Каждый раз, занимаясь любовью, они двигались вместе в таком знакомом и в то же время таком новом ритме. Зарывшись лицом во влажные волосы Дрю, Гаррет двигался чуть быстрее, его толчки становились все более отчаянными.
— Я люблю тебя, Дрю.
Дрю повернул голову и посмотрел на Гаррета. В глубине души он знал, что не отпустит вампира. Гаррет принадлежал ему. Дрю не позволит ему уйти. Он просто не сможет.
— Я люблю тебя, Гаррет.
Дрю знал, что Гаррет близко. Он понял это не только по его движениям, но и по блеску янтарных глаз Гаррета, наполненных необузданной страстью.
Гаррет вонзил свой член в Дрю, заставляя его кричать, впиваясь ногтями в плечи Гаррета. Этот человек точно знал, что делает, в этом не было никаких сомнений. Дрю чувствовал, как раскаленные добела языки огня скользят вниз по его спине, пока Гаррет проникал в тугие глубины тела Дрю, заставляя его стонать при каждом ударе.
— Погладь свой член, хара. Заставь себя кончить.
Рука Дрю скользнула вниз по животу, а затем его пальцы обвились вокруг ноющего члена, надрачивая его резкими движениями. Предсемя потекло быстрее, капая сквозь пальцы Дрю.
— Да! — Прошипел Дрю. Он больше не мог этого выносить и закричал, когда оргазм обрушился на него. Его член извергся между ними, покрывая спермой живот.
Гаррет сжал ноги Дрю, врываясь в него, а затем застыл, его голова откинулась назад, и он зарычал. Дрю чувствовал, как внутри него пульсирует член Гаррета, пока он лежал, отчаянно пытаясь отдышаться.
Возможно быть анамхарой не так уж плохо.
Глава 13
Гаррет не мог сдержать ухмылки, когда вернулся в Гранд-Отель, за плечи обнимая анамхару. Те, кто знал о его борьбе за обладание этим человеком, улыбались, разделяя его счастье.
Для Гаррета больше никто не имел значения. Были вещи, которые вампиры действительно ценили очень высоко, и анамхары были одной из них. Закон вампиров запрещал кому бы то ни было прикасаться к Дрю без разрешения Гаррета.
А он его не даст.
Конечно, наличие этого закона не гарантирует, что все будут следовать ему, и именно это так долго беспокоило Гаррета. Но, в конце концов, он пришел к выводу, что держать Дрю в поле зрения лучше, чем гадать, что происходит с этим человеком.
Гаррет повел Дрю к лифту, а затем прямо наверх, в кабинет электуса Эверсона. Постучав в дверь, он послал Дрю ободряющую улыбку.
— Гаррет, я боюсь, — прошептал Дрю, пока они ждали разрешения войти. — Что если он не захочет, чтобы я остался?
— Электус Эверсон никогда бы не разлучил пару, хара. На самом деле, это он подбил меня пойти за тобой в первый раз, а потом снова после взрыва. Ты ему очень понравился, и он будет в восторге, что я тебя заклеймил.
Дрю скептически посмотрел на него. — Он ведь знает, что я человек, верно?
— Он знает. — Гаррет усмехнулся, увидев замешательство Дрю. Скоро ему все станет ясно. — Просто помни, Дрю, электус Эверсон — вампир, который создал пару не просто с волком-оборотнем, но и с Альфой стаи Истерн-сити. Они объединили под одной крышей вампирское племя и волчью стаю. Если кто и понимает нашу необычную связь и поддерживает ее, так это эти двое мужчин.
— Я надеюсь… — Дрю сглотнул, когда дверь внезапно распахнулась, слегка побледнев. — Привет.
— Эндрю. — Керри кивнул ему, прежде чем поднять глаза и встретиться взглядом с Гарретом. — Гаррет, рад снова видеть тебя с твоим анамхарой. Мои поздравления.
— Спасибо, Керри. — Гаррет не мог перестать ухмыляться. — Мне нужно поговорить с электусом Эверсоном.
Керри отступил назад, придерживая дверь.
Гаррет держал руку на пояснице Дрю, провожая его в комнату. Он сделал два шага, прежде чем ухватить Дрю за пояс и остановить его.
— Мы что-то прервали? — Спросил Гаррет, когда его взгляд упал на Джесси, развалившегося в кресле в углу. У этого человека были самые надутые губы, которые Гаррет когда-либо видел. Даже Роуэн не мог надуться сильнее.
— Мы просто обсуждали неспособность Джесси держать рот на замке.
Гаррет сглотнул, когда его взгляд вернулся к электусу Эверсону. Руки мужчины были сложены на широкой груди, но он постукивал большими пальцами снова и снова. Он не выглядел счастливым электусом.
— Сэр?
— Мне стало известно, что Джесси попал в небольшую неприятность, — ответил электус Эверсон. — Пытаясь выпутаться, он скормил охотникам информацию не только о нашем племени, но и о своем брате, что привело к его похищению.
Быстрый вдох Дрю сказал все.
Гаррет сжал кулак, который так и держал на поясе джинсов Дрю.
— Хотя я не одобряю то, что сделал Джесси, сэр, я знаю, что у него не было никакого намерения причинить вред своему брату. Джесси иногда незрел и наивен, но он не злой.
По крайней мере, Гаррет на это надеялся.
— Я не верю, что он понимал всю тяжесть того, что он делал, или на кого это повлияет. Джесси мог натворить что угодно, но он любит своего брата. В этом я не сомневаюсь.
Как бы то ни было, у него все еще есть знания, которым нельзя позволить выйти наружу. Это может нанести вред нашим людям, включая твоего анамхару, если я правильно понимаю, что это официальное представление.
— Так и есть, сэр. Дрю разрешил мне заклеймить его.
— Ты заплатил выкуп за пару?
— Когда я уезжал сюда, чтобы стать вашим лейтенантом, я оставил деньги для Дрю. Джесси забрал их. Таким образом, я считаю, что выкуп за пару уплачен в полном объеме.
— Очень хорошо. Поскольку вы заплатили выкуп за пару и вы официально заявили права на Эндрю при свидетелях, я буду считать ситуацию с вашим анамхарой закрытой. — Электус Эверсон глубоко вздохнул и снова повернулся к Джесси. — Однако это не смягчает ситуацию с Джесси. Ему все еще нельзя доверять.
Джесси фыркнул, закатывая глаза, как будто находил всю эту ситуацию смешной.
— Я уже говорил, что ничего не скажу.
— До следующего раза, когда тебе понадобятся деньги, — с горечью сказал Дрю. — Ради денег ты пойдешь на все, даже продашь меня.
Как бы Гаррету ни хотелось поспорить с тем, что говорил Дрю, он знал, что его анамхара прав. В следующий раз, когда Джесси понадобятся деньги, он продаст все, что знает, тому, кто предложит самую высокую цену. Этого нельзя было допустить.
— Боюсь, я должен согласиться с Дрю, — признался Гаррет. — Джесси нельзя оставлять на произвол судьбы.
Электус Эверсон глубоко вздохнул, выражение покорности на его лице придавало ему усталый вид.
