Рода Лермэн - Хочу тебе доверять

Здесь всегда в это время погода улыбалась жителям обворожительной мягкой улыбкой. Даже полуденный летний зной не нарушал нормального теплового баланса, чтобы испытать на выносливость стойкую природу и хрупкий, податливый человеческий организм.

А сегодня лучи солнца словно изрешетили озоновый слой. Они изливались на город подобно раскаленной лаве из Везувия в последний день Помпеи. Какой убедительный повод для дополнительного финансирования исследований в области экологии, подумала Лори, паря над растопленным асфальтом в поисках нужного ей адресата.

— Фу-у, — выдохнула она, проведя рукой по влажной груди, обтянутой тонкой розовой блузкой из египетского хлопка. Кажется, даже эта нильская паутинка промокнет насквозь. Хорошо, что у нее хватило ума оставить в машине кружевной жакет, исполненный в стиле кутюрье Лоретти. И надеть легкие, модные в этом сезоне — не фирменные, а дешевенькие — парусиновые лодочки с лакированной отделкой.

— Фу, — уже чертыхнулась она. — Ты что, идешь из салона мод на любовное свидание или из кредитного учреждения на деловую встречу?

Она промокнула батистовым платочком выступившие на верхней губе и на висках капельки пота и тут же вспомнила нехитрые нравоучения бабушки: «Леди должна постоянно носить перчатки и никогда не отставлять мизинец, держа чашку с чаем. Леди может быть жарко, но она никогда не потеет».

Прости меня, бабушка! Прости за то, что и в этот раз я не надела перчаток. Но ведь и пальчик не отставляю — сейчас и без чая жарко. Может быть, из-за голых рук? Сейчас бы в эти горячие ладони бутылочку ледяного лимонада!

Нарушение теплового баланса тела сказывается на импульсах, посылаемых в подкорку, продолжала размышлять Лори. Один катаклизм непременно сопряжен с последующим разрушительным переворотом. И в природе, и в человеческом общении. Что-то сегодня ждет меня?..

В этот день она решила добраться до некоего Дэниса Макгроуна и вычеркнуть его фамилию из списка текущих дел. Эта личная встреча с возмутительно неуловимым владельцем магазина то ли подержанных товаров, то ли антиквариата не обещала ничего, кроме неприятностей. Но, что же поделаешь — служба.

Она прошла мимо закусочной с аппетитной надписью «Пиццерия». Хорошо бы перекусить, ведь пропустила ленч, промелькнула у нее мысль, и тут же ее взгляд замер на вывеске «Хоумсикнис». Вычурное название. «Ностальгия». Это что — тоска по родине, по дому, по прошлому? И написание странное. Очевидно, хозяин — оригинал. Готовься, Лори, к очному знакомству.

Когда дверь захлопнулась за ней, звякнул серебряный колокольчик. Как оригинально, подумала Лори, снимая солнцезащитные очки. Она в смятении рассматривала открывшийся перед ней беспорядок. Сомнительно, чтобы это место подходило для делового разговора.

На витринах располагались покрытая пылью столовая посуда, старинные серебряные приборы, пепельницы, подсвечники и кувшины, художественные изделия и украшения. Она уставилась на этикетки, свидетельствовавшие, что многие из выставленных предметов принадлежали голливудским звездам эпохи немого кино. Позади витрин размещались торшеры с отделанными бахромой абажурами, стулья и вешалки для шляп из гнутого дерева. Стены были завешаны картинками в старомодных рамках. На полу стояли картонные коробки, набитые старьем: одеждой, домашней утварью, какими-то непонятного назначения предметами. Старые журналы, комиксы, дешевые романы…

Лавка древностей, сундук моей бабушки, подумала она. Вот уж действительно — «Нос-таль-ги-я-я-я»!

Лори осторожно лавировала между витринами и несколькими копающимися в барахле покупателями. В глубине магазина, было по крайней мере прохладнее — где-то негромко тарахтел кондиционер.

Некоторые вещи были довольно забавными. Она подергала букли белесых, с осыпавшейся пудрой париков, потрогала рычаг допотопного агрегата для выжимания соков и остановилась, как вкопанная, увидев большого плюшевого медвежонка со стеклянными бусинами глаз.

Отложив сумочку и портфель, она дотронулась до изношенной шерстки зверя и погладила его. Много лет назад бабушка подарила ей такого же — лохматого, нежного и теплого и совсем не злого, предназначенного для того, чтобы валяться с ним по всем коврам их дома…

Прозвучал аккорд на хорошо настроенном пианино, Лори обернулась. Худощавая девушка в безрукавке и шортах сидела за пианино. Ее короткие пышные волосы были перетянуты выскальзывающей из-под челки яркой эластичной лентой, а на левом плече виднелась крупная татуировка. Лори невольно удивилась, когда та заиграла «Звездную пыль».

В памяти Лори всплыли написанные ею слова этого произведения. Она пыталась когда-то обогатить ими столь популярную до сих пор мелодию. Славы ей это не принесло, но зато, какие незабываемые воспоминания остались о тех прекрасных днях.

Но они ушли. Нет больше плюшевых зверят и кукол. Нет музыки. Прошлое осталось в прошлом. Если бы она хотела окунуться в него, ей достаточно было бы подняться на чердак собственного дома. Но теперь не время для ностальгии. Она расправила примятую шкурку медвежонка и вернула его на полку.

Лори направилась к стеллажам, заваленным аляповатой бижутерией. Окруженный безвкусицей и хаосом человек, стоящий за роскошным бронзовым кассовым аппаратом, казалось, не имел никакого отношения к магазину подержанных товаров. Только широкие накрахмаленные манжеты его белой рубашки гармонировали со старомодным стилем магазина. И, конечно, вьющиеся каштановые волосы, спадающие почти до плеч. Все это делало его непохожим на обычного служащего.

Приблизившись, Лори заметила, что он беспокоится.

— Я ищу Дэниса Макгроуна, — сказала она.

— Я Дэнис Макгроун.

Неужели? Она ожидала увидеть пожилого человека, возможно, трясущегося старика, не способного уже вести дела…

— У вас какие-то трудности? — спросил он.

— Разумеется, нет, господин Макгроун. Рада видеть вас, — она улыбнулась. — Я Лори Бренд он из кредитного общества Винчензо.

Он кивнул.

— Господин Макгроун, нам нужно обсудить одно дело. — На его лице по-прежнему ничего не отражалось, поэтому она повторила: — Кредитное общество Винчензо. Лори Брендон. Несомненно, вы должны помнить.

— К сожалению, нет.

Лори хотелось понять, действительно ли он ничего не понимал или только прикидывался тупым.

— Вы не помните мои письма?

Он пожал плечами.

— Зачем мне лгать вам?