили почти все прорвавшиеся войска. Выскочить успели только казаки и арьергард пехоты. Не потешался над Куропаткиным теперь только ленивый.
В результате Николай приказал Куропаткину держать фронт на Ляодунском полуострове против маршала Оку, а на корейское направление очень неожиданно для всех назначил генерала от кавалерии Алексея Алексеевича Брусилова. С Брусиловым получилась интересная история. В это время он заведовал Офицерской кавалерийской школой, и, когда понадобился эксперт, для оценки новых машин - БМП-1 и БТР-1, которые начали делать на безе тракторов, пригласили 'кавалериста' оценить мобильность, способность сопровождать кавалерию и прочее. Брусилов сразу просто влюбился в новые машины, особенно в БМП-1, в башенке которой стояли 'Вулкан' и пулемёт. В БТР - просто пулемёт. Алексей Алексеич даже просил переименовать машину в БМК, заменив слово 'пехота', на 'кавалерию', в названии. В результате хлопот Брусилова, четыре гусеничные БМП-1 и шесть колёсных БТР-1 попали в парк Офицерской кавалерийской школы. Николай, естественно, знал о таком интересе Брусилова и, в декабре 1903-его, назначил командующим второй гвардейской кавалерийской дивизии, в которую разрешил забрать с собой машины.
В январе вторую гвардейскую перебросили в Мукден, и пока держали в резерве. Теперь Николай хотел проверить новую технику и Брусилова в роли тарана на корейском фронте.
Земля-1902. Февраль 1904.
Брусилов, ознакомившись с ситуацией на фронте, первым делом поручил навербовать местных корейцев, чтобы они из русских окопов кричали своим соотечественникам, что император Коджон повелел всем корейцам переходить на сторону русских, убивать и брать в плен японцев, мол русские - союзники, а японцы - враги. Корейцев в окопах было раз в сорок больше японцев, а японские младшие офицеры - вчерашние солдаты, они просто не умели нормально командовать. В результате японцев подняли на копья и фронт рухнул.
Не думаю, что генерал Куроки не принял каких-то мер, чтобы обеспечить лояльность корейцев, но столь неожиданного и повального перехода на сторону противника он не ожидал, хотя сам бы, наверное, поступил точно так же на месте корейцев. В результате этого бунта группировка японцев сократилась до пяти тысяч человек, и контролируемая площадь до двух несвязанных плацдармов - Сеул с Чемульпо и Пусан. В этих трёх городах бунт удалось подавить, хотя пришлось вырезать всех корейцев, взявшихся за оружие. А таких было много. Учитывая, что корейцы тоже прилично покромсали японцев, это время назвали 'неделей корейской резни'.
Глава 21
Земля-1902. Март-Апрель 1904.
К началу марта в Петрозаводске собрали еще четыре подводных лодки и перегнали в Кронштадт. Там собирали "Вторую Тихоокеанскую". Британцы выделили двадцать четыре старых линкора (две дюжины) и сорок восемь (соответственно, четыре) лёгких крейсеров из своих бездонных запасов. Быстрее на "дредноуты" перейдут, если не задумаются... Эта эскадра уже покинула острова. Ходу туда - месяц, если на пятнадцати узлах идти непрерывно, что вряд ли, но эти посудины могут и быстрее. Еще от погоды зависит. В общем месяц.
Японцы понимали, что висят на волоске от поражения, и экстренно готовили "малые силы" для борьбы с катерами, оснащали катапультами оставшиеся вспомогательные крейсера, не успевшие к сбору армады и отгоняли всё это южнее Йокогамы. Так как ТУАК-2 с грузом бомб дальше Йокогамы не доставал. Три оставшиеся тяжелые машины, регулярно посещали порты и скидывали бомбы на объекты похожие на заводы или на суда в порту. Вообще у японцев оставалось еще порядочно тоннажа, особенно торгового флота. Так же активно они экспериментировали с зенитным вооружением. В результате к концу марта был потерян еще один ТУАК-2. Жалко конечно, но не смертельно. И флот оценил эти машины и заказали сразу двадцать штук, а неофициально сказали, - Сколько успеете до конца войны построить, столько и купим.
